— Эта нахалка напросилась к нам на завтра праздновать свой день рождения, — недовольно сообщила Гермиона, закрыв входную дверь.
— А это очень страшно? — спросил Гарри.
— В зависимости от того, какие девушки придут, — поджала губы Гермиона. — Если те, которых я видела в прошлом году, то с их сексуальной озабоченностью может сравниться только Рон. При всем этом учти, что в прошлом году я блокологией не владела, это было заметно и без этой науки, — и она недовольно фыркнула.
* * *
Вечером Гермиона показала Гарри свою суперкнигу с картинно зажатой парочкой на обложке.
— Знаешь, я читала, что многие пары фантазируют, — девушка, начавшая говорить отважно, смутилась.
— А как это? — спросил Гарри, заинтересованно глядя на парочку.
— Ну, например, можно представить себе, что я роковая женщина, а ты — милый романтичный юноша, или, — ещё больше смутилась Гермиона, — ты — пират, а я — твоя бедная пленница.
Гарри рассмеялся.
— Наверное, это интересно. Особенно я — в роли капитана Блада.
— Так ты не против? — обрадовалась Гермиона. — Ну, в смысле, пофантазировать?
— Нет, я не против, — Гарри сел на кровать и неловко осмотрелся.
— Хорошо, — приободрилась Гермиона. — Тогда закрой глаза и представь себе… — девушка задумчиво прикусила губу, — что я — женщина-капитан, отважная пиратка, а ты — ты сын губернатора, молодой виконт, который попал к ней в плен.
Гарри послушно закрыл глаза. В детстве он любил читать приключенческие книги, в том числе и про пиратов. У Дурслей было много книг, которые они покупали для Дадлика — любимого Дадусика. Гарри тихонько брал их, когда его заставляли мыть полы в комнатах кузена. А потом читал. Приключения, описанные на страницах книг, приятно будоражили яркое воображение мальчика. Жаль только, что часто читать именно то, что ему хотелось, у Дурслей было довольно сложно.
— Она захотела получить за молодого виконта выкуп, — интригующе произнесла Гермиона. — Но когда увидела его, то влюбилась и… решила, что проведет с ним ночь.
Гарри ясно видел то, о чем говорила Гермиона. А в одежде виконта — он вроде бы ничего. Ах, да, это же мысли Гермионы. Значит он, Гарри, будет представлять её в одежде пирата — что там у них… кожаные штаны, белая рубашка, красный, шитый золотом пояс… Очень даже ничего… Гарри открыл глаза. Гермиона сидела перед ним в своих голубых зайчиках. И её волосы были так же распущены, как в его воображаемой картинке. И так она тоже ничего.
— Виконта она, конечно, связала, — продолжила Гермиона, — вот так, — она облокотила Гарри на подушку и завела его руки за спину, — ты связан.
Гарри кивнул и снова закрыл глаза. Он сидел в каюте со стянутыми бечевкой руками. Гермиона оценивающе смотрела на него, заводя свои растрепанные волосы за ухо. Затем придвинулась к нему и поцеловала. Гарри охотно ответил.
— Нет, Гарри, он немного боится пиратку, он ещё совсем юный, — возразила Гермиона. — Но ему понравится то, что будет.
Ещё бы ему не понравилось! То есть мне, — подумал Гарри, но вслух ничего не сказал. Девушка нежно провела пальцами по его щеке и принялась снимать рубашку. Веревки самым таинственным образом исчезли на то мгновение, когда Гермиона стаскивала её с Гарри. Затем веревки пропали снова, когда с виконта снималась футболка. Гарри снова завел руки за подушку. Молодая капитанша жадно осмотрела связанного сына губернатора.
— Ты никогда раньше не был с женщиной, вот и славно, это будут незабываемые ощущения. Ты не захочешь уходить от меня, даже когда твой отец пришлет выкуп.
Виконт робко покивал. Женщина-капитан провела руками по его обнаженной груди и животу. Её соблазнительные грудки заманчиво выглядывали из-за раздвинувшихся зайцев, то есть батистовой рубашки, конечно. Пиратка погладила плечи виконта и снова вернулась к торсу. Ну и дурак же будет этот виконт, если от неё сбежит — Гарри вздохнул, откидывая голову. Девушка, многообещающе улыбнувшись, принялась расстегивать джинсы, нет, кюлоты, кажется, так они называются — те штаны, в которых ходили раньше. Под них ещё чулки носили, похожие на современные белые носки. О-ой, наверное, даже два выкупа теперь не заставят виконта покинуть корабль. Шум и грохот заставили исчезнуть и капитаншу, и роскошно обставленную каюту, и полураздетого виконта. Гермиона недовольно обернулась к окну, в которое влетел Лев — маленькая сова Рона. Девушка быстро отвязала от лапки настойчиво кричащего сычика письмо и развернула его. «Привет, Гарри и Гермиона, надеюсь, мое письмо вам не помешало. Я сейчас подрабатываю у Фреда и Джорджа. Денежки льются рекой, планирую мантии, в том числе и парадные, купить за свои кровные. Как дела у вас? Надеюсь, вы не ссоритесь. А мне Эрика что-то перестала писать, хотя мы договаривались о встрече. Пока. Жду ответа. Рон». Гермиона поджала губы, Лев пристроился отдыхать в клетке Хедвиги. Девушка перевела взгляд на Гарри.
— Виконт немного огорчился, — проговорил он.
— Я пойду отключу телефон. И мы продолжим, ладно?
— Только побыстрее, пожалуйста, — взмолился Гарри.
— Ну его, — махнула рукой Гермиона, — вряд ли родители будут звонить в такое время. Они деликатнее Рона!
* * *
— Здорово было, — сонно пробормотал Гарри, — правда…
— Да… мы улавливаем мыслеобразы друг друга… При определенной сноровке можно будет такое вытворять, — мечтательно вздохнула Гермиона. — Давай завтра ты меня соблазнишь?
— Давай, — согласился Гарри, вспомнив Тайную книжечку мародеров. Подчитать её перед такой игрой, что ли? Но это все завтра.
Удобно улегшись на боку и обняв Гермиону, Гарри уснул. Ему снилось, что он — капитан Блад, который посылает сову своей возлюбленной Арабелле. Проводив Хедвигу взглядом, он повернулся, чтобы спуститься в каюту, но неожиданно очутился в доме, где были его родители, Сириус, Ремус, Петтигрю и какая-то красавица, которую Гарри раньше никогда не видел.
— С днем рождения, Сириус! — бокалы звякнули, а затем вернулись к своим хозяевам, которые опорожнили их.
Все, кроме Лили, пили дорогое вино из личных запасов дяди Сириуса. Лили сидела рядом с Джеймсом, положив левую руку на аккуратный, но уже довольно большой круглый живот. По другую руку от неё сидел Люпин. Рядом с Сириусом — молодая красивая волшебница — его новая подружка.
— Надеюсь, скоро выпить на вашей свадьбе, — улыбнулась Лили Сириусу и красавице.
— Возможно, — спокойно бросил Блек и повернулся к Петтигрю. — Кушай, Хвостик, не стесняйся! И скажи на милость, когда мы на твоей свадьбе повеселимся? — теперь в его голосе звучала издевка.
