Когда он услышал голос матери, он босиком дошел до ступеней мастерской. Там и нашла его мать.
- Кровь из носа все еще идет? - спросила она.
Морис вынул затычки, кровь не шла. Он выбросил лоскуты, и они с мамой пошли домой.
В тот день кровь из носа больше не шла.
Перед сном бабушка заварила ему травяной чай, который она выписала из Испании. Священник из Сан-Себастьяна благословил этот чай, и бабушка даже заплатила, чтобы он приложил пакетик к кресту святой Терезы Авилской. Бабушка верила - чай излечит Мориса. Он выпил полную чашку, чтобы порадовать ее. На вкус чай был неплох.
Мама принесла из спальни свою щетку с серебряной ручкой и принялась расчесывать бабушке волосы. Она делала это каждый вечер перед сном. Ему нравилось класть голову бабушке на колени и наблюдать за ее лицом, пока мама расчесывала ей волосы. Бабушка прикрывала глаза и замирала, откинув голову назад. Иногда Морис засыпал, наблюдая за бабушкой, и маме приходилось будить его, чтобы отвести в постель. В этот вечер он не заснул. Он лежал головой на коленях у бабушки, пока мама не закончила расчесывать ее, тогда она повела его спать.
- Расскажи мне о пагодах, - попросил он маму, пока она до подбородка укутывала его одеялом.
- О, это волшебные существа! - ответила она. - Они живут в хрустальных и фарфоровых городах, спрятанных в лесу. Теперь люди редко видят их и их города. Но когда я была маленькой, твоя бабушка рассказывала мне о нехорошем человеке, который обнаружил такой город неподалеку отсюда. Он попытался украсть их драгоценности, однако пагоды напали на него со своими хрустальными мечами. Он бежал, но у него на руках и ногах на всю жизнь остались шрамы. И по этим шрамам каждый в Сибуре понимал, что он вор, и остерегался его.
Она поднялась, чтобы уйти.
- А пагоды могут лечить людей? - спросил Морис. - Раньше ты говорила, что могут.
Она посмотрела на Мориса, присела на край кровати и взяла его за руку.
- Иногда во сне можно услышать их пение, - сказала она. - Своей музыкой они навевают исцеление. Надеюсь, этой ночью ты услышишь их музыку, Морис. Как бы мне хотелось, чтобы пагоды поселились у нас в саду. Я бы позвала их к твоему окну и позволила петь всю ночь.
Когда мама ушла, Морис потрогал нос. Кровь не шла, хотя с зимы нос кровоточил почти каждый день. Он подумал о прогулках, которые теперь может совершать сам, несмотря на жар.
Пагоды помогают ему. Он уверен. Если он сможет остаться здесь подольше, они вылечат его.
Морис спал хорошо, но музыки не слышал. Он проснулся оттого, что на кухне спорили родители. Отец приехал. Часть его хотела выпрыгнуть из кровати, бежать в объятия отца, но он не стал этого делать. Вместо того он лежал, прислушиваясь к разговору. Слова было плохо слышно. Он встал с постели и съежился у двери. Услышал, как его отец произносит слова «доктор» и «кровопускание». Потом:
- Я тоже хочу, чтобы он поправился! Он же мой сын.
- Я никому не позволю снова пускать ему кровь, - отвечала мать.
- У него по-прежнему появляются синяки? У него по-прежнему жар?
- Да, но…
- Тогда доктор Перро знает, как ему помочь! Он использует старинные методы лечения лихорадки, опухолей, кровотечений из носа и беспричинного появления синяков у детей. Я верю в его методы больше, чем в травы и благословения священников.
- Морису здесь лучше. То, что делаем мы с мамой, помогает, хотя я не знаю, имеет ли благословение священников к этому отношение. Он сейчас настолько окреп, что каждый день гуляет. Он спит по ночам. А как он будет спать в Париже со всем этим уличным шумом?
- Ты не щадишь себя, - говорил отец. - Ты не можешь делать для него все сразу. Мы знаем недостаточно, Мари.
- Я знаю достаточно, чтобы не делать ему хуже.
- Все доктора, которых мы находили, сдались, сказали, создайте ему покой. Наконец доктор Перро решил, что может его спасти. Разве тебе не кажется, что мы обязаны попытаться, Мари? Не думаешь ли ты, что мы до конца дней будем корить себя за то, что не попытались?
Морис услышал достаточно. Он выпрямился и открыл дверь. Увидел родителей, сидящих за большим деревянным столом перед очагом. Бабушка еще оставалась в своей спальне.
- Морис, - воскликнул отец. Он встал и шагнул к сыну. Морису не хотелось, чтобы отец прикасался к нему, но тот уже опустился на колени и притянул его к себе. - Дай-ка на тебя посмотреть! Загорел. Наши соседи в Париже подумают, что я усыновил крестьянского мальчишку, когда я привезу тебя домой.
- Я не хочу в Париж, папа, - сказал Морис. - Не забирай меня туда.
- Ты не хочешь в Париж? Как можно такое говорить? Наш дом в величайшем городе мира.
- Я люблю здесь лес, папа. Он волшебный.
- Все леса волшебные, - ответил отец.
Мать расставляла тарелки, и, когда вышла бабушка, они сели завтракать. Сыром, свежим хлебом, клубникой и молоком.
- Не увозите меня больше в Париж, - выпалил Морис, прежде чем кто-нибудь успел проглотить хотя бы кусочек.
Мать с отцом переглянулись. Некоторое время все ели молча. Отец откашлялся.
- А когда ты ходишь на свои прогулки, Морис? - спросил он. - Можно мне сегодня пойти с тобой? Я хочу посмотреть на твой волшебный лес.
Морис понял, что выбора у него нет. Они пошли, на этот раз в полдень. Морис беспокоился. Он не хотел, чтобы отец нечаянно наступил на пагоды или разрушил их. Он решил не водить отца к кучам битого фарфора. Они остановятся у старой гончарни или вообще не будут заходить под деревья. Он скажет, что ему стало плохо, и отцу придется вести его домой.
Отец нес в одной руке корзину с едой, а другой держал за руку Мориса. Они прошли через сад, где работала бабушка. При их приближении она распрямилась и потерла спину.
- Какое прекрасное лето, - произнесла она. - На растениях почти нет слизней. И на салате нет, и в клубнике я нашла только одного на прошлой неделе. Если бы еще отогнать птиц.
- Я сделаю пугало, когда мы вернемся, - пообещал отец Мориса. - Оно поможет.
Бабушка улыбнулась и снова взялась за мотыгу. Морис с отцом дошли до реки. Морис не был голоден.
- Ты должен есть, чтобы становиться сильнее, - сказал отец. - Вот, возьми еще кроличьей грудки. Мясо сделает тебя крепче.
- Да, папа, - ответил он и съел мясо. Оно было солоноватое и вкусное.
- Те деревья и есть лес, где ты гуляешь? - спросил отец, указывая рукой.
Скоро они уже были под деревьями у развалин гончарной мастерской. Они шли медленно. У Мориса заболели ноги, ему не пришлось это выдумывать.
- Может, посидим здесь немного? - спросил Морис, и они присели на ступени.
Отец растер Морису ноги, потом обнял за плечи и притянул к себе.
- Я… - начал он, но тут же умолк. Отвернулся. Просто держал Мориса за плечи.
