– Может вам туда податься? – спросил второй страж. – Они теперь магам, так сказать, в помощь: сначала посылают на темных пару отрядов, а потом сами являются, так сказать, на закуску, когда и от отрядов и от темных мало что остается, но зато платят вдвойне. Хороша тактика, а? Только предупреждаю сразу: набор неофициальный. Что слышали, от кого – запретная тема. Мол, так и так, проходили мимо, решили заглянуть…
– Нет, это ты, брат, зря им предлагаешь, – прервал его рослый страж. – Не те люди, чтобы к тем вставать, кого убивать пришли, особенно вот ты, черный. Ну да решать вам, а мы пошли. После двух ночи на границе особенно неспокойно с некоторого времени, а вам бы отдохнуть – завтра вас ждет трудный путь и трудный выбор. – И стражи вышли наружу.
– Хороши новости, – качнул головой Крион. – А насчет выбора он прав. У стихийных на посылках – не по мне. А к темным… так ведь к темным идти – совсем уж не по-людски. Неужто и впрямь назад поворачивать, – он посмотрел на спутника, интересуясь его мнением.
– Нет, Крион, – произнес Шериан.- Если идти, то только вперед, а там сами увидим, к кому присоединяться, а к кому нет. Жизнь покажет, – и он спокойно растянулся на теплом полу, подложив под голову свернутый плащ.
Сон нахлынул внезапно, прорывая тонкую занавесь меж реальностью и тем, что лежало за ее чертой, тьма нависла стеной, раздвигая границы пространства.
Сквозь вязкую ночь проступил знакомый размытый силуэт – тень из мира, где, возможно, он родился, но не вырос – остановился и уселся рядом.
– Ну что, сын, – произнес он. Сапфировые глаза переливались от темно-синего, почти черного до небесно-голубого цвета. – Как тебе первый день пути? Не жалеешь, что последовал моему совету? Раз и навсегда выбранный путь может стать больше, чем просто дальней, бесконечной дорогой, он может стать смыслом жизни, самой жизнью.
– Ты ошибаешься, Тиэл, – голос Шериана был спокоен, с тенью уважения. – Да, ты когда-то посоветовал мне покинуть Венур, но я сделал это не потому, что ты так хотел, это был мой выбор.
– Да, конечно, – раздался легкий смешок. – Как я мог забыть, ты всегда поступал только так, как хотел сам, и это правильно, потому что ты – мой сын.
– Кто были те люди, Тиэл, что убили мать? – вдруг резко спросил Шериан. – Ответь! Я имею право знать. Когда-нибудь, когда-нибудь…- кулаки сжимались сами собой, заглохшая было ненависть вернулась, затопляя сознание.
– Нет! – жестко произнесла тень. – Забудь про это. Еще не время. Но не волнуйся, смерть Олиэн не окажется безнаказанной. Я лично об этом позабочусь, – он нехорошо усмехнулся. – И еще…я горд тобой, сын. Ты сражался, как настоящий воин. Думаю, мои уроки тебе больше ни к чему.
– Возможно, но я не смог главного – защитить ее, – уронил голову Шериан. Щемящая грусть вернулась, вытеснив гнев. – Никогда себе этого не прощу.
– Ты знаешь, просто еще не хочешь понять, – мягко ответил Тиэл, – это не твоя вина. Ты сам чудом остался жив. Ты хороший воин, Шериан, лучший в этом мире, но до моего уровня, а следовательно до уровня тех воинов тебе еще очень далеко. Умение хорошо владеть мечом – это мало, и скоро ты сам в этом убедишься, когда поймешь, что умеешь намного больше, чем тебе кажется.
– Почему ты не пришел, Тиэл? – вырвался наружу мучавший его вопрос. – Я надеялся, до последней минуты ждал…
– Я не мог, – последовал ответ. – В моем мире существует слишком много законов, которые я нарушать, увы, не имею права… Я нарушил их лишь раз, и ваши смерти должны были стать моим наказанием.
– Они придут еще раз?
– Нет. Ты доказал, что достоин быть… тенью.
– Что это значит? – насторожился Шериан.
– Скажу проще, – гибкая тень легко поднялась на ноги. – Ты достоин быть моим сыном. Ты уже не принадлежишь этому миру, но и моему пока что тоже. А теперь прощай. Мы еще увидимся, но…боюсь, что не скоро.
– Почему? – молниеносно поднялся с теплого пола Шериан. Он этого не видел, но его глаза внезапно поменяли свой цвет с черного на глубокий синий, словно море в штормовую ночь. Страх накрыл его с головой. Страх, что он может остаться совсем один, потерять последнего человека, которому может всецело доверять.
– Еще один нерушимый закон, – Тиэл встретился с ним взглядом и непонятно улыбнулся, – да и не время еще. Но теперь я могу оставить тебя со спокойной душой, чтобы ни случилось, ты справишься. Прощай, сын. – Тень медленно таяла, последними исчезли глаза.
Шериан стоял в напряженной позе, вглядываясь в темноту. Не верилось, что он остался один, совсем один на этом свете. Совсем один…
Резкие, грубые крики мигом поставили его на ноги, сон мгновенно испарился. Шериан рванулся наружу, туда, откуда неслись встревоженные крики. Крион возник рядом секундой позже и ошеломленно застыл, что едва не стоило ему жизни.
Над заставой кружили странные твари, похожие на огромных летучих мышей за одним исключением: голова и лапы сильно смахивали на драконьи, хотя некоторые отличия все же имелись. Пасть одной из них распахнулась, выпуская длинную струю ослепляющего пламени. Деревянная застава заполыхала в мгновение ока, взвившись снопом искр в предрассветное небо. Из трех стражей один был уже мертв, второй тяжело ранен. Громадная туша пронеслась над головой Криона, кровожадно раскрыв пасть. Раненый страж поднял меч, последним усилием метнул его прямо в глотку. Тварь отбросило назад, на секунду она зависла в воздухе, а затем резко взвилась в небо, черные перепончатые крылья держали ее почти вертикально и крупные капли крови тяжело бухались вниз. Пасть ее раскрылась еще шире, меч подрагивал в красной глубине, но держался крепко. От внезапного страшного визга люди упали на землю, зажимая уши – ошибка, стоившая жизни последнего невредимого стража, которого резким движением подхватил сородич раненой твари и взмыл с ним ввысь, ломая хрупкие кости. Поднявшись так высоко, как только можно, он разжал когти, выпуская безвольное тело, и человек понесся к земле. Ветер подхватил и смешал протяжный страшный крик, прервавшийся ударом о землю, с непрекращающимся визгом. Шериан, превозмогая раскалывающую череп боль, поднялся с колен, едва успев отразить натиск еще одной твари. Увернувшийся от молниеносного удара хвостом Крион нетвердо стоял на ногах, чувствовалось, что даже вот так просто стоять ему невероятно трудно, визг оглушал, буквально опрокидывал людей. Время словно остановилось, замерло всякое движение. Шериан поднял голову, над горящей заставой кружились десятки тварей, невосприимчивых к собственному крику. Они больше не нападали, решив добить их визгом. "Падальщики", – с отвращением подумалось ему. Краем глаза он уловил какое-то движение сбоку, повернул голову и обнаружил, что остался один. Крион с искаженным от муки лицом катался по земле, раненый страж был не в счет, он лежал с запрокинутой назад головой, его кожа приобрела пепельно-серый оттенок. Возможно, он уже мертв, или очень близок к этому.
