– Начните с того, как вы меня нашли; это может оказаться более существенным. Ведь если вы сумели меня найти, значит, джареги тоже смогут до меня добраться.
– Только не так, как я.
– В самом деле?
– Помните личную башню Маролана и выходящие из нее окна? – спросила леди Телдра.
Некоторое время я смотрел на нее, а потом ответил:
– Ага. Пожалуй, джареги не разыщут меня таким способом. Хотя Левая Рука…
– Это еще не все. Сами по себе окна могли доставить меня в определенное место, но мне все равно не удалось бы вас найти. Мне…
– Какое облегчение.
–… помогли.
– И кто же?
– Ну, во-первых, Кайра Воровка.
– Кайра. Да. Я знал, что Кайра меня не предаст и не сделает ничего, что может быть опасным для меня, без веской на то причины.
– Она знала, где вы примерно находитесь – в какой части Империи. Кайра сказала, что вы ухаживали за больным юношей, который жил в этих местах, и решили доставить его домой.
– Кайра не ошиблась.
– А потом, когда я приблизительно поняла, в каком месте следует вас искать, на помощь пришла Сетра Лавоуд.
– Ах вот оно что, – пробормотал я.
Самая могущественная волшебница и колдунья на свете, не удивительно, что она сумела меня найти. В особенности если учесть, что около года назад, когда мы встречались с ней возле Норпорта, она что-то говорила о…
– Лойош?
– Да. Она объяснила мне, как его выследить.
– Я уже краснею.
– Заткнись .
– Значит, помогали Кайра и Сетра.
– Да.
Я посмотрел Телдре в глаза, но если она что-то знала, то ничем себя не выдала. Я счел за лучшее промолчать.
– Что случилось с вашей рукой? – спросила Телдра.
Я бросил взгляд на свою искалеченную руку, перевернул ее и пожал плечами.
– Один волшебник попытался меня освежевать, однако то ли он допустил ошибку, то ли я успел воспользоваться Разрушителем Чар. То ли, наоборот, немного не успел – все зависит от того, как посмотреть.
– Но как до этого дошло, Влад?
Я покачал головой.
– Потом, Телдра. Вы еще не рассказали свою историю. Я мог бы потерпеть, но знаю, как сильно любопытство разбирает Лойоша.
Ее губы вновь тронула улыбка; Лойош не удостоил меня ответом. Между тем Ротса взлетела и скрылась за деревьями – очевидно, сочла завтрак слишком скудным. Из нас троих ей больше всех нравилось, что мы провели последние три года вдали от городов.
– Начать сразу или прежде попытаемся найти кляву? Я не исола, но иногда способен понять намек.
– Конечно, – сказал я, вставая. – Нам туда.
Сначала мы шли молча; Телдра тщательно выбирала дорогу, а я просто уверенно шагал вперед. За последние несколько лет я поневоле стал лесным человеком. Похоже, Телдра не слишком часто покидала город, поэтому я позволил себе насладиться чувством превосходства.
– Кайра так и не рассказала мне, что произошло с юношей, – некоторое время спустя проговорила Телдра.
– А рассказывать особенно нечего, – отозвался я. – Будь я немного более циничным, то мог бы сказать, что это был долг чести. Мальчик получил ранение, когда находился у меня на службе, поэтому я решил ему помочь.
– И вам сопутствовал успех?
– Вопрос остается открытым. Пожалуй, да, во всяком случае, частично.
– Где мальчик сейчас?
– Вернулся к своей семье, недалеко отсюда.
Я вспомнил реакцию семьи на его возвращение, то, как они отнеслись ко мне, и решил не сообщать Телдре дополнительной информации.
Мы вошли в Эппертаун, где имелись почта, магазин тканей и постоялый двор. Последний горделиво выставил на всеобщее обозрение свою потускневшую вывеску – когда-то красную, кто-то намалевал на ней петушиную голову. Народу внутри оказалось мало, лишь за одним из столиков устроилась троица текл, которые сразу отвели глаза от Телдры, но на меня продолжали бросать любопытные взгляды. Если бы я по-прежнему носил цвета джарега вместо невзрачной кожаной куртки, они не осмелились бы смотреть и в мою сторону.
Хозяйка-текла, слишком худая, чтобы внушить мне доверие к пище, которую здесь подавали, настороженно спросила, чего мы хотим.
– Клявы, если можно, – сказал я.
– Клява? – повторила она так, словно слышала это слово в первый раз.
– Если нет, – вмешалась Телдра, – то мы с удовольствием выпьем кофе.
– У нас где-то есть пресс для клявы, – проговорила хозяйка, – но…
– Нужна еще яичная скорлупа и стручок ванили, – добавил я.
– Ну, тут проблем не будет. Только я не знаю, как сделать фильтр.
– Если вы пустите меня в кухню, я…
– Влад, – негромко проговорила Телдра. – Полагаю, нас вполне устроит кофе, правда? Если у них есть мед и сливки.
– Хорошо, – не стал я спорить.
Хозяйка благодарно посмотрела на Телдру и бросилась готовить кофе. Вскоре она принесла две чашки, кувшинчик густых сливок и баночку с медом. Телдра одарила ее улыбкой, которую хозяйка оценила выше, чем те деньги, которые мы ей потом заплатили. Вместе с кофе она подала домашний хлеб – маленькие круглые ломти с дырочкой посередине и поджаристой корочкой.
– Неплохо, – заметил я, отломив кусочек. – Хорошо сочетается с розовой рыбой и сливочным сыром.
– И луком, – согласилась Телдра. Пока я наливал кофе, Телдра спросила:
– А как вы завариваете кляву?
– Неужели вы не умеете? – удивился я.
Она улыбнулась.
– Я умею ее подавать, но мне так и не пришлось научиться ее готовить.
– Нужно пропустить кофе через фильтр, сделанный из яичной скорлупы и стружек, смешанных со стручком ванили, довести практически до кипения, после чего отжать через ткань, чтобы избавиться от масла, которое появилось в результате нагревания.
– Стружки?
– Подходит также древесина пекана, фегра, вишневого дерева и крокра. Все дело в дереве или сочетании разных пород, которое и делает каждый вид клявы уникальным. Ну и еще количество ванили. Кое-кто добавляет корицу, но не я; ее при желании можно положить потом. Рецептов много. Лучше всего кляву готовят у Валабара; у него вообще превосходная кухня. Как мне не хватает обедов у Валабара!
– И это все, чего вам не хватает, лорд Талтош?
По выражению ее лица выходило, что Телдра просто поддерживает вежливую беседу и не станет задавать бесцеремонных вопросов, поэтому я ответил:
– Может быть, еще нескольких вещей. И хотя сейчас мы находимся в помещении, я все равно считаю, что вокруг дикая местность.
Она улыбнулась:
– Очень хорошо, Влад.
Я сделал еще один глоток кофе и вновь вспомнил Валабара. Постоялый двор был одноэтажным зданием, стоящим довольно далеко от дороги. Кирпичные стены покрылись плесенью, изящный деревянный орнамент вокруг окон растрескался и облупился. Здесь даже отсутствовала стойка бара, как в тавернах Адриланки, лишь столики, на которых расставлены стаканы и бутылки.
