Гадалка, так уж совпало, облюбовала для своих сессий улицу Жёлтых Камней, ту самую, где я одно время снимал квартиру, вернее, огромный дом, который так толком и не обжил, потому что у меня вечно находились дела поинтересней. И спальни, ночевать в которых мне нравилось куда больше, чем в собственной. Вернее, всего одна спальня на соседней улице Забытых Снов; впрочем, неважно. Всё равно улицу Жёлтых Камней я до сих пор считаю в некотором смысле «своей». А гадалку, толстую загорелую старуху, одетую по моде всех континентов сразу — стёганый жилет под коротким лоохи, пёстрая юбка поверх кожаных матросских штанов и меховая изамонская шапка, лихо сбитая на затылок — автоматически зачислил в «соседки» и проникся к ней необъяснимой, но вполне закономерной симпатией. Столько улиц в столице Соединённого Королевства, а она, гляди-ка, выбрала для работы мою. Ну, положим, бывшую «мою». Но всё равно.
Улицу Жёлтых Камней сложно назвать многолюдной. Кроме жителей окрестных домов тут можно встретить разве что завсегдатаев трактира «Жирный индюк» и желающих заказать обувь у весёлого рыжего сапожника, ещё на моей памяти открывшего мастерскую в ярко-зелёном трёхэтажном доме на углу. Однако гадалка вовсе не скучала в одиночестве. К ней даже очередь образовалась; впрочем, шла она довольно быстро. Старуха со своими клиентами особо не церемонилась: возьмёт монетку, стукнет по лбу, придержит спящее тело, чтобы не рухнуло на тротуар, а буквально несколько секунд спустя жертва её колдовства просыпается, удивлённо хлопает глазами, встаёт и отходит в сторонку, переваривать впечатления. Следующий!
Я и заметить не успел, как подошла наша очередь.
— Давай ты, — великодушно предложил Нумминорих. — Я только сегодня утром попробовал и увидел совершенно замечательную погоню за злодеями в духе хроник Эпохи Орденов в изложении для младших школьников. Вряд ли с тех пор в моей судьбе произошли какие-то радикальные изменения. Зачем один и тот же сон дважды смотреть?
— Ну, хотя бы для того, чтобы убедиться, что сон действительно будет тот же, — возразил я.
Очень логично, как мне кажется, возразил. Однако Нумминорих не внял доводам разума, а деликатно подтолкнул меня к старухе, взиравшей на наши препирательства с невозмутимостью Королевского Церемониймейстера.
Теоретически, ещё можно было извиниться и уйти, вряд ли она за мной погналась бы. Но я заглянул в глаза гадалки — один цвета тёмного янтаря, второй светлого — и пропал. Можно сказать, влюбился. Только нормальный влюблённый обычно жаждет объятий и поцелуев, а я вдруг страстно захотел, чтобы она мне погадала. Немедленно, прямо сейчас. Что, на самом деле, свидетельствует вовсе не о моей потрясающей интуиции и не о каких-то сверхспособностях гадалки. А только о её мастерском умении мгновенно расположить к себе любого незнакомца, совершенно бесценном для тех, кто вынужден работать на улице, где каждый равнодушный прохожий — упущенная выгода.
Забавно, что я не только прекрасно понимаю всё вышесказанное, но даже техникой притягательного взгляда, которой часто пользуются уличные фокусники, гадатели и просто попрошайки, в своё время овладел. Не то чтобы она была мне жизненно необходима, но когда это я отказывался от возможности стать ещё обаятельней?
Однако всё это совершенно не помешало мне поддаться нехитрым чарам уличной гадалки и оказаться целиком в её власти. Всего на несколько секунд, дольше это незамысловатое колдовство не действует, но их как раз хватило, чтобы протянуть старухе монету в полкоронки.
Так теория расходится с практикой. И посрамлённый теоретик получает магический удар в лоб. И засыпает, как миленький, будь он хоть тысячу раз грозный сэр Макс — поделом ему!
То есть мне.
Тем более, что грозный я тоже только теоретически. А на практике — безобиднейшее существо. Вот и сейчас, даже сдачи не дал драчливой старухе. А безропотно погрузился в Пророческий сон.
Ни хрена себе пророчество получилось.
— Ни хрена себе пророчество! — сказал я вслух.
И тон выбрал самый что ни на есть скандальный. Не люблю чувствовать себя сбитым с толку, хотя за столько лет ежедневной практики мог бы и привыкнуть.
— Уж какое есть, — равнодушно откликнулась старуха-гадалка. — Всё, что я могу — это показать тебе небольшой фрагмент твоего будущего. И не моя вина, что ты до него доживёшь.
На этом месте я простил ей всё. И, можно сказать, заново влюбился. Обожаю чеканные формулировки.
— А что, твои сны действительно сбываются? — спросил я.
Старуха пожала плечами.
— Да кто ж их знает. Но до сих пор вроде никто не жаловался, — буркнула она.
И была чрезвычайно убедительна в своём нежелании убеждать.
Я достал из кармана корону и протянул её гадалке. Та скорее удивилась, чем обрадовалась. Корона Соединенного Королевства — это, как говорил один мой знакомый, простодушный ландаландский оборотень, «большая деньга». На эту сумму можно, не особо себя стесняя, прожить целую неделю. Вернее, было бы можно, если бы в Соединённом Королевстве Угуланда, Гугланда, Ландаланда и Уриуланда, а также графств Шимара и Вук, земель Благостного Ордена Семилистника, вольного города Гажин и острова Муримах было принято измерять время неделями. Но такими глупостями мы тут не занимаемся.
В общем, столько денег уличным фокусникам и гадателям не дают даже подвыпившие столичные богачи. Я один такой идиот, да и то изредка, под настроение. Вот сегодня, например.
— Целая корона за плохой сон? — наконец спросила старуха. — Который, к тому же, вполне может сбыться? Ты настолько любишь кошмары?
— Терпеть их не могу, — честно признался я. — Но жив-то я там, по крайней мере, остался. Уже хорошо. Значит гуляем! Люблю быть живым.
— Очень разумный подход, — согласилась гадалка. — Ты на редкость здравомыслящий человек. Можешь не беспокоиться о своём будущем, таким как ты всё впрок.
Ради столь духоподъёмного комплимента стоило вставать из-за стола и отправляться в Новый Город. А я ещё и такой увлекательный кошмар посмотрел. Самое настоящее зловещее пророчество! День определённо задался.
День, надо сказать, задался до такой степени, что домой я вернулся только около полуночи. Вошёл через парадную дверь в полной уверенности, что гостиная моя в это прекрасное время суток будет безлюдна и уныла, как бескрайние равнины Пустых Земель, откуда я якобы родом — согласно одной из множества сложенных обо мне легенд.
Однако я ошибся. В гостиной было полно народу. И отчаянно воняло рыбой.
Источник запаха я вычислил сразу. За столом, уставленным тарелками и кувшинами, по большей части пустыми, Меламори и Трикки Лай с горящими азартом глазами состязались в производстве мистических селёдочных тортов — чей просуществует дольше. Меламори пока проигрывала соревнование по прикладному чудотворству. Её изделия отличались гигантскими размерами и причудливыми расцветками, но эти достоинства, к сожалению, совершенно не способствовали их долговечности. Даже минуты ни одному не удалось продержаться. Впрочем, я не сомневался, что ещё пару дюжин попыток, дней или лет спустя Трикки придется нелегко. Меламори очень упрямая. И до сих пор не вывернула Мир наизнанку только потому, что никому не пришло в голову сказать, будто она нипочём этому не научится.
