счастье, — судя по виду, служанка и правда была преисполнена радости от предстоящего бракосочетания моей сестры с герцогом. — Такая красивая пара. А как её величество королева их любит, не передать словами!
— Свободна. Я сама соберусь.
Когда девушка, бросая на меня любопытные взгляды, вышла, я всё так же стояла посреди комнаты и пыталась осознать, что же такое произошло. Я чувствовала себя разменной монетой, которой пожертвовали без сожаления. Вот тебе и родственные узы! Использовали и выгнали, даже не объяснив ничего.
Хотелось вернуться в зал и высказать присутствующим там всё, что я о них думаю. Но делать этого было нельзя, а жаль. А ещё я внезапно поняла, что у сестрицы уж слишком длинные волосы, и можно бы их немного укоротить, но, к сожалению, сейчас не время. Возьму это на заметку, так сказать, до следующей нашей встречи, которая когда-нибудь, да случится.
Зато теперь всё стало понятно: и внезапное приглашение на бал, и интерес герцога, и поспешный отъезд. Как говорится, свою роль я отыграла и можно уходить со сцены.
Наскоро переодевшись, я ещё раз окинула взглядом свои несостоявшиеся покои и быстрее отправилась вниз, в карету, что должна была отвезти меня к тётушке, где я наконец-то смогу дать волю слезам сожаления и обиды.
Карета, как обычно, была невзрачной, без опознавательных знаков, чтобы не дай всевышние кто-то не заподозрил во мне венценосную особу, коей я являлась только на словах, а по факту… ну вы поняли. В сопровождающие мне достался целый рыцарь невзрачного вида, глядя на которого любой поймёт — ничего ценного в карете не перевозят.
В итоге, заняв место в повозке и задёрнув шторы, всё же осмелилась и, сдёрнув с себя маску невозмутимости, разревелась. Ревела я некрасиво, размазывая солёные капли по лицу, по опухшим глазам, но мне было всё равно. За столько лет я привыкла, что родная семья не обращает на меня внимания, научилась с этим жить. Но то, что они сделали сегодня, было слишком даже для меня. А потому я плакала, изливая накопившуюся боль бездушной обивке сидений.
— Чтоб вас не видеть больше! Что б вы все об этом пожалели! — в сердцах я стукнула кулаком по сиденью. Не успела я об этом подумать, как всё пространство кареты заволокло серым туманом, поглощая всё на своём пути.
Идеально начерченный белым мелом круг с чёрной зажжённой свечой посередине собрал вокруг себя практически весь класс студентов. Никому не хотелось пропустить первый вызов низшего демона, но в то же время никто из присутствующих не желал стать первым в этой практике.
Около двадцати человек толпились вокруг профессора, стараясь вести себя как можно тише, чтобы не нарваться на его строгий взгляд. Учитель по рунологии окинул толпу нерадивых студентов привычно скучающим взглядом и, повторно сверившись со списком присутствующих, произнёс:
— Напоминаю ещё раз, сегодня у вас одно из немногих сдвоенных занятий. Ещё несколько таких пар, и каждый пойдёт изучать рунологию в соответствии с направлением факультета. А теперь прошу всех встать за эту линию и ни в коем случае не переступать её.
Кто-то позади преподавателя фыркнул, что не осталось незамеченным и в ту же секунду было вынесено на суд общественности.
— Несогласные могут покинуть кабинет и встретиться со мной на экзамене, который для них в стенах этой академии окажется последним!
— Всё равно не понимаю, зачем нам, будущим лекарям, руны? Мы явно не станем вызывать ничего с той стороны.
Преподаватель нахмурился, подобные настроения он не любил. Все поступающие в академию делали это осознанно, автоматически соглашаясь с форматом обучения. Но в каждом потоке обязательно находились ученики, которые бунтовали против утверждённых норм и стандартов. Разговор с такими всегда был одинаковым.
— Демон низшего порядка, призванный по этой руне, — он указал на витиеватые узоры, отходящие от основного круга и образующие нечто похожее на пентаграмму, — способен слюной исцелить глубокую рану, полученную в бою. Согласитесь, довольно приятный бонус, если ваши собственные силы на исходе.
— Но мы давно ни с кем не воюем. Если и были столкновения с демонами, то они уже в прошлом. Лет сто прошло, наверное, — студент не хотел сдаваться и продолжал гнуть свою линию.
— Помимо демонов, с которыми, как ты верно отметил, противостояния уже давно нет, — преподаватель осенил себя защитным жестом так, словно даже сама мысль о возобновлении боёв приносила ему страдания, — есть ещё виверны, дикие великаны. И не стоит забывать о стычках между самими драконами, что бывают настолько жестокими, что вам лучше об этом не знать.
— Да, не хотела бы я встретиться один на один с рогатым на поле боя, — теперь в разговор включилась девушка, которая стояла по правую руку от учителя. — Говорят, они беспощадны в бою, не жалеют даже раненых, а за свою кровь способны мстить обидчику до последнего колена.
— И именно поэтому мы ещё раз благодарим богов за то, что у нас перемирие, и наконец-то приступаем к вызову, — преподаватель вмиг стал серьёзным, с лица пропала усмешка, а взгляд цепко пробежался по аудитории. — Напоминаю: вызываем, смотрим, запоминаем внешний вид и отпускаем.
— Мистер Эмпрант, но раз перемирие столь хрупкое, почему нам можно их вызывать?
— Потому что это низший демон. Согласно межимперским стандартам, их разрешено использовать в целях обучения, а также в экстренных случаях. А вам, молодой человек, задание, — он повернулся к одному из студентов. — Подготовить доклад на три страницы об особенностях взаимодействия рас по имперским протоколам к следующему уроку. А теперь тихо, мы начинаем.
В аудитории за секунду воцарилась тишина, какая бывала только на выпускных экзаменах. Всё же преподаватель мог собой гордиться: не всем дана способность держать в узде несколько десятков студентов, у которых в голове после летних каникул гуляет ветер.
Томас Эмпрант встал напротив рисунка и, выбрав из толпы собравшихся первого попавшегося ученика, подтолкнул чуть ближе к рунам:
— Адепт Герман, начинайте.
Парень поправил чёрную мантию, чуть сползшую с плеча, вернул указательным пальцем правой руки мостик очков на место и приступил. С губ его срывались слова призыва, произносимые еле слышным шёпотом, но этого было достаточно. Правильно нанесённые на пол руны, слова, заученные наизусть — этого должно было хватить, чтобы призвать из преисподней низшего демона.
Все замерли в ожидании. Даже сам преподаватель задержал дыхание, хоть он и проделывал это каждый год с момента поступления на работу в академию. Когда вокруг рисунка заклубился чёрный дым, все дружно отступили от ограничительной линии.
* * *
Виталина
Слёзы давно
