– Никто, – ответила она, спрыгивая с лошади. – Это был Бродячий Бог. Он просто проходил мимо.
Белдан вздохнул с явным облегчением. Как и все остальные обитатели Замка Мойдель, он все время ожидал нового нападения. И был в этом совершенно прав: рано или поздно Гландит вновь появится под стенами замка, ведя с собой более сильных союзников, нежели воины из лесных племен, суеверные и легко впадающие в панику. До них уже дошли слухи о том, что граф Гландит после неудачного нападения на Замок Мойдель в ярости вернулся ко двору в Каленвире и просил Короля Лайра-а-Брода дать ему армию. В следующий раз он, вероятно, приведет с собой не только армию, но и флот, чтобы атаковать замок одновременно и с суши, и с моря. Такой штурм мог быть успешным, поскольку воинов в замке осталось совсем немного.
Когда они собрались на ужин в главном зале, солнце уже садилось. Корум, Ралина и Белдан сидели за столом. Корум гораздо чаще обращал свое внимание на кувшин с вином, нежели на пищу. Он был задумчив и печален, весь погружен в мрачные размышления. Своим настроением он заразил и остальных, и они даже не пытались завязать беседу.
Так прошло часа два, а Корум все пил вино. Потом Белдан вдруг поднял голову, прислушиваясь. Ралина тоже нахмурилась, услышав непривычный шум. Только Корум продолжал сидеть безучастно.
Сначала раздался резкий стук. Потом заговорили неясные голоса, и стук прекратился. Потом голоса затихли, а стук возобновился вновь.
Белдан поднялся:
– Пойду узнаю, в чем дело.
Ралина взглянула на Корума.
– Я пока побуду здесь…
Он сидел, низко опустив голову, и неотрывно смотрел на свою чашу, то трогая пальцем повязку, закрывавшую подаренный ему Глаз Ринна, то поднимая Руку Квилла, вытягивая все шесть пальцев, сгибая их и рассматривая, словно раздумывая над тем, чем может грозить это внезапное вторжение.
Ралина прислушалась. Во дворе раздался голос Белдана. Стук снова прекратился. Последовал неясный обмен вопросами и ответами. Потом опять тишина.
Вернулся Белдан.
– У ворот стоит гость, – сказал он маркграфине.
– Откуда он?
– Он говорит, что он путешественник, что попал в беду и просит приюта.
– Лжет?
– Не знаю.
Корум поднял голову:
– Чужестранец?
– Да, – ответил Белдан. – Может быть, шпион Гландита.
Корум с трудом поднялся на ноги:
– Пойду взгляну…
Он провел рукой по лицу и, глубоко вздохнув, пошел к выходу из зала. Ралина и Белдан последовали за ним.
Когда он подошел к воротам, стук возобновился.
– Кто ты? – спросил Корум. – Что привело тебя в Замок Мойдель?
– Меня зовут Джари-а-Конел, я путешественник. Я оказался здесь не по своей воле и был бы признателен, если бы мне предоставили пищу и ночлег.
– Ты из Ливм-ан-Эш? – спросила Ралина.
– Я отовсюду и ниоткуда. Я не принадлежу ни к одному народу и в то же время принадлежу к любому из них. Одно я могу сказать точно – я вам не враг. Я промок насквозь и промерз до костей.
– Как ты добрался до Мойделя, ведь дамбу залило приливом? – спросил Белдан. Повернувшись к Коруму, он добавил: – Я уже спрашивал его об этом, но он не ответил.
Скрытый воротами путешественник что-то пробормотал в ответ.
– Не слышу, – сказал Корум.
– Черт бы вас побрал! Об этом не очень-то приятно вспоминать! Я попал в сеть! Я был частью улова! Именно эта сеть притащила меня сюда! А потом меня выбросили в воду за ненадобностью, и я вплавь добрался до вашего проклятого замка, взобрался на вашу проклятую скалу и теперь стучусь в ваши проклятые ворота, а мне отвечают какие-то проклятые идиоты! Вы что, тут, в Мойделе, о милосердии и понятия не имеете?!
Все трое посмотрели друг на друга в изумлении. Теперь они были убеждены в том, что чужестранец не имеет ничего общего с Гландитом.
Ралина подала знак воинам, и те отворили тяжелые ворота. В образовавшемся между створками просвете появилсь тощая фигура в перепачканной мокрой одежде неизвестного здесь покроя. На спине чужестранца был мешок, а на голове шляпа, широкие поля которой, насквозь пропитанные водой, висели до плеч. Его длинные волосы были тоже совсем мокрые. Он был относительно молод, довольно красив и, несмотря на потрепанный и промокший вид, в его умных глазах читалась даже некоторая надменность. Он поклонился Ралине.
– Джари-а-Конел к вашим услугам, сударыня.
– Как это тебе удалось сохранить шляпу на голове, если тебя тащили в сети по морю? – спросил Белдан. – Да и мешок тоже?
Джари-а-Конел подмигнул в ответ:
– Я никогда не расстаюсь со шляпой и редко – со своим мешком. Путешественник вроде меня должен держаться за свои пожитки, что бы ни произошло.
– А ты именно путешественник? – спросил Корум. – И никто более?
Джари-а-Конел выказал некоторые признаки нетерпения.
– Ваше гостеприимство напоминает тот прием, который мне оказали некоторое время назад в одном месте. Оно зовется Каленвир…
– Так ты прибыл из Каленвира?!
– Я однажды посещал Каленвир. Однако, как я вижу, вас не смущает сравнение с Каленвиром, даже если оно не в вашу пользу…
– Прошу прощения, – сказала Ралина. – Пойдемте. Еда на столе. Я скажу слугам, чтобы вам принесли сухую одежду. И полотенца.
Они вернулись в зал. Войдя, Джари-а-Конел огляделся по сторонам.
– А у вас здесь очень мило, – заметил он.
Они сели к столу, а Джари, отойдя в угол, стал деловито стаскивать с себя мокрую одежду. Раздевшись донага, он почесал нос и стал растираться полотенцем, которое принес слуга. Но от сухой одежды отказался и вместо того, чтобы переодеться, завернулся в очередное полотенце, подсел к столу и жадно набросился на еду и питье.
– Я надену свою одежду, когда она высохнет, – заявил он. – У меня такая глупая привычка – терпеть не могу чужой одежды. Смотрите, хорошенько высушите шляпу. Поля должны быть загнуты, вот так.
Отдав слугам все эти распоряжения, он повернулся к Коруму, широко улыбаясь.
– И каким же именем, мой друг, я должен вас называть на этом отрезке пространства и времени?
Корум нахмурился.
– Боюсь, я не совсем понимаю…
– Я спрашиваю, как вас зовут, вот и все. Ведь имя человека постоянно меняется, и ваше, и мое. Разница только в том, что вы иной раз этого не знаете, а я знаю. Или, наоборот, вы знаете, а я – нет. Кроме того, иногда бывает так, что мы становимся одним и тем же существом или, лучше сказать, земными проявлениями одного и того же существа.
Корум покачал головой. Этот человек был явно не в своем уме.
– Например, – продолжал Джари, стремительно поглощая то, что горой возвышалось на его тарелке, – в разные времена меня звали Тимерасом и Шаленаком. Иногда я – Герой, но чаще просто спутник Героя.
