— Она такая красавица, — нарушила молчание Веста. — Так и вижу ее где-нибудь на залитом солнцем зеленом лугу, собирающей цветы, правда, Винсент?
— Да, и глазами она хлопает что надо — совсем как вакханки, когда думают, что это придаст их взгляду чуток осмысленности и ума, — продолжила Дана, вложив в эти слова весь сарказм, на который только была способна.
— Светловолосых вакханок тут маловато, — включился в разговор Амир. — Можно смотреть на нее и думать о том, что где-то они все же гуляют…
Девушка снова оглядела нас, и улыбка испарилась с ее лица. Она набрала в легкие побольше воздуха, и можно было подумать, что она готовится сказать длинную фразу, но все ее впечатления и эмоции уложились в одно короткое слово:
— Ой …
— Великая Тьма меня разбери, — сказала Дана. — Какая глубокая мысль! Твой создатель был философом?
Я понял, что добром все это не кончится, а поэтому взял девушку за руку и под внимательным взглядом Магистра отвел к противоположной стене зала.
— Не высоковат ли ты для нее, Винсент? — крикнул мне вслед Амир. — Бедной девушке придется часто задирать голову для того, чтобы на тебя посмотреть. Впрочем, на меня бы она смотрела почаще.
— Не льсти себе, Амирхан, — оборвала его Дана. — Ты переигрываешь.
— Прекратите, — вмешалась Веста. — Вы оба переигрываете, сколько можно? Оставьте бедняжку в покое. Она перед вами ни в чем не виновата.
С минуту девушка молчала, до сих пор кутаясь в плащ — так, будто хотела спрятаться от посторонних глаз — а потом нерешительно посмотрела на меня.
— Как тебя зовут? — спросил я.
— Таис, — ответила она осторожно. Оказалось, что голос у нее под стать внешности, похожий на звон колокольчика. — А тебя?
— Винсент. — Я кивнул в направлении своей «компании». — Не обижайся. Это они таким образом… делают тебе комплименты.
Таис в очередной раз похлопала ресницами.
— Я им не понравилась, — сказала она печально.
— Если бы ты им не понравилась, они не обратили бы на тебя внимание. Идем. Ты не должна их бояться, они тебе ничего не сделают.
Таис послушно побрела за мной в направлении Даны и Магистра, которые отделились от компании, оставив Весту и Амира о чем-то тихо переговариваться, и теперь активно спорили. Судя по всему, тема спора (или аргументы собеседника) Дане совсем не нравилась: она уже подняла голос и увлеченно жестикулировала — так, будто это помогло бы ей доказать свою правоту. Магистр смотрел на нее спокойно и поднимать голос, судя по всему, не собирался. Это приводило Дану в еще большее бешенство.
— Это Таис, господин Магистр.
Он вежливо кивнул Дане, показывая, что беседу придется прервать, и посмотрел на девушку.
— Таис, это Магистр Авиэль, — продолжил я.
Она кокетливо улыбнулась и снова поправила волосы — так, будто смотрела в зеркало и проверяла, хорошо ли они уложены. Самое неуместное, что только можно сделать в присутствии Магистра, подумал я. Судя по всему, Дана была со мной согласна, так как она надменно фыркнула и демонстративно повернулась к нам спиной.
— Здравствуй, Таис. — Магистр посмотрел на меня, и на секунду мне показалось, что я вижу в его взгляде… жалость? — Ты хочешь, чтобы Винсент стал твоим наставником?
Пока я размышлял о том, когда темные законы успели поменяться, и с каких это пор не ученик выбирает наставника, а Магистр выбирает наставнику ученика, Таис просияла. Казалось, еще секунда — и она подпрыгнет на месте, а потом захлопает в ладоши.
— Хочу, — ответила она.
— Господин Магистр… — начал я.
— По традиции, наставник размышляет над ответом сутки. Когда вы придете сюда завтра в то же время, Винсент ответит тебе.
— Ни к чему ждать, господин Магистр, я согласен.
Лучше сделать все как можно скорее и прекратить эту пытку. Мне совсем не нравилась мысль о том, что я всю ночь буду терпеть издевательства этой компании, даже если учесть, что на издевательства над собой мне глубоко плевать. Кроме того, если уж моя первая ученица так далека от идеала, то не стоит испытывать судьбу — кто знает, какие сюрпризы она мне подкинет.
Поймав холодный взгляд Магистра, я на секунду смутился, но быстро с собой совладал.
— Вы должны произносить клятву в присутствии как минимум трех старших карателей, Винсент, и тебе это прекрасно известно. А если нет, то до того момента, как ты сядешь за стол Совета Тринадцати, законы тебе придется подучить. Дана об этом позаботится.
— Позабочусь, господин Магистр, — с готовностью ответила появившаяся за его спиной Дана. Она явно была довольна поворотом дел, и недавний спор ее уже не печалил. — Не волнуйтесь, все будет сделано в лучшем виде.
— Спасибо, — ответил я ледяным тоном. Великая Тьма знает, каких усилий мне стоило держать лицо — больше всего на свете я хотел высказаться, не стесняясь в выражениях. — Освежи мою память, Дана, мы выяснили, что ты знаешь темные законы на порядок лучше меня. Ведь нам с тобой не нужно произносить никаких клятв?
Мы с Даной решили, что не будем дожидаться остальных, и ушли из Храма как раз в тот момент, когда «веселье» было в разгаре. Пыльная буря закончилась, воздух стал прохладен и свеж, а луна выбралась из-за туч и лишь изредка скрывалась за тонкими облачками. До деревеньки, расположенной за лесом, было максимум три часа пешим ходом, но Дана по какой-то причине отказалась направиться туда и сказала, что мы переночуем в лесу. Я не стал спорить: диких животных мы не боялись (скорее, они боялись нас, а поэтому не подходили слишком близко), тут было спокойно и тихо. Кроме того, я проголодался и размышлял, что нужно развести костер, а потом, так уж и быть, отправиться на охоту и поймать кого-нибудь на ужин.
— Что молчишь? — отвлекла меня от мыслей Дана.
— А что я должен говорить? — ответил я вопросом на вопрос.
— Думаешь о том, каким будет твой первый урок ученице?
Мы брели по лесной тропинке и смотрели по сторонам, ища подходящее место для ночлега. Дана несла на плече лук и колчан со стрелами, а со мной, помимо мантии, была сумка с самыми необходимыми для недолгого путешествия вещами: я жил неподалеку от Храма.
— Что тебя так зацепило? — полюбопытствовал я. — Если уж кто-то и должен обижаться, так это я. Вы с Амиром вели себя отвратительно.
— Хочешь поучить меня жизни?
— Нет. Но иногда до того, как вылить на уши собеседника реку чуши, лучше подумать и принять решение в пользу глубокомысленного молчания.
