Ознакомительная версия.
– Это если захотят допросить. Им же самим перед Лесом, думаю, ответ держать теперь. Может сделают вид, что все хорошо, и примут нашего кабатчика как главную персону? На месте он был, в мятеже Гиора замарался, на улице крови и навоза нахватался, да и вообще, морда у него воровская. Нас его труп устроит как ответ, может и их тоже устроит?
– Не устроит… Нам нужно закрыть дело, а им нужна правда. И неплохо бы эту правду нам сейчас узнать. Пойдем Дербитто, поговорим с этим плутом. Похоже уже, что не его допрашивают, а он допрос ведет… Ох и кретин наш Риолин…
– Молод он и глуп, улицы не видел – сразу видать паренька из чистой семейки. Он не пугает, а будто сказки сестрам на ночь читает. Куда ему с Пуго тягаться. Дело, конечно, не мое, но зря вы этого сопляка к Пуго послали.
– Не зря Дербитто, не зря… Клиент должен расслабиться… хорошо расслабиться. Как расслабится, так и хватай его за шкуру… за мягкую, расслабленную шкуру…
Трактирщик, обернувшись на скрип отворяемой двери, осклабился:
– Здравствуйте, господин Дербитто. Вот беда-то какая: и вам эти заячьи тушки поспать не дали спокойно?
– И тебе привет… Пуго…
– Что, господин главный стражник, тоже мне будете страшные байки про зассанные оазисы в пустыне рассказывать, или, может, как честные люди поговорим? Хотя какие, в тухлую печень, могут быть честные люди в этом подвале в такую пору?
Стражник попробовал передвинуть табурет ближе к столу, но куда там – приколочено все к полу на совесть. Присел так, как смог, в отдалении, вздохнул:
– Бывают здесь честные, бывают – всех по себе не ровняй.
– Если говорить по-совести, то честнее меня человека между стен нет – вы же знаете.
– Пуго – давай без шуток. Не будем время терять – до рассвета недолго осталось. Как рассветет, мы должны будем привести зайцам убийцу… или принести. И признаюсь честно – пока что лучше тебя мы никого на эту роль не нашли. Сам понимаешь…
– Да не дурак я, господин старший стражник – все понимаю. Но понимаю и то, что зайцам меня в любом виде вам не всучить. Не примут они такой гнилой товар. Вы гляньте на меня, внимательно гляньте – ну разве найдется в этом городе дуралей, что поверит, будто я, хорошо всем известный трактирщик Пуго, способен был из кучи зайцев нарезку сделать? Да такого дурака даже на смех поднимать не станут – ну что взять с убогого?
– Да все я понимаю. Но пойми и ты – рассвет на носу, а предъявлять нам некого. Совсем некого. Кроме тебя, конечно. Трактир твой? Твой. Сапог твой? Твой. В мятеже Гиора засветилась морда твоя? Засветилась. И после всего этого пойман ты был моими стражниками у внешних ворот. Куда это ты, на ночь глядя, из города подался? Уж не от правосудия ли скрыться хотел?
– Господин старший стражник – да вы бы на моем месте так же обхезались, и так же бежали за город будто за вами дохлая теща некра гонится, алебардой размахивая. Тут и дурак поймет – надобно подальше быть от всего этого.
Сеул в беседу не вмешивался, и не присел – мерным шагом прохаживался по периметру подвальной комнаты, заложив руки за спину. Даже не косился в сторону стола, но не упускал ни единого слова. Уловив в голосе задержанного нервные нотки, понял – тот не дурак, и все понимает прекрасно. И понимает, на какой невесомой волосинке сейчас висит его судьба. Пытается казаться невозмутимым, но куда там… Да и поступки его, вроде глупой попытки покинуть город… Нервные поступки… Необдуманные… Пора.
Резко развернувшись к столу, Сеул четко, чеканя каждое слово, заявил:
– Сапоги ваши. Следы ваши. Кабак ваш. Бежать за город пытались вы. Кроме того, в вашем кабаке, в верхних комнатах, нашли немало интересного. К примеру, арбалет. Интересный такой арбалет. Такие легко спрятать под длиннополой курткой, а уж под бандитское пальто и вовсе два можно повесить. А на арбалете том приметное клеймо и вензель хозяина. Хозяина этого оружия уж давно в паре провинций обыскались. Серьезно искали – вдумчиво и настойчиво. А он вот где оказался – в столице, в вашем заведении. И все говорит о том, что не случайно туда забрел, а жил там не один день. И заметьте – арбалет скрытого ношения, как и те, из которых зайцев перещелкали. В подвале вашем комнатку нашли. Интересная такая комнатка – с замаскированной дверью. А в комнатке той одиннадцать тюков с шегским сукном. Таможенного клейма на тюках нет. Вообще никакого клейма нет – будто ничьи они. А ведь немаркированный товар подобный, это серьезное преступление против казны.
Риолин, не выдержав перечисления всех гнусных тайн трактира Пуго, вскочил, чуть ли не умоляюще предложил:
– А давайте я ему все же зубы выбью?
– Сядьте, Риолин, – поморщился Сеул.
Пуго, воспользовавшись паузой, поспешно затараторил:
– Вообще-то заведение у меня давно уже не кабак, а трактир – уважаемый трактир. И раз стража на Второй Стене человека пропустила, значит и мне не грех такого пускать. Комнаты мои наверху не грязные, и клопов не держим. Шлюх тоже не пускаем туда – у меня приличное заведение. А в приличном заведении в вещах постояльца шариться не принято, так что найди вы там даже склад оружия для полного кавалерийского полка, это не ко мне претензия. А про сукно знать не знаю – я в подвал кроме как вино проверять не спускаюсь, не иначе как кто-то из слуг смошенничал, а может и вовсе с давних времен лежит, еще до меня. До того, как я трактир этот прикупил, там знатный вертеп был. И вообще, мы с вами люди не глупые, давайте уж напрямую – раз вы меня еще не придушили, и не потащили к зайцам, значит, скорее всего, и не придушите. И сукно это вам вообще нахрен не надо, как и все остальное. Так чего вам от Пуго надобно?
– Правда нам нужна – правда. Вся правда. Все что ты видел, и что не мог видеть. Вспомни все, вспомни даже сколько мотыльков ночных кружило у лампы над дверями в кабак. Вспоминай все – с самого начала вспоминай. И рассказывай. Все до последнего слова. Даже не думай что-либо утаить. Я это почувствую. И тогда ты умрешь. И труп твой отнесут зайцам. А потом… потом, возможно, умрем мы… и не только мы… И все из-за того, что ты решил скрыть одно единственное слово. Надеюсь, ты не совершишь такую глупость. А теперь начинай…
– Господин, не знаю, как вас звать – с чего же тут начать…
– Сначала начинай. С самого начала.
– Ну, если сначала, то он мне сразу не понравился.
* * *
Этот парень не понравился трактирщику сразу. Пуго не первый день провел меж стен, и местную публику знал от и до. Нет, это точно не местный. В принципе, это не беда – межстенье это такое место, где народ вечно мечется от стены к стене, разбавляя этой суетой степенное существование коренных обитателей столичного пограничья. В заведении Пуго всем рады – главное плати, и не бей посуду. А если бьешь чью-то морду, то делай это на улице, за углом. Если вообще прирезать кого решил, так еще дальше отползай – нечего нюхачей на почтенный трактир наводить. Если повадится стража тут чес устраивать, того и гляди, репутацию потеряешь. А не будет репутации, так жить придется на меди – больше торговля пивом не принесет. Серебро это серебро – его носят люди серьезные. И для них нужно место тихое, с соответствующей репутацией.
Ознакомительная версия.
