Размышляя о странных причудах судьбы-злодейки, Корсар мерил шагами небольшое помещение.
Поначалу он едва не задыхался от ярости. Надо же, его, мага второй ступени, какой-то умник решил пригласить в гости, при этом нахал даже не удосужился поинтересоваться мнением самого Корсара.
«Ну это мы ещё посмотрим! — решительно сказал пленник. И зычно рявкнул, обращаясь к равнодушному камню темницы: — Эй, жалкие трусы, если вы сейчас же не выпустите меня отсюда, я разрушу эти стены, и вам всем ой как не поздоровится! Слово Корсара!!!»
Призыв остался безответным, и маг решительно взялся за дело.
Казалось бы, плевая задача для мага: разрушить каменную стену. С такой ерундой на острове Розы любой сопливый подмаг справился бы за пару минут. Но в этом каменном мешке всё оказалось ой как не просто.
Как не тужился великан, все его усилия оказались тщетны. Мощные, не единожды проверенные заклинания разрушения Корсара отлетали от стен темницы. Камень стен был надежно защищен магией. Причем магией совершенно неизвестной Корсару природы!
Обессиленный бестолковым расходом магической энергии, Корсар рухнул в кресло. Неудача не прибавила оптимизма, он чувствовал себя заживо погребенным в этом каменном склепе. Но, как не велико было его отчаянье, маг второй ступени Ордена Алой Розы конечно же не был сломлен и не видел большой трагедии в своем теперешнем положении.
Да, самостоятельно выбраться из капкана ему не удалось. Это паршиво. Очень паршиво! Но ведь он мог довольно длительное время обходиться без воды и еды, холод тоже особого неудобства ему не доставит. Правда это хмурое место навевало тоску, но что ж, придется потерпеть. Корсар всего лишь проиграл первый раунд длинного боя, в котором у него ещё непременно появится шанс. И уж тогда!.. А пока он отползёт в свой угол ринга и затаится.
Интуиция подсказывала Корсару, что его похититель вскоре даст о себе знать. Маг-великан был весьма заинтригован этой загадочной личностью. Ведь против необычной магической защиты незнакомца, его отнюдь не слабая магия оказалась совершенно бессильна.
Рана у него на голове всё ещё слегка побаливала, и в теперешней ситуации лучшим лекарством для неё был сон. Он был и единственным оставшимся в распоряжении мага способом восстановить бесполезно растраченные силы. А поскольку делать пока что все одно было нечего…
Вскоре Корсар уже сладко посапывал, свернувшись огромным калачом на голых досках того, что в этом каземате гордо именовалось кроватью.
— Зог, зачем тебе это чудовище? — донеслось до мага сквозь крепкий сон.
Корсар с трудом разобрал слова. На своем веку он слышал великое множество голосов — у него у самого голос был о-го-го как хорош, — но это рычаще-булькающее великолепие стало для мага-великана настоящим откровением.
— Ты только посмотри, какой здоровенный! — продолжал издеваться над внешностью Корсара невидимый ещё пока гость. — Вылитый тролль! А у этих нелюдей, сам знаешь, есть только сила — мозгов нет и в помине.
— Ну что ты, Лус. Ты посмотри на его лицо и руки. Разве у троллей могут быть такие правильные черты и такая тонкая кожа? — Второй голос тоже был далёк от совершенства, в нём с избытком хватало визгливо-писклявых интонаций. И все же, по сравнению с первым, он казался просто-таки замечательным. — Нет, брат, это человек, самый что ни на есть! Правда, действительно, очень большой, но человек. Присмотрись повнимательнее.
Говорившие находились всего в трех-четырех шагах от кровати Корсара. Маг проспал приход гостей, но его чуткое ухо мгновенно отреагировало на их беседу.
Стараясь выведать как можно больше из разговора посетителей, Корсар не подал вида, что проснулся. Грудь его по-прежнему равномерно сотрясалась от мощного храпа, а глаза оставались плотно закрытыми.
Голоса доносились из угла, где стоял стол. Корсар предположил, что гости сели Ка табуретки.
— Ну, хорошо, — согласился тот, кого назвали Лусом. — Признаю, насчёт тролля я малость погорячился. Конечно же, это человек. Но все же, согласись, он слишком силён для покорного раба. Боюсь, брат Зог, он не поддастся твоей дрессировке… Ты только пойми меня правильно, я нисколько не сомневаюсь в твоем мастерстве! Просто он слишком уж большой.
. — Я полностью согласен с тобой, Лус, — ответил чей-то там брат Зог, — и не собираюсь превращать этого человека в своего раба…
— Но к чему же тогда столько хлопот с его похищением и доставкой в Пещеры? Брат, ты меня совершенно запутал!
— Все очень просто, Лус, по праву Возмездия он обречен стать одним из нас.
— Что?! Зог, да ты?!… — от удивления таинственный Лус закричал в полный голос.
— Тсс! — тут же оборвал его собеседник.
— Что за нелепица? — продолжил Лус уже шёпотом. — О каком Возмездии ты говоришь? Мне уже шестьдесят и за все это время я не припомню, чтобы что-то приключалось с твоим братом-наставником.
— Брат Лус, я очень уважительно отношусь к твоим сединам, но даже ты слишком молод, чтобы помнить об этом Возмездии, — спокойно ответил ему Зог. — Наставник моего наставника, славный брат Пов, принял Освобождение от руки этого человека и перед смертью завещал ему свой балахон. Это случилось девяносто лет назад. Исполнение Возмездия моему наставнику пришлось отложить на долгие годы — до вчерашнего дня этот человек укрывался на неприступном для нас острове Розы. Брат-наставник не дожил до этого великого дня, но, уходя на встречу с Вечным Светом, поручил мне за него исполнить Возмездие.
— Девяносто лет назад! Да ты посмотри на этого человека. Ему едва ли больше сорока.
— Ты ошибаешься, брат Лус. Насколько мне известно, этот человек там, наверху, очень сильный колдун, из тех, кого называют магами. А ты ведь знаешь, что некоторые тамошние маги умеют растягивать свою жизнь.
— Что ж, твоим аргументам, брат Зог, невозможно противиться, — сказал Лус и, повысив свой булькающее — клокочущий голос с шёпота до нормального, вдруг предложил: — Зог, познакомь же меня, наконец, с нашим будущим братом! По моим подсчетам он уж минут десять, как проснулся. Наверное, стесняется прервать нашу беседу.
— О! Господин Корсар, вы уже проснулись?
Маскировка была разгадана, а Корсару ничего не оставалось, как раскрыть глаза и, сотворив на лице улыбку придурковатого простачка, перейти из лежачего в сидячее положение.
— Вот и отлично! — преувеличенно бодро произнес на диво «милый» голосок Луса. — Позвольте представиться: брат Лус, к вашим услугам. А это — брат Зог. Прошу, как говорят у вас наверху, любить и жаловать.
Зог с Лусом действительно сидели за столом.
Они и впрямь были похожи друг на друга, как братья. Даже, как братья-близнецы. Оно, конечно, очень может быть, что Зог с Лусом имели друг с другом столько же общего, сколько земля с небом, но их фигуры, руки, ноги, лица, были надежно укрыты от посторонних глаз длинными, до пола, белыми балахонами с низко опущенными капюшонами. Эти безразмерные балахоны лишали их какой бы то ни было индивидуальности, делая, как две капли воды, похожими друг на друга.
