Постепенно Саша привык к своим сверхвозможностям. Правда, иногда, ему стоило труда на уроках английского языка не поправлять учителя. Уже к тринадцати годам он, как заправский шпион, полностью контролировал себя…
-Так дашь списать или нет? – Вовчик по-прежнему не отставал, лежа на своей кровати и смотря в потолок.
-Ладно, дам, но только скатай так, чтобы не было как в прошлый раз,– не отрываясь от тетради, ответил Саша. В прошлый раз им обоим поставили по «паре»: Сане за то, что дал списать, а Вовчику – за то, что списал.
-Обижаешь, товарищ отличник.
-Кстати, что сегодня по «телику»?
-Наверное, как обычно, – сериалы и реклама. Трофимов больше любил проводить своё свободное время в обществе книг. Его любимым предметом была история, в школьной библиотеке он перечитал все книги, которые касались истории древних цивилизаций. Особенно его интересовали древние технологии: знаменитые римские кальсады, земледелие египтян, история булата. И хотелось узнавать и узнавать… В одном из советских журналов 70х годов он прочитал об археологических раскопках, проводимых в Египте. Там были найдены древние письмена, которые ещё предстояло расшифровывать. У учёных порой уходили целые десятилетия на эту кропотливую работу. Саша уже в мыслях представлял себя археологом, ведь с его умением он мог бы с легкостью читать древние манускрипты и письмена. Его мечтой на данный момент было поступить на Исторический факультет, ну а в крайнем случае, на факультет иностранных языков, так, по крайней мере, советовал Константин Николаевич.
От математики Сашу отвлекли голоса в коридоре. Открылась дверь – и в их комнату вошли трое ребят: Гришка Мальков, Петька Чалов и Серега Баров.
-Толстый, ты идешь? – спросил Гришка. Все его называли «Мальком» из-за фамилии и низкого роста.
-Саня, Паша хочет с тобой поговорить, он ждет тебя у себя в комнате.
-Ему надо, пусть и приходит, я ему не нанимался в бегунки, – Саша продолжал решать математику, не поднимая головы на вошедших пацанов.
-Как знаешь, Санек, мы так ему и передадим, – сказал Петька, прозванный «Рыжим» за его рыжие волосы и веснушки по всему лицу. Баров стоял молча, смотря в окно напротив двери. Из них всех он самый серьёзный парень, никогда ничего не делал зря, он единственный, кто находил общий язык с Сашей. Но сейчас не тот случай, их троих послал Паша Раков.
-Смотри сам, – сказал он и вышел.
За ними посеменил Вовчик.
– Зря ты так, мог бы и сходить, – сказал он уходя.
Саня ничего не ответил, он продолжал учить математику, как будто ничего не произошло. Паша Раков был старшим по интернату. По сути, он парень не плохой: следил, чтобы не обижали малышню. Когда кто-то из младших оставался без обуви или теплой одежды, всегда шел к директору и директор выдавал ему новую. Раков был главным среди интернатовцев, и директора это устраивало. Так даже проще: не нужно возиться с нашкодившими, двоечниками и хулиганами. Сергей Петрович просто вызывал Пашу, и на следующий день проблема решалась. Естественно, Паша Раков обладал определенными привилегиями: он имел свободный вход и выход из интерната; на него не распространялись многие правила. Конечно, сам Паша ничего бы не смог сделать – «опорой» его власти были его одноклассники и ребята помладше, которых он сам выбирал по только известному ему критерию. Сегодня как раз такой день – «день набора новобранцев», как его называл про себя Саша. В глубине души он понимал, что эта система очень даже эффективна, но сам факт подчинения чьим-либо даже полезным приказам вводил Саню в ступор. Их отношения нельзя было назвать конфликтными, просто Саша одиночка, ну а Раков на него никогда не давил.
Первое знакомство с Пашей состоялось, когда Сане было десять лет. Они тогда с Вовчиком часто лазили в интернатовский сад. Кроме яблок, в саду росли три груши, шесть орехов, пять абрикос и десять черешен. На грядках всегда сажалась морковка, клубника, редиска, в небольших теплицах росли помидоры и огурцы. Были даже свои небольшие заросли малины. Сад занимал довольно большую территорию, которую после запроса руководства интерната выделил город. В распоряжении горсовета стояла фраза: «для нужд детей».
Всё это подсобное хозяйство охранял Иваныч, дядя жены директора, зачисленный на полставки по просьбе родственников. В прошлом – неплохой охотник и слесарь, а в настоящем – спившийся и никому не нужный человек.
Приходя на работу, уже «принявший» где-то по дороге, он доставал свои законные поллитра, добавлял их к уже принятой дозе и заваливался спать в своей сторожке. Этим, естественно, пользовалась ребятня из интерната, ведомая постоянным голодом, так как из щедрот этого сада им, конечно, ничего не доставалось – всё уходило в закрома директора и его семейных. Той порции, что готовили в столовке, молодым и активным организмам хватало не намного. Вот и получается: чтобы иметь витамины или просто консервацию на зиму, директор был вынужден поставить сторожа.
Однажды, после очередного дежурства, проспавшийся Иваныч получил серьёзный нагоняй от директора, пришедшего проверить, как там груши. Груши были в порядке: высокие, красивые, их единственным недостатком являлось само отсутствие плодов, которые, между прочим, так прекрасно консервировала супруга Сергея Петровича. После довольно таки бурной дискуссии с использованием ненормативной лексики, как со стороны одного оппонента, так со стороны другого, Иваныч под психологическим воздействием, а может, просто с опохмела, достав свою двустволку, выдал фразу: «Кого увижу в саду – убью», – и пальнул в воздух. Так с этого момента в саду дети старались не показываться, и даже сам директор без надобности сюда не заглядывал. После этого случая Саша, никогда ранее не проявлявший особый интерес к походам за яблоками, просто считал своим долгом раз в неделю, а может, и больше, наведаться в этот фруктовый рай. Что-то необъяснимое тянуло его туда. Не сами яблоки и абрикосы, которые он потом раздавал малышне, а сам процесс и опасность их добычи.
Для удобства общения во время этих вылазок Саня создал простой, легкозапоминающися язык жестов, который усвоил даже такой балбес, как Вовчик. «Операция» проходила довольно обыденно: Толстый занимал удобную позицию для просмотра территории, а Саня орудовал в саду. Если вдруг возникала опасность, наблюдатель подавал сигналы, а вор исчезал.
Вот за этим занятием их застал Паша Раков, которому недалее, как вчера, было поручено, директором узнать, кто повадился в сад и по возможности отбить охоту у воришек, так как осенний урожай с каждым днем все уменьшался и уменьшался. Так после очередной успешной вылазки Саню и Вовчика взяли за шиворот и поставили пред очи местного авторитета Ракова. Вовчик как-то сразу поник, а вот Саня успел наставить несколько синяков «конвою». С юными разорителями директорских садов была проведена воспитательная беседа, и как итог – запрет на вход в сад. Вовчик воспринял всё очень серьёзно, так как был порядком напуган, а Саша просто затаился. Впоследствии Раков частенько замечал у младших абрикосы и черешни, но, как говорится: не пойман – не вор. Да и ловить он никого не собирался, ему начинал нравиться этот пацан, было в нём что-то такое, за что уважают людей.
