— Вы это серьезно? — нарушил тишину Кривонос.
Локоть внимательно посмотрел на гостей и повернулся к Старшей жрице:
— Он что, действительно Избранный Воин?
— Это, конечно, может быть иллюзией или иным магическим трюком, но, насколько я знаю, они именно те, за кого себя выдают, — ответила жрица, разведя руками.
Воин распахнул плащ и продемонстрировал ножны. Длина их превышала три фута, и если оружие имело соответствующий размер, то это, вне всяких сомнений, был меч.
Крушила никогда еще не видел настоящий меч. Они с друзьями, будучи детьми, устраивали поединки на палках, несмотря на запрет матерей. Однако самое большое лезвие, которое ему довелось видеть, был нож Скорняка, длиной в локоть. Крушила не сводил глаз с бронзовой, покрытой кожей рукоятки.
— Да, я действительно Избранный Воин, — сказал гость. — Я пришел сюда, чтобы найти себе преемника. У кого-нибудь из вас есть желание наследовать мой титул?
Молодые люди снова замолчали, и Крушила скорее почувствовал, чем увидел, как его друзья инстинктивно отодвигаются от незнакомцев. Им явно пришлось не по душе вторжение в размеренный ход праздника.
Крушила оглянулся.
Пивовар отошел за стол, на котором стояли бочонки, демонстрируя, что вообще не участвует в разговоре. Музыканты в дальнем конце павильона внимательно следили за происходящим, а старухи перестали раскачиваться в креслах-качалках, чтобы удобнее было смотреть. Молодые люди стали плечом к плечу, образовав нечто похожее на стену.
Даже Крушила, не будучи с ними, отступил чуть в сторону.
Шутник занял место в центре первого ряда, Кривонос и Локоть держали оборону слева от Шутника, а Слюнтяй и Копатель — справа. Остальные участники празднества образовывали второй ряд. Крушила оказался в одиночестве слева от группы у самой ограды террасы. За оградой находился крутой обрыв.
Он снова почувствовал свою отстраненность и снова спросил себя, не может ли это быть сигналом со стороны лерров. Прежде ни один лерр не проявлял не малейшего интереса к его персоне и ни один лерр не намекал на то, что он, Крушила, может обладать даром. Но лерры были повсюду, видели все и управляли жизнями селян. Возможно, кто-то из них как раз и пытается сейчас им руководить.
Участвовал в этом лерр или нет, но мысль о том, чтобы провести весь остаток жизни в Долгой Долине или, вернее, в поселении, именуемом Безумный Дуб, была Крушиле противна. Неужели ему придется выращивать ячмень и бобы и смотреть, как лето сменяет зиму до того последнего дня, когда душа его умчится в ночь? Мысль о том, что он, возможно, никогда не увидит, что там, за горизонтом, внезапно повергла Крушилу в ужас.
Если бы он стал Избранным Воином, одним из восьми, назначенных судьбой героев, он мог бы в свое удовольствие путешествовать по всему Барокану и не заботиться всю жизнь об урожае. Он мог бы отправиться куда угодно и говорить с кем захочет, даже с самим Лордом-Чародеем.
— У меня есть такое желание.
На мгновение в павильоне повисла мертвая тишина. По лицу Воина расплылась широкая улыбка. Чародеи обменялись многозначительными взглядами. А затем хорошо знакомый Крушиле голос произнес:
— Надо же, а они зовут Шутником меня!
— А меня называют Крушилой, — двинувшись на Шутника, прорычал Крушила. — Хочешь, я тебе покажу почему?!
— Думаю, в этом нет необходимости, — поспешно вмешался чародей.
— Да он в жизни меча не видал! — не унимался Шутник.
— Так же, как и ты. Так же, как и любой из нас. Но какое это имеет значение? Ведь этот меч — магический. Или нет?
— Да, — ответил чародей, — но это вовсе не значит, что владение им не требует некоторых усилий.
— Для этого, наверное, достаточно потолковать с лерром? — спросил Кривонос.
— Боюсь, этого может не хватить, — сказал чародей. — Ведь в конце концов…
— Надо упражняться ежедневно, — вмешался Воин. — Ежедневно — по часу. В дождь и под палящим солнцем, зимой и летом, здоровым и больным. Если не окажется под рукой меча, надо отрабатывать все движения без него. Если ты болен и не в состоянии двигаться, надо воспроизводить все приемы в уме. И ты будешь делать это каждый день, иначе лерр не позволит тебе ни спать, ни есть до тех пор, пока ты не выполнишь упражнения. — Он заметно помрачнел. — Я стар, я нездоров, мне пора на покой. Поэтому я предлагаю вам занять мое место.
— Никогда не слышал о ежедневных упражнениях, — заметил Слюнтяй.
— И где, по твоему, ты мог это услышать? — поинтересовался Воин, и, бросив взгляд на чародея, добавил: — Неужели ты считаешь, что Совет Бессмертных дошел до такого маразма, что делится всеми подробностями с каждым, кому взбредет на ум задавать вопросы?
— А что случится, если ты проживешь сутки без сна и пищи? — спросил Копатель. — Потерпишь немного, зато не придется махать железякой.
Воин недовольно скривился, но не успел ничего сказать, — его опередил чародей:
— Похоже, ты и вправду не хочешь этого делать.
— Этим Воин нарушил бы клятву, которую дал Совету Бессмертных, — пояснила чародейка.
— А клятва эта связана с весьма могущественными леррами, — добавил чародей.
— У меня хватило ума не испытывать судьбу, — сказал Воин. — Мне и без того хлопот хватает, чтобы злить чародеев и духов.
— Ну и что? — вступил в беседу Крушила. — По-моему, упражняться каждый день по часу совсем не трудно. Мы каждый день таскаем воду. Каждый день ухаживаем за посевами…
— Только не зимой… — вставил Слюнтяй.
— Каждый день зимой и летом мы выполняем какую-то работу. Так что разницы никакой. Я за это возьмусь. Или есть еще какие-то условия?
— Как ты понимаешь, заключается своего рода сделка. В ней изложены условия, в силу которых Избранные считаются Избранными.
— Убить Лорда-Чародея, например… — сказал Крушила и, глядя в глаза Воину, спросил: — Сколько Лордов-Чародеев ты лично прикончил?
— Ни единого! И ты должен это знать. Я стал Избранным Воином сорок четыре года назад — тогда я был чуть старше, чем ты сейчас, — и за это время сменились три Лорда-Чародея. Все они исполняли свой долг честно и благородно: погода оставалась прекрасной, колдуны вели себя прилично, преступников благополучно ловили, дикие звери держались подальше от людей. Для устранения этих Лордов-Чародеев не было никаких причин. Мой предшественник нес службу тридцать восемь лет, и его тоже никогда не призывали убить Лорда. А тот, кто был до него… хм-м…
— А тот, кто был до него, прикончил Темного Лорда из Голн-Влейя, — вмешался стоящий рядом чародей. — После чего прожил вполне счастливо еще двадцать лет.
