Я продолжал пытаться вывернуться, но мои движения были вялыми, и козел был быстрее меня.
Черити появилась из мастерской со стальным молотком в левой руке, и пистолетом для дюбелей в правой.
Она подняла пистолет на расстоянии в три метра и начала стрелять, идя вперед. Оружие произвело звуки phut-phut-phut, и мой обугленный козел начал кричать от боли. Он дико подпрыгнул, крутясь в отчаянных конвульсиях в воздухе, и упал на снег, пораженный. Я видел, что тяжелые гвозди выглянули из его спины, и дымящиеся раны отсвечивали зелено-белым огнем.
Он попытался бежать, но мне удалось пнуть его в копыта прежде, чем он смог восстановить равновесие.
Черити занесла молоток в вертикальном ударе, издавая резкий крик, и стальная голова инструмента пробила череп козла. Из раны прорвалось сероватое вещество, а потом зелено-белый огонь, и существо задергалось, огонь пошел дальше, и охватил все его тело.
Я встал, сжимая жезл в руке, и нашел оставшихся бестий раненными, но мобильными, их желтые глаза с прямоугольными зрачками глаза ярко блестели ненавистью и голодом.
Я убрал жезл и поднял детский совок для снега, окованный сталью, который оставился лежать рядом с одной из детских снежных крепостей. Черити подняла ее дюбельный пистолет, и мы пошли к ним.
Независимо от того, кто были эти типы, у них не было смелости для борьбы против смертных, вооруженных холодным оружием. Они задрожали, как будто до этого собирались жить вечно, потом повернулись и растворились в ночи.
Я стоял, задыхаясь и всматриваясь в пространство вокруг себя. И сплевывал кровь через каждые несколько вздохов. Мой нос чувствовал, что кто-то приклеил к нему суперклеем несколько тлеющих углей. Небольшие серебряные провода боли бежали по шее до места, куда меня двинули рогами, и вообще вся спина чувствовала себя как один огромный ушиб.
– Как ты? – спросила Черити.
– Фэйри, – пробормотал я – Почему, черт возьми, фэйри?
Глава 2
– Да, сказала Черити, – он сломан.
– Думаешь? – спросил я. Мягкое прикосновение ее пальцев на моем носу было, скажем так, не очень приятно, но я не дергался и не издавал звуков, в то время как она исследовала меня. Я же мужчина.
– По крайней мере, это не исключено, – сказал Майкл, сбивая снег с ботинок. – Пинок в нос – это не такая штука, которую тут же забываешь.
– Нашли что-нибудь? – спросил я его.
Он кивнул головой и установил вложенный в ножны палаш в углу против стены. Майкл только на несколько дюймов ниже меня, и гораздо более мускулистый. У него темные волосы и короткая борода с проседью, он носит синие джинсы, рабочие ботинки, и синюю-с-белым фланелевую рубашку. – Труп все еще там. Он почти полностью сожжен, но не распался.
– Да, – сказал я. – Фэйри не полностью существа мира духа. Они оставляют трупы.
– Кроме того, там есть следы, – проворчал Майкл, – но это все. Никаких признаков, что эти чертовы козы все еще где-то вокруг.- Он поглядел в столовую, где дети Карпентеров сидели за столом, взволнованно и громко разговаривая и жуя пиццу. Их отец отсутствовал, когда произошло нападение. – Соседи думают, что проблема со светом была, потому что выбило трансформатор.
– Это – такое же хорошее объяснение, как любое другое, – сказал я.
– Я благодарю Господа, что никто не пострадал, – сказал он. Для него это не было только выражение. Он подразумевал это буквально. Он действительно был очень набожным католиком, а также имел святой меч, лезвие которое было сделано из стали, в составе которой был гвоздь из креста, на котором был распят Христос. Он встряхнулся и дал мне короткую улыбку. – И тебя, конечно, Гарри.
– Благодарите Дэниела, Молли, и Черити, – сказал я. – Я только заставил наших посетителей напряженно трудиться. Ваша семья понимает, что значит безопасность. И Черити нанесла решающий удар.
Брови Майкла поднялись, и он повернулся к жене.
– Именно она?
Щеки Черити вспыхнули. Она подмела кусочки ваты и бинтов, пропитанные моей кровью, и вынесла их из комнаты, чтобы сжечь в камине в гостиной комнате. В нашем бизнесе Вы никогда не хотите, чтобы образцы вашей крови, волос, или ногтей кто-то нашел. Я кратко изложил Майклу обстоятельства борьбы, в то время как она ушла.
– Мой дюбельный пистолет? – спросил он с усмешкой, когда Черити возвратилась в кухню. – А как ты узнала, что это были фэйри?
– Я не знала, – сказала она. – Я захватила то, что было под рукой.
– Нам просто повезло, – сказал я.
Майкл выгнул бровь в мою сторону.
Я нахмурился.
– Не каждая хорошая вещь, которая случается, – это божественное вмешательство, Майкл.
– Правда, – сказал Майкл, – но я предпочитаю давать Ему кредит, если у меня нет серьезного основания, чтобы думать иначе. Мне это кажется более вежливым, чем наоборот
Пришла Черити и встала возле мужа. Хотя они и улыбались и говорили о нападении легко, я заметил, что они крепко сцепили руки, и глаза Черити продолжали дрейфовать к детям, как будто заверяя себя, что они все здесь и в целости-сохранности.
Я внезапно почувствовал себя лишним.
– Хорошо, – сказал я, поднимаясь, – похоже, что у меня есть новый проект.
Майкл кивнул. – Вы знаете мотив этого нападения?
– Это – предположение, – сказал я. Я натянул свой плащ, вздрагивая, поскольку это движение заставило меня двинуть шеей. – Я думаю, что это из-за меня. Нападение на детей было предлогом, чтобы дать тому на дереве возможность поразить меня в спину.
– Ты уверен? – спросила Черити спокойно.
– Нет, – сказал я. – Возможно, что они сердятся за то дело на Арктис-Тор [1].
Глаза Черити сузились и стали стальными. Арктис-Тор была сердцем Зимнего Двора, крепостью и святилищем Королевы Мэб. Некие нехорошие парни с Зимнего Двора украли Молли, поэтому мы с Черити, с небольшой помощью, штурмовали башню и забрали Молли силой. Дело получилось шумное, и мы конечно сильно обидели зимних фэйри в процессе его.
– Держите свои глаза открытыми, на всякий случай, – сказал я ей. – И скажите Молли, что я хотел бы, чтобы она осталась здесь в настоящее время.
Майкл поднял бровь.
– Вы думаете, что она нуждается в нашей защите?
– Нет, – сказал я. – Я думаю, что вы, возможно, нуждаетесь в ней.
Майкл моргнул. Черити слегка нахмурилась, но не возразила.
Я кивнул им обоим и уехал. Молли уже не восставала против всего, что я ей говорил делать, но все-таки лучшим способом избежать спора было поставить ее перед свершившимся фактом.
Я закрыл дверь дома Карпентеров за собой, отрезая аромат горячей пиццы и громкие звуки оживленных детских голосов, хриплых после волнения.
