Ознакомительная версия.
– Я шел по твоим следам.
Он попытался уклониться от моих объятий, но руки его дрогнули, выронили меч, и он больно прижал меня к себе, хрипло шепча:
– Ты моя дочь… дочь… Я не отдам… никому тебя не отдам…
Трава вокруг была примята, а на ветках кустарника блестели клочки голубоватой шерсти: когда я коснулась их, они растаяли, как клочья тумана в ясное утро.
– Что это?
– Наваждение, – ответил отец и, крепко взяв меня за руку, повел домой.
Вскоре в замок приехала сестра отца. Зная, что тетка меня недолюбливает, я старалась не попадаться ей на глаза, а отрывок того странного разговора услышала совершенно случайно.
– …многие дети ходят во сне…
У тетки был властный, не терпящий возражения голос.
– Оставь! Ты знаешь, в чем дело! Поговаривают, появился невиданный в здешних краях зверь – голубая пантера. Она ходит по ночным улицам и заглядывает в окна. У нее синие глаза.
– Да, у нее синие глаза.
– Ты… ты видел ее?
– Да. Я ее видел. Она купалась в лунном свете и играла с сухими листьями, как с бабочками…
– А потом?
– Я пошел по ее следам.
– И что же?
– Я нашел свою дочь. Пауза.
– Пока она молода, и они владеют ею лишь в женские дни, – произнес бесстрастный голос тетки, – что будет, когда она войдет в силу? Не лучше ли вернуть то, что принадлежит богам?
– Пусть она не такая, как другие, – тяжело сказал отец, – но она моя дочь. Ни она, ни я не давали клятвы.
– Я говорила, не следовало тебе жениться на той женщине: она несла на себе печать проклятия. А теперь проклятие падет и на наш род. Почему ты не выполнил волю своей жены? Если Эрнани когда-нибудь узнает…
– Я убью всякого, кто осмелится ей сказать об этом! – с силой сказал отец. – Пока я жив, ни ты, ни они ее не получат!
– Да. Пока ты жив. – С этими словами тетка вышла из библиотеки и наткнулась на меня. Ее гневный взгляд пронзил меня, костлявые руки взметнулись для удара… Я отшатнулась, прикрываясь ладонью…
Яркая вспышка. Не понимая, что происходит, я опустила руку. Тетка отступала, не сводя с меня глаз. Ее костлявое тело сотрясала крупная дрожь.
– Они сильнее меня! – простонала она, отворачиваясь. Отец стоял на пороге библиотеки, пристально наблюдая за нами. Его лицо было бледным. Через неделю, никому не сказав о цели путешествия, отец с небольшим отрядом покинул замок. А я перестала ломать голову над загадочным спором и над моими ночными странствиями, тем более что случались они редко и не приносили мне вреда.
Вернувшись через несколько месяцев, отец объявил, что обручил меня с одним из Горных Князей – Князем Серебра. Пока мы еще слишком молоды, но лет через пять…
– Хорошо, – ответила я, не видя причины для радости или печали, и выбросила свое обручение из головы. О том, что я – невеста, напоминало лишь кольцо, над которым насмехалась Бейги, твердившая, что у Горных Князей нет ничего, кроме их имени. Но мне кольцо нравилось: оно было тонким, легким и не мешало стрельбе из лука. Раз в год мой далекий жених присылал мне подарки – великолепные шкуры невиданных зверей, чудесной огранки хрустал, и все то же серебро – изящное, светлое, словно вобравшее в себя лунное сияние…
Время шло. Все реже гости появлялись в нашем замке, все реже мы получали приглашения от окрестных Владетелей. Но лишь Бейги огорчало и бесило это. Нам с отцом было достаточно общества друг друга – на охоте, у камина долгими зимними вечерами. Отец стремился каждую свободную минуту провести со мной, будто старался наверстать упущенное или наговориться вперед на долгие годы. Возможно, он предчувствовал скорое расставание…
Враг пришел в год моей свадьбы – так внезапно, что даже воины-горцы были застигнуты врасплох. Владетели, верные заключенному союзу, собрав войска, уходили воевать на север.
Перед отъездом отец долго, будто стараясь разглядеть во мне кого-то еще, смотрел в мои глаза.
– Простишь ли ты меня когда-нибудь, дочь? – произнес он загадочную фразу, поцеловал меня в лоб и простился с остальными.
Я смотрела ему вслед с тяжелым сердцем. Я уже знала, что он не вернется, и была готова к известию, которое мы получили через два года. Сам ли он искал смерти, или она его настигла… Рыдавшая Бейги обвиняла меня в бессердечии, но все свои слезы я уже давно выплакала.
А через несколько лет война докатилась и до нас: отбросив остатки горцев и войск северных и ближних Владетелей, враги лавиной обрушились на равнины. В считанные месяцы благодатная земля была вытоптана, сожжена, разграблена.
Стрейкеры прошли и через владения Соколиного приюта – мы, немногие его защитники, женщины, в полной мере познали, что значит поражение, насилие, смерть…
– Что же ты рыдаешь?
Не сразу выбравшись из омута мертвой отрешенности, я отвела глаза от серого пепла в своих ладонях. Сестра стояла надо мной, опухшее от слез темное лицо кривилось в недоброй усмешке.
– Над чем, Владетельница Эрнани? – ее красивый голос срывался на визг. – Ты должна радоваться! Ни один мужчина не глянет на тебя по доброй воле, а тут тебя любили многие! Даже твой нареченный взошел бы с тобой на брачное ложе лишь для того, чтобы зачать наследника, а потом отвернулся бы в отвращении!
Во мне просыпался ужас: казалось, сестра сошла с ума…
– Бейги! Что ты говоришь?
– Правду! Я ненавижу тебя! Ты – проклятие нашего рода! Из-за тебя на нас обрушиваются несчастья! Из-за тебя я до сих пор ни с кем не обручена, а ведь я старше и красивее тебя! Да и тебя отец обручил, лишь посулив Горному Князю все свое богатство, но Князь откажется и от богатства, когда узнает, кто ты! Ты – ведьма, оборотень, слуга Черных богинь, Голубая пантера! О, почему тебя им не отдали в час рождения, как обещала твоя мать! Может, и отец, которого ты околдовала, был бы жив, а я… я…
Бейги разрыдалась. Я с трудом поднялась с холодных каменных плит. Подняла руку, но Бейги отшатнулась – в ужасе и отвращении.
– Что же… что же вы не сказали мне раньше? Почему?
Я стояла у окна смотровой башни. Снег. Пепел. У ворот замка дотлевал погребальный костер. Провела пальцами по лицу, словно пыталась убрать паутину, мешавшую смотреть. Но мир так и остался серым. Вряд ли в него вернутся краски.
Я была слепа все эти годы. Сейчас я вспомнила шепотки и взгляды, странную скованность людей в моем присутствии, отчужденность, а то и враждебность ближних Владетелей…
А мои ночные странствия! А выражение глаз моего отца! «Она купалась в лунном свете…» – «А потом?» – «Я пошел по ее следам…» – «И что же?» – «Я нашел свою дочь».
Не лучше ли вернуть то, что принадлежит богам? Спасибо, отец, за все, что ты сделал или пытался сделать для меня, но, видно, от давней клятвы, от судьбы не уйдешь. Если я не такая, как все, то и жить мне следует по-другому. Как? Про то знают богини.
Ознакомительная версия.
