каким станет будущее.
Она лежала на кровати, в тайном логове «нелегальных» сирот. Здесь было сыро и грязно, но на удивление не воняло. Даже запаха крыс не наблюдалось. Хотя, имелись ли в этом мире крысы вообще, нужно было ещё выяснить.
Серая потрёпанная одежда Ники, вся запачканная кровью, как её собственной, так и демонской, была сожжена по её же указке. Будучи переодетой в одежду, которую дали сироты, Ника выглядела скорее, как одна из них.
Короткая беседа с Виндо дала ясно понять несколько вещей. Первое, что она действительно попала в другой мир. Этот мир назывался — Эормия. И это вовсе не маленькая страна, как утверждал отец. Это целая планета так называется. Местные называют её также Столица, поскольку Эормия — это ещё и название Империи в которой она оказалась.
Ребята объяснили ей, что мир, в котором она сейчас находилась, являлся лишь частью огромной Империи. Эта Эормия располагалась в девяти мирах, таких как этот. И хозяйничал здесь тот самый воин в чёрных доспехах. Тот, которого она ранила.
Вторая же не менее важная вещь, о которой узнала Ника, создавала большие проблемы. Служители и Владыка, которому они поклонялись, здесь считались врагами. А значит и Ника — враг Империи, ведь большую часть своей жизни была таким служителем.
Несмотря на сильную боль во всём теле, мысли лезли в голову не переставая. Она обнаружила у себя на рёбрах серьёзную рану и удивилась, что могла не заметить, как та появилась. Ника попробовала сама её обработать, но у сирот не нашлось ничего кроме воды и чистых, по их мнению, тряпок.
Возможно, Виндо был прав и ей лучше обратиться к лекарю, ведь чувствовала она себя неважно. Возможно, это лишь результат усталости, но, возможно, у неё началось воспаление. Кто знает, какая зараза в когтях этих тварей, а она пропускала их удары дважды.
Бой с демонами был для неё проигран. Да, она сумела выбраться из самой гущи боя, но ощущение поражения не покидало Нику. Ей хотелось вернуться, чтобы окончить бой как положено. Тот голос в голове сказал ей бежать, но она никогда не была трусихой, чтобы отступать от своих врагов как побитый зверь. Она должна была вернуться, вот только как?
Ника попыталась задать ей этот вопрос, но Виндо одновременно и обрадовал, и огорчил её ответом. Да, маги Империи могли перемещаться между мирами, но для этого нужно было обращаться к высшим магам. Все перемещения между мирами находились под строгим надзором и просто так Нику обратно в Нирмарт никто не переправит.
Ещё и орден скорее всего будет её искать. И раз в ордене говорили на эормейском, даже не подумав дать этому языку другое название, то наверняка они знали как попасть в Эормию. Свои доспехи и оружие она попросила уничтожить. Никаких следов, что могли бы привести служителей к ней, тогда не останется. Единственное, что выдавало её — это знания.
Сойти за местную? Для этого её знаний не хватало. Сойти за случайную попаданку и отнекиваться от связи со служителями? Для этого её знаний слишком много. Виндо уже знает, что она говорит на эормийском, ещё и без акцента, и вряд ли станет её прикрывать.
Попади она к страже и небольшое разбирательство сразу выдаст её связь со служителями Тёмного. Хотя бы потому, что магия крови и ритуальная магия, которой учил её отец всегда оставляет следы.
Воспоминания об отце вызывали только боль. Орден, к которому они принадлежали, оказался чистым злом. Как Ника могла быть так слепа? Как она умудрялась не замечать того, что творилось в ордене? Да, они с отцом редко общались с другими служителями. Ника считалась неофитом и только училась, но всё же… В день затмения должна была состояться её свадьба, а также посвящение в полноправные служители и всё это была ложь.
Тот, кому на самом деле служил отец привёл в Нирмарт демонов, и эти демоны несли с собой лишь разрушения. И самое горькое — именно из-за Ники демонам открылся путь в Нирмарт.
Вся жизнь Ники оказалась ложью. Кто она такая на самом деле теперь стало неясным для неё же самой. Она была как-то связана с Владыкой, но как именно? Она была нужна ему, но зачем?
Ясно было лишь то, что Император был врагом того, кому служил орден, и сейчас Ника оказалась в его владениях, среди его людей. Враги ли они ей? Что они сделают, когда узнают, кто она на самом деле? Хотя именно на этот вопрос Ника и сама ответить не могла.
Отец знал обо всём: и про жертвы, и про демонов, и про вторжение. Всё было спланировано, и каким-то образом Ника также была к этому причастна. Ей следовало быть крайне осторожной в том, что говорить. От этих ребят нужно сбежать, затеряться в городе и найти способ вернуться в свой мир. Задача была поставлена, осталось только найти решение.
От мыслей Нику отвлёк подошедший Виндо. В нём ощущалась доброта, но парень был слишком проницателен, чтобы от него можно было что-то долго скрывать. Такие, как он, всегда чуяли ложь за версту, хоть и не были эмпатами как Ника.
— Как ты? — спросил Виндо, присев на корточки рядом.
— Всё болит, — честно призналась Ника.
— Неудивительно. Я всё же должен настоять на своём — тебе нужно к лекарю.
— Нет необходимости. Мне приходилось залечивать раны и похуже.
— Похуже? — удивился Виндо. — Ладно… Но, если твой жар усилится, я спрашивать не буду, приведу лекаря. Не хватало ещё, чтобы ты от лихорадки здесь сгинула.
— Ты сделал то, о чём я тебя попросила?
— Да, сделал. Хотя и странно было искать разожжённый кузнечный горн посреди ночи для этого. Зачем это вообще было нужно? Их можно было бы дорого продать.
— По ним меня смогли бы найти и тогда ты бы тоже пострадал.
— Найти? — Видно нахмурился. — Ты от кого-то скрываешься?
— От врагов, — честно сказала Ника, отвернувшись от парня.
Виндо хотел было проявить настойчивость и продолжить расспросы, но за дверью кто-то вскрикнул, и парень мгновенно оказался у стены, возле двери, быстрее чем та с треском выбилась волной магии. Нике же пришлось приложить немалые усилия чтобы хотя бы встать, и она оказалась на самом виду, когда в комнату ворвался мужчина.
Он выглядел странным, совершенно безумным на вид. Его короткая, тёмная мантия была небрежно стянута широким поясом из грубой ткани. Нижняя рубашка даже виднелась. Его движения были дёргаными, неточными, а лицо искажено гримасой.
Ника заметила краем глаза,
