Что делать дальше я не знала… поэтому бездумно вышла из комнаты и спустилась вниз, выходя на улицу.
Свежий воздух тут же ударил в лицо, от чего вся кожа болезненно покрылась мурашками. Линду я увидела сразу. Она стояла около высокого каменного забора и подстригала какие-то ярко-оранжевые пушистые кустарники.
— Доброе утро, — я решительно подошла к управляющей, точно уверенная, что она обо всем знает. Знает, что случилось со мной этой ночью. Знает и молчит!
— О, доброе утро, Дийана. Как вам спалось? — как всегда дружелюбно улыбнулась Линда и, не отвлекаясь от своего занятия, скользнула по мне заинтересованным взглядом, особенно задержавшись на лице и на кровавых подтеках по всему телу, оставленных грубыми пальцами демона.
— Предыдущая мирна мистера Марша сколько здесь прожила? — не отвечая на ее вопрос, спросила я. Не то, чтобы меня это интересовало, но я просто хотела знать… все. Всю правду.
Она на секунду замерла и нахмурилась:
— Дийана, о таких вещах вам лучше разговаривать с мистером…
— Черт! Да просто скажите мне! — неожиданно резко возразила я, прижимая руки к животу, чтобы унять боль.
Линда поджала губы, конечно, мне было понятно, что этот вопрос ей не понравится. Осторожно посмотрев по сторонам, она тяжело вздохнула, а потом шепотом произнесла:
— Три месяца. Валэри жила здесь три месяца. Только не рассказывайте мистеру Маршу, что это я вам сказала.
Три месяца. Боже… всего три месяца!
— Вы довольны, мисс?
— Довольна, — сглатывая подступивший к горлу комок, я стремительно развернулась и медленно, неустойчиво держась на ногах, поплелась куда-то в сторону.
— Дийана? — позвала меня Линда, но я больше не хотела с ней разговаривать, мне просто хотелось куда-нибудь уйти, спрятаться, закрыться. Я в доме у «серийного» убийцы, что может быть еще хуже?
Хотя я, наверное, знаю что… Это не просто маньяк — это монстр. И монстр выбрал меня в качестве своей новой жертвы. И нет никакой надежды на спасение, если только Клэр не подняла всех на уши, увидев разгром в квартире, но даже при таком раскладе шансы на спасение ничтожно малы.
Обойдя по дуге дом, я увидела тот огромный бассейн с внутренней подсветкой и с красивыми цветами вокруг.
Недолго думая, уселась на самый краешек и опустила ноги в воду. Вся подсветка в бассейне тут же зажглась разноцветными огоньками, приглашающе мигая в такт покачиванию моих ног.
Я удивленно выдохнула. Красиво… при других обстоятельствах, можно было бы здесь поплавать.
— Как вода? — мужской голос заставил вздрогнуть всем телом.
Я замерла, не в состоянии даже пошевелиться, словно парализованная ужасом. Только и смогла, что и дальше смотреть на слегка колышущуюся воду, всем своим видом давая понять, что не замечаю Ринара. Но участившееся сердцебиение и нервная дрожь безоговорочно выдавали мое состояние.
— Как спалось? — пытаясь показаться вежливым, снова спросил демон и присел рядом на бортик бассейна, внимательно разглядывая мое лицо.
Смотришь, что со мной сотворил, скотина? Ну смотри-смотри!
— Ты поела? — очередной вопрос, от которого у меня нервно задергался левый глаз.
— Тебе действительно интересно, поела я или нет? — не поворачиваясь к нему, огрызнулась я и неосознанно сжала кулаки, да так, что ногти болезненно вжались в ладони.
— Да, — безразлично кивнул Ринар, пожимая плечами. — Мне действительно интересно.
Такой спокойный обыденный голос… словно ничего и не произошло, словно это не он лишил меня девственности, словно это не он холодно и жестоко изнасиловал меня…
Я промолчала, не в силах на него посмотреть после всего, что произошло.
— Ну так что, Линда накормила тебя? — после недолгого молчания снова потребовал ответа Ринар.
Я напряглась, потому что краем глаза заметила, как он пододвинулся ко мне поближе. Еле-еле подавив в себе желание отодвинуться, я спокойно сидела, бездумно смотря в одну точку.
Раздраженное шипение послышалось с его стороны, а потом такой же раздраженный голос:
— Отвечай мне, Дийана. Если я спрашиваю, значит мне это интересно.
Ненавижу! Деспот!
Я сжала зубы и резко повернулась к нему, позабыв обо всем, кроме отвращения.
— А вчера вечером тебе тоже было интересно мое мнение?! Или это касается только еды? — слезы снова стали наворачиваться на глаза, но сейчас было, точно, не время показывать свою слабость… только не ему. — Тебя интересовало, что я чувствую, когда ты меня насиловал, чудовище?!
Я вскочила на ноги. Мне нечего терять… я все равно умру, через полгода или даже раньше. Зачем тянуть? Давай закончим все прямо сейчас! Вся жизнь и так рухнула, ровно, как и все мои мечты.
И виноват в этом только он!
— Тебе было интересно, что я почувствую, увидев себя наутро в зеркале? Ну? Интересовало? Ты поинтересовался у меня, как я хочу прожить свою жизнь, а? Мне всего двадцать два! ПОЧЕМУ? Почему я должна умирать ради тебя? Ты… ты недостоин этого, подонок! Это ты должен умереть! Сколько девушек погибло до меня по твоей вине? А сколько погибнет после? Тебя хоть раз интересовало их мнение, их жизнь? Нет! Зато тебя интересует, поела ли я и какая вода в твоем чертовом бассейне!
Чем дальше я говорила, тем больше мрачнел Ринар. Его взгляд стремительно заледенел, но ответ прозвучал ровно:
— Да, иногда я интересовался мнением своих мирн. Но перед тобой, Дийана, я уже извинился. Этого достаточно.
— Достаточно?! — закричала я, а все мое тело затряслось от едва сдерживаемого порыва наброситься на этого монстра. — Для кого достаточно? Для тебя?
Ринар снова пожал плечами, всем видом давая понять, что ему не особо интересен этот разговор:
— Ты ожидаешь, что я упаду перед тобой на колени и буду биться головой об землю, прося прощения? Нет, Дийана, этого не будет. Мне нужно было поесть, и я поел. Спасибо. Но на этом все.
У меня задрожали руки. Как он может говорить за это спасибо?
— Пока ты будешь адаптироваться, а твой организм восстанавливаться, поживешь у меня, — обрадовал Ринар, собираясь уходить. — Возможно, потом поедешь домой… а, возможно, так и останешься здесь. Я решу это позже.
— ТЫ решишь?! — я снова перешла на крик, заставляя его остановиться и посмотреть на меня. Все нервы превратились в тонкую натянутую тетиву, готовую порваться в любой момент. Тяжесть последних дней навалилась на мои плечи, заставляя захлебнуться в отчаянии и злости. — Ты не смеешь решать за меня! Я не твоя служанка и не твоя наложница, понял?
Звериные глаза яростно блеснули, награждая меня нескрываемым презрением, а следующие его слова были сказаны с такой откровенной брезгливостью, что у меня побледнело все лицо.
