Не обращая внимания на угрозы и требования взбалмошной девицы, Эсгал спокойно вышел из клуба, не удостоив вниманием секьюрити, застывших у входа по стойке смирно. Парни остекленело пялились в пространство и не сделали не малейшей попытки воспрепятствовать выносу "еще трепещущего тела" из здания. То ли они пребывали в том же ступоре, что постиг всех посетителей "Ночной карамели", то ли просто находились в своем обычном безразлично-сумеречном состоянии, свойственном всем скучающим охранникам и манекенам.
Гал целеустремленно зашагал по темным улицам, единственным светом на которых был тот, что давали яркие огни броских вывесок разнообразных увеселительных заведений. Так он и двигался, держа в одной руке плюшевого слоненка, а в другой крайне рассерженную Эльку. Второе было сложнее, поскольку слоненок не вырывался. На мостовую воин поставил девушку только спустя десять минут, за которые успел преодолеть изрядное расстояние. И то остановился он только потому, что навстречу попался Рэнд.
— О, привет, Элька, я как раз тебя и ищу, уже хотел перстенек применять! — радостно заявил Рэнд и тут же оживленно поинтересовался: — Ножки устали, катаешься?
— Именно. Что, не видно? — сердито процедила девушка, одергивая платье и заправляя за ухо одну особенно длинную прядь, выбившуюся из прически.
— Чего ты злишься? — полюбопытствовал вор, почесывая за ушком Рэта, как всегда восседавшего у него на плече.
— Этот чурбан опять все испортил! — взвилась Элька, вопрос приятеля стал последней каплей, переполнившей чашу ее терпения. — Я потанцевала, расслабилась, выпила обалденных коктейлей, с таким парнем познакомилась, закачаешься! А тут появляется этот… — девушка затруднилась с подбором нелицеприятного эпитета, характеризующего воителя, — угрожает смертью моему кавалеру, прогоняет его и тащит меня неведомо куда.
— Твой ухажер был вампиром, — не рассчитывая на горячие благодарности, но все-таки надеясь утихомирить разбушевавшуюся девицу, хмуро буркнул Гал.
— Так он еще и вампиром был! — буквально взвыла от досады Элька, топнув ногой. — То-то он мне так приглянулся! Я тебя отравлю!
— Ну не стоит решать проблемы столь кардинально, прелесть моя, — попытался вмешаться Рэнд. — Он нам может еще пригодиться в делах, мало ли кого пугать надо будет. И вообще парень хотел как лучше! Правда?
Гал хмуро молчал.
— А получилось как всегда, — не умея долго злиться по-настоящему, шутливо ответила Елена знаменитой цитатой из речи одного "великого" политика, и "сменила гнев на милость", прибавив: — Ладно, твое заступничество принято к сведению. Буду ему снотворное или слабительное подсыпать каждый раз, когда соберусь отправиться поразвлечься. Такой роман испортил, дубина стоеросовая!
Воитель стоически выслушивал все оскорбления, что обрушила Элька на его белобрысую голову, потер старый шрам, но остался при своем мнении относительно того, что поступил абсолютно правильно и поступит точно также и в другой раз. Нечего всяким темным выродкам рядом с молоденькими неопытными девушками ошиваться, а этим самым девушкам незачем искать неприятности на свою хорошенькую шейку. Больше он Эльку одну вечером в город не отпустит. Пусть бушует, сколько хочет, все равно не пустит. А слабительное или снотворное он в пище всегда определить сможет, тем более, что на него они не действуют, метаболизм оборотня спасает. А что Элька ругается, что ж, поругается и перестанет, зато живая будет.
— Пошли лучше мороженого поедим, остынешь! Я угощаю, есть на что, — предложил вор, сочувственно подмигнув Галу, и с удовольствием побренчал монетками в кармане, заколдованном Лукасом на безразмерность вместо сумки. Фин предпочитал не отягчать руки какой-либо ношей. Кажется, за время прогулки по городу его финансовые запасы нисколько не уменьшились, а даже, напротив, изрядно пополнились. Рэт при слове мороженое оживленно пискнул, приподняв хвостик.
— Уговорил, — величественно согласилась Элька и, бросив Галу страшную угрозу: — Но тебе я все равно еще отомщу! — подхватила двух своих спутников под руки.
— Кстати, а что это за зверь диковинный с тобой? — бросил вопрос воину любопытный Рэнд.
— М-м? — Гал чуть заметно нахмурился, но, мгновенно сообразив, что речь идет о загадочной игрушке, путешествующей у него под мышкой, небрежно ответил: — В тире всучили вместе с деньгами, сказали, положен как главный приз. Держи, Элька, это тебе.
Воин по быстрому попытался перепихнуть "слоненка" девушке.
— Гал, я, конечно, понимаю, мужчины априори уверены, что женщины — натуры чувствительные и должны быть без ума от всего мягкого и пушистого… — мстительно начала Элька, не принимая подарка и даже не удостоив воина поздравлениями по случаю выигрыша. Чего поздравлять, если он всегда без промаха бьет?
— Апри… что? — поперхнулся загадочным словом Рэнд, не кончавший университетов.
— Априори — доопытное знание, то есть без всяких проверок являющееся истиной, — гордо пояснила девушка сию "прописную" истину, полученную на философских семинарах, и продолжила: — Но мне это зеленое чудище совсем не к чему. В детстве наигралась. Подари Мирей, ей любые пушистики и живые и игрушечные в радость.
— Ладно, — вздохнул немного расстроенный воин и перехватил поудобнее отвергнутое подношение.
— Кстати, а на что угощаешь? Неужто свое жалование тратить будешь, или сегодня работал на улице, презрев обещание отдыхать, отдыхать и еще раз отдыхать? — коварно поинтересовалась девушка у вора.
— Обижаешь! Выходной — это святое! Какая работа?! Клянусь пальчиками Джея я развлекался, но с исключительной пользой для своих финансов. Знала бы ты, сколько в этом городке игровых заведений и растяп, жаждущих пополнить мой кошелек, — гордо рассмеялся Рэнд.
— Больше вопросов не имею, — ухмыльнулась Элька.
— О, а вот и то самое местечко, что я присмотрел! — выведя компанию на соседнюю улицу, довольно заявил вор, махнув рукой в сторону изящного крылечка, призывно сияющего в темноте сливочно-белым, нежно голубым и сладко-розовым с вкраплениями шоколадного и орехово-желтого. Над всем этим великолепием, сразу вызывающим обильное слюноотделение у любого настоящего сладкоежки, горела надпись большими буквами, сделанными на манер сосулек: "Ледяная мечта".
— Что ж, в лучших традициях большинства брошенных женщин буду утешаться сладким, — весело заверила окружающих девушка и первая взбежала на крыльцо. Никем не брошенные, но, тем не менее, тоже настроившиеся отведать мороженого мужчины последовали за ней. Может, хотели наесться заблаговременно?
