Итогом первого колдовства стало несколько ушибов по голове и пара синяков на груди. Дроу уже взял себя в руки и рассматривал свою вынужденную спасительницу с говорящим взглядом — «Ну, ты и дура!»
Мужчина отвернулся и стал оглядываться в связи с открывшимися перспективами. Первый шаг к выходу на свободу сделан. Кругом было темно, что не мешало ему осмотреться. Он и при жизни обладал ночным зрением, а теперь, в виде призрака и вовсе не испытывал неудобства. К тому же, на выходе из их темницы, еле вмещавшей его захоронение, стояла защита. «Знакомое плетение. Похоже на руку Мильдора — одного из самых сильных магов на Карруне»- размышлял Белдар.
Девушка тоже не теряла времени — попыталась выбраться из последнего ложа господина некроманта. Перемахнула через стенки каменного гроба и… не рассчитала высоты своего роста. В последний момент ухватилась за ограждение, неудачно приземлилась на каменное крошево. Да и ранее полученные раны не способствовали хорошему равновесию, а еще ведь темень, не видно не зги. Кольцо продолжало светить, но область его освещения едва покрывала ближайшие полметра.
— Я ничего не вижу! А еще предстоит отсюда выбираться. Как ты себе это представляешь? — вопрошала Дана у своего бестелесного спутника.
— Ты настолько глупа? Или притворяешься? Думаешь это наша единственная проблема? — раздражался он, — Нам даже из этой кельи не выбраться с твоими-то умениями.
— Ладно-ладно, успокойся. Ты где? Я тебя не вижу, — подняла она руку, пытаясь осветить как можно бОльший участок.
Она медленно пробиралась на его голос. Под ногами хрустели крошки надгробия, что затрудняло ее передвижение — не все осколки были маленькими.
— Ну и что ты тут завис? Проходи. Что встал в проходе? — ей было боязно проходить сквозь него. Он хоть и прозрачный, но у нее нет желания испытывать какие-либо новые впечатления. Жизнь в этот день принесла ей много сюрпризов, не хотелось получать еще больше неприятных ощущений — ее «детская» психика этого не выдержит.
— Не торопись. Вход запечатан, — остановил Белдар, — Мне надо подумать.
— И долго ты думать тут решил. Выход как выход, — в животе неприятно засосало, — Я пить хочу.
— Помолчи, пожалуйста. Сядь и попытайся хотя бы плетение увидеть, а не лезть на рожон, — проговорил он сквозь зубы.
— Какое плетение? Я вообще ничего тут не вижу, а еще твои жуткие глаза светятся красным. Если бы не знала, что это ты, давно бы оглох от моих визгов.
— Зантре!! — ругнулся он.
— Белдар, а что означает зантре? Ты не в первый раз это говоришь, — не пыталась заглушить свое любопытство она, тем более от звуков его голоса не было так страшно в этой чернеющей тишине.
— Эээ… Ничего. Маленьким девочкам не положено это знать, — важно заключил он, — И называй меня Дар. Мы связаны на неопределенное время, придется общаться довольно долго.
— Ты тоже можешь звать меня, Дана. Так что на счет света? Научишь меня делать светляков, чтобы освещать ими свой путь. Сам же будешь ругаться потом — курицей обзовешь, — вспомнила она недавние события, — или что похуже, если ногу вывихну в темноте. Ты ведь без меня теперь никуда.
— Нет. Светляков зажигать — я учить тебя пока не буду. Этим мы можем привлечь ненужное внимание, а вот научить заклинанию ночного видения — это, пожалуй, то, что надо. Здесь стены излучают слабое свечение темной силы, — более дружелюбно предложил он.
Эта неугомонная девица все же казалась ему привлекательной, она вела себя стойко и, не смотря на неудачи, стремилась к своей цели. Другие бы давно устраивали тут истерики, тем более она оказалась здесь из другого мира — ее одежда и манера разговора, говорят сами за себя.
— Откуда ты, Дана? Как здесь появилась? — проявил, наконец, интерес мужчина к своей невольной спутнице.
— Если честно, то я и сама смутно помню произошедшее. Просто очнулась в темноте, начала оглядываться — наткнулась на тебя. А вообще, чем больше я думаю о своем перемещении, тем больше подробностей открывается передо мной. Такое впечатление, что все мои воспоминания погребены под пыльным покрывалом и мне просто приходится все вычищать от пыли, что сопровождается неприятными ощущениями и непрекращающимися головными болями, — поморщилась она, не переставая эмоционально жестикулировать.
— А ты помнишь, что предшествовало этому? Возможно разгадка в этом, — предложил Дар.
— Не возможно, а именно в этом, — уверенно продолжила она. Пелена медленно спадала, все открывалось в ее сознании. — Я была со своей подружкой Катей у меня дома. Ворвался некий мужик, нацепил ей что-то на руку и нас дернуло. Только вот мы расцепили руки и видимо попали в разные места. Я должна найти ее.
Они всегда были дружны. Обе рано оказались без родителей, только вот Кате повезло больше — у нее осталась бабушка, которая не отдала ту в детдом.
Еще в школе Даниэль мечтала о карьере судмедэксперта, насмотревшись на популярные в то время сериалы про милицейские расследования. Даже ходила на организованные экскурсии в морги под эгидой местных властей. Мол, выбирайте правильные профессии. Многие из ребят просто мечтали поступить в медицинский и хотели проверить себя на стойкость. И что же вышло? А ничего! Некоторые не вытерпели специфического запаха еще на подходах. Особо слабые, даже падали в обмороки. Другие не вытерпели вида трупов, а уж когда начали трепанацию ножовкой — это трясущееся тело на железном столе или вскрытие грудной клетки и биопсия внутренних органов для гистологического исследования. В ауте оказались более 80 %. Многие отказались от своих ′пищевых ресурсов′ в желудках, а Дана, хоть и была в числе тех, кто справился с собой, все же решила не идти на эту специальность. Ей предстояло вставать на ноги без связей. Знание иностранных языков, всегда приветствовалось на рабочих местах. Туда она и пошла, выдержав большой конкурс.
Детство Даниель принесло кучу разочарований. Сначала от нее отказались все родственники, никто не пожелал воспитывать чужого ребенка, пусть даже и с небольшим наследством — домиком в деревне. Повезло, что соседка — баба Валя следила за ее хозяйством. Зимой время от времени разжигала печку, латала крышу за свой счет, иначе ей досталась бы развалюха, в которой невозможно жить. Позже, Дана скопила денег, взяла немного в кредит, провела отопление и теперь ее «крепость» могла побороться за звание небольшой уютной усадьбы в окружении яблонь и кустов роз, которыми она увлеклась в последние пару лет. По причине нехватки денег (кредиты… их за ногу) ей пришлось сменить работу, на более выгодную. Начальство там проводило очередную маркетинговую политику, почему то заключавшееся в облачении всех сотрудниц в легкие платьица для привлечения клиентов. Как все это перекликалось непонятно, но никто не роптал, денежные вознаграждения решали все.
