Но сегодня настроение императора было неплохим.
— Вы играете в шахматы, генерал? — спросил он.
— Конечно, сир. — В имперской армии все офицеры должны были уметь играть в шахматы. Гаррис считал, что игра развивает в людях умение просчитывать на несколько ходов вперед. Он признавал, что шахматную партию нельзя сравнивать с тактикой ведения боя, ибо в игре нет места случайностям, постоянно возникающим в реальной жизни, но умение думать, без которого шахматы немыслимы, еще никому не вредило.
— Тирен находится на клетке Е-4, - сказал Гаррис. — И мы должны сделать свой ход.
— Но что такого ценного в Тирене, сир? Это маленькое королевство, верящее в старые сказки, живущее по своим законам, бесконечно далекое от политики континента… Генерал Фогс может…
— Взять его за двое суток, я помню, — сказа,! Гаррис. — Но Тирен нельзя просто захватить. Точнее, захватить его можно. Но делать этого не следует.
— Почему, сир?
— Потому что Тирен — это ключ, — объяснил Гаррис.
— Ключ к чему?
— Ко всему, — сказал Гаррис. — Да, мы можем смять Тирен нашей железной мощью, генерал, но не будем этого делать. Тирен должен остаться таким, каков он есть сейчас. Только с одним условием: он должен признать нашу власть.
— Я не понимаю, сир, — объяснение не обмануло ожиданий штурм-генерала. Отдельные слова были ему знакомы, но в общую концепцию они почему-то не складывались.
— Вы не понимаете, — согласился Гаррис. — Вот поэтому вы — штурм-генерал, а я — ваш император.
— Да, сир, — сказал штурм-генерал.
— Вы смотрите в будущее? — спросил Гаррис. — Заглядываете в него? Пытаетесь угадать, как там все будет?
— Иногда, сир. Я думаю о будущем, когда у меня появляется свободное время. — Штурм-генерал лукавил. У него было слишком много забот в настоящем, чтобы забивать свою голову размышлениями о днях грядущих.
— И что же вы видите в будущем?
— Завтрашний день, — попытался угадать штурм-генерал.
— А я вижу следующий век, — сказал Гаррис. — Пожалуйста, найдите… кого-нибудь и пусть седлают моего Тигра. Я отбываю в Тирен. Когда закончите возиться со штурмом, выдвигайтесь к Ламиру, чтобы Фридриху жизнь сахаром не казалась. И я вас прошу, генерал, на этот раз идите медленно. Никаких форсированных маршей, ночных бросков и кавалерийских наскоков.
Уже через полчаса Гаррис Черный Ураган в сопровождении отряда личной охраны покинул группу армий «Центр», поручив ведение непосредственных боевых действий штурм-генералу Рейнгарду. У самого императора были дела поважнее.
Во время урока истории я смотрел в окно. Слова учителя влетали в мое правое ухо и благополучно вылетали из левого, легонько царапая подкорку. Становление династии Фанг, уже более тысячи лет правившей доброй половиной Утреннего континента, меня совершенно не интересовало. За окном была весна, там шелестел листьями сад и гуляли девушки в модных платьях чуть ниже колен, и Фангам Периода Становления, полтора века резавшим, травившим и душившим своих конкурентов, было не сравниться с царящим в Тирене великолепием.
Думаю, маркиз Жюст это прекрасно понимал. Но у него была работа — учить меня, и он старался выполнять ее по мере своих сил и возможностей.
— И что же вы усвоили из сегодняшнего урока, молодой человек? — поинтересовался он в конце своей пространной лекции.
Оторвать взгляд от окна и перевести его на учителя стоило мне большого труда.
— Ну, кое-что я усвоил.
— Что же именно?
— Тхай-Кай — это натуральный серпентарий, и власть в нем захватили самые большие гады, как это обычно и случается с серпентариями, — сказал я. — Неудивительно, что лорд Вонг уже десять лет торчит при нашем королевском дворе и не торопится возвращаться на родину.
— Лорд Вонг находится при королевском дворе Тирена с дипломатической миссией и уедет на родину только тогда, когда ему прикажет владыка Фанг, — сказал маркиз Жюст. — Тхай-Кай — великое государство, и его население в полтора раза превышает все население нашего материка, так что я посоветовал бы вам выказывать лорду Вонгу свое уважение.
Как будто я не выказываю…
Этого невысокого коренастого мужчину с желтым пергаментным лицом, заплетенными в косичку черными волосами и длинными усами, в которых вечно пряталась улыбка, трудно было не уважать. Лорд Вонг мог запросто перепить сэра Глэвора Бездонную Глотку, сочинить короткое стихотворение быстрее придворного поэта Люпина и победить в турнирной схватке на мечах любого королевского рыцаря. Как и многие другие поклонники истинно мужских развлечений, я дорого бы дал за возможность посмотреть на поединок между лордом Вонгом и Белым Рыцарем, по праву считающимся лучшим мечом королевства, но Белый Рыцарь никогда не выступает на турнирах, утверждая, что оружие надо обнажать только для дела, но никак не для развлечения.
— Я уважаю лорда Вонга, — согласился я. — Но я не понимаю, каким образом мое уважение к лорду Вонгу может быть связано с историей семейки Фангов тысячелетней давности.
— Без знания истории невозможно правильное понимание событий сегодняшнего дня, — сказал маркиз Жюст.
Я вздохнул и сделал умное лицо в знак согласия. Учителя вообще обожают сыпать направо и налево такими псевдоинтеллектуальными фразами, которые па самом деле не несут никакой смысловой нагрузки.
Историю творят фанатики и безумцы, и если я узнаю их всех по именам, в моем понимании событий сегодняшнего дня ничего не изменится. Именно так я и сказал своему учителю.
— И что же вы можете мне сказать о текущей политической ситуации, молодой человек? — поинтересовался маркиз Жюст.
— Все просто.
— Даже так?
— Конечно. Все просто, и не надо делать такое удивленное лицо, — сказал я. — Маньяки Фанги создали великое государство на Утреннем континенте тысячу лет назад. Маньяк Гаррис занимается тем, что создает великое государство здесь и сейчас. Все хорошо, пока их разделяет нехилый кусок океана, но как только кто-то обзаведется большим флотом, а я подозреваю, что первым это сделает Гаррис, начнется грандиозная свалка, по сравнению с которой все войны древности покажутся легкой разминкой перед футбольным матчем.
— Удивительно зрелое мнение, — вздохнул маркиз Жюст. — Чем еще вы меня сегодня порадуете?
— А что вас интересует?
— Как насчет Эпохи Запустения? Последней подземной войны? Нет, не так… Давайте просто поговорим о войне. Что вы о ней думаете?
— В целом?
— В целом.
— Довольно тупое занятие, — сказал я. — Считается, что целью любой войны является достижение мира, который был бы лучше довоенного. Хотя бы для победившей стороны. Но эта цель недостижима в принципе, потому что люди не умеют вовремя остановиться. И поэтому любая война изначально проигрышна.
