и думал, сладкий пряник создан исключительно для Ай. Похоже, в округе не осталось и единого сладкоежки, который может состязаться с ней.
— Держи…
Надкусанный пряник тут же успешно пошёл на утилизацию, но Леф забыл кое-что очень важное.
— Вы должны были съесть целый пряник.
— Блять… Искра, ты серьёзно?
— Обещания нужно сдерживать, — сказала она решительно.
— Ладно, ладно! Давай второй!
Острота этого пряника уже просочилась в само тесто. И не смотря на то, что все они разных цветов, угадать какой с чем — невозможно. Откусив приличную дозу «сладости», Ли не сразу понял, насколько он острый.
— Ааа! Воды, сукА!
Искра убежала за водой.
— Ли, ты как, всё в порядке, — хоть Ай и пыталась спросить это с максимальным сочувствием, её довольное лицо после любимого угощения не успело сойти на нет. — А?
— Деда! Буди деда!
Но деда не пришлось будить. Он сам встал, отозвавшись на протяжные крики.
— Что происходит, как я сюда попал…
— Жри, жри, жри!
Не успев очнуться, ему уже суют в рот пряник на неизвестное количество Сковиллей (негласная единица измерения остроты).
— Ха-ха!
Но на удивление публике, дедушка наоборот стал себя лучше чувствовать, зарядился энергии и обрёл более здоровый цвет кожи — результат полностью противоположный от ожидаемого.
— Блять, да! Ура!
Торжествуя над собственными деяниями, Ли выпил графин воды и доел последний пряник целиком, после чего, наконец, остыл.
— А теперь, дедуля, нам нужно, эээ, переговорить.
— Хм…
Но дед не знал с чего начать разговор. Основная проблема не в отсутствии тем, а скорее в вине, которую он чувствует. Подобного с ним никогда не происходило, и, к сожалению, он помнит всё в полных подробностях.
— Ли…
Когда дед немногословен — это к беде.
— Расслабьтесь, дедушка. Я настаивал на том, что вы сделали и если вы переборщили, в этом нет ничего страшного.
Тяжело вздохнув, Шу щёлкнул пальцами, призывая Искру подойти поближе. Шу спросил:
— Сколько?
Ответ не заставил себя ждать.
— Шестнадцать.
— Ох… Найди замену…
Отвлёкшись, Шу посмотрел на свою любимую внучку. Он иногда видит в ней свою беззащитную дочь, которую так и не смог защитить. Из-за некоторых старческих болячек мысли доводятся до крайностей. Это в очередной раз подчёркнуто в его мыслях.
Он хотел что-то сказать, попытаться объясниться перед той, кто увидела ужасную картину… Но, смотря прямо на неё, он понимал, что она даже не думает о прошедшем. Только он застрял там, пытаясь вернуться, и только он видит огромное расстояние между ними. Так он её воспитал…
— Внуча…
— Нет.
Она резко прервала его незаконченную фразу.
— Но я же даже…
— Я сказала нет. Хватит уже извиняться. Что было, то было.
«Что было, то было», — прозвучало эхом в мыслях Шу.
Она и вправду повзрослела, вот что думал Шу. Нужно бы отпустить эту девочку жить своей жизнью, тем более под присмотром Ли ей уже мало что сможет угрожать. Такой парень не станет плыть по течению, а сам создаст поток, такой, какой ему нужен.
— В целом я мог бы поступить как порядочный человек и оставить вас наедине, но понимаешь, деда, есть несколько вопросов, как у тебя, так и у меня, верно?
— Конечно, Ли. Давай по порядку.
Желание спросить просто преследовало юношу. Много вещей тут вызывало вопросы, но среди них существуют наиболее важные.
— Кольцо. Я выжил только благодаря нему. Это артефакт?
— Дай посмотреть…
Ли попытался снять колечко с пальца, но всё тщетно. Оно плотно застряло, прям под толщину.
— Тогда дай руку…
Ли протянул руку со злосчастным кольцом.
— Золотое кольцо с потёртостями… Оно совсем не похоже на современные обручальные кольца, но тем не менее, выделяется на фоне колец прошлых. Каким бы не был уход за материалом, за такое количество времени оно бы не сохранилось… Тут причастны способности или даже более могущественные силы. Касательно эффекта… Ты понял, что конкретно оно может?
Лефу, казалось, на секунду задумался, однако быстро придумал ответ.
— Восстановление души… Или что-то в этом духе.
По ощущениям это как заново родиться. Каждая клеточка перестроилась в ту же секунду, как кольцо начало резонировать, а затем они начали работать в норме. Все маленькие болячки, раны, ссадины и даже шрамы исчезли с его тела. Но он это заметил сильно позже.
— Понятно… Сильный артефакт, подстать твоим способностям. Я попробую узнать больше о подобных. К слову… Почему ты ещё в трусах?
Лефу уже и забыл, что долгое время находится лишь в нижнем белье. И только сейчас до него дошло, почему такое странное отношение со стороны Искры и Ай Минь… Они просто любовались его в накаченным телом!
ГЛАВА 13 — Мир на место встал
— Вас это смущает, дедушка?
Картина маслом: проснувшийся дед чуть не поперхнулся из-за еды, которую ему суют в глотку. Ли, разъярённый от послевкусия пряников, переворачивает вверх ногами позолоченный коридор Дворца Неба. Искра, пристроенная присматривать за студентами и обеспечивать безопасное времяпрепровождение, то и дело ехидно посмеивается от страданий парня. А единственная внучка директора вешается! Да ещё и на человеке, которого знает совсем ничего.
— Никак в голову всё не укладывается. Что за хаос произошёл за тот день, и к чему мы в итоге пришли?
— Чего? Чего, блять? Где мой шрам! У меня тут был шрам! Что со мной произошло, почему у меня тело всё красное? — раскричался Ли.
Искра молчала, указала пальцем на съеденные лунные пряники. Параллельно она прикрыла рот рукой, но ехидно смеющиеся глаза не спрятать — продолжала насмехаться над парнем. Да и продолжила бы, если бы не укоризненный взгляд начальника.
— Ли! Ли! — хлопала в ладоши Ай, видя как Лефу кружится весь взъерошенный, словно какой-то щенок, пытающейся поймать собственный хвост.
«Слишком много энергии у этой молодёжи… Пережить такой стресс, увидеть, как я лично убиваю собственных подчинённых, а до этого ещё не пойми что. Когда я был моложе, мог прийти в ужас об одних мыслях подобного происшествия, а тут и духом сомнений не пахнет. Кто же такой этот мальчик? Неужели он предвестник какой-то легенды, способной изменить устройства не только семьи Минь, но и всего Китая? А это кольцо — явный артефакт, хоть и не открытый ранее. Я, конечно, слышал, что предметы сильной связи даруют свободу, но чтобы и способности? За свою долгую жизнь видел лишь боевые артефакты, но не защитные, не тонизирующие, и уж тем более, не те, которые могут воскресить. Такое чувство, будто кто-то недавно откопал хранилище с ними и распустил по миру», — рассуждал Шу Минь, рассматривая собственную
