— А второе направление?
— Второе — это другие женщины, которых он обманул таким же образом.
— Откуда вы знаете, что были другие женщины?
Я подозрительна покосилась на капитана. Действительно пока не понял или меня проверяет?
— Слишком красивая схема, чтобы использовать ее один раз, — пояснила я. — Если других не было, значит, обязательно будут, и в самом скором времени. Однако я подозреваю, что Розалинда Боне — не первая…
— …но остальные не обращались к стражам в силу деликатности вопроса, — продолжил Уилфорт.
— Да, — согласилась я. — Жертвы испытывают чувство стыда, и это работает преступнику на пользу. И не только это. Некоторым, возможно, просто не приходит в голову, что на них воздействовали магически. Появился мужчина, вошел к ним в доверие, заболтал и уговорил расстаться с деньгами. Но чеки они выписывали добровольно. А раз так, то и состава преступления вроде бы как нет. Что самое грустное, некоторые из них могли обратиться к стражам и получить именно такой ответ. Ну и последнее. Продолжительность темного воздействия сильно зависит от индивидуальных свойств жертвы. Розалинда избавилась от своих чувств за два дня. Но некоторые, возможно, неравнодушны к аферисту до сих пор. В этом случае они не обратятся в участок, даже если заподозрят неладное. Просто потому, что не захотят навредить преступнику.
— Ну что ж… — Уилфорт откинулся назад и сцепил пальцы рук. На правом мизинце блеснула серебряная печатка. — Беритесь за расследование.
— А…
— Вопрос с четвертым участком я улажу, — ответил он прежде, чем я успела договорить.
Глава 8
В тот же день я поделилась информацией о новом деле с Райаном и Диком. Сев в кабинете кто с чаем, кто с кофе, мы обсудили, чем займемся на данном этапе. Наметок было несколько. Первая: отель «Лунный серп». Дик отправляется туда и пытается собрать дополнительную информацию о нашем аферисте. Кто его видел, с кем, когда. А также не слышал ли кто-нибудь из работников отеля о других подобных случаях. Вторая: дар афериста. У нас имелась база данных с информацией о характере дара многих горожан. Неполная, к тому же аферист вполне мог оказаться «гастролером», но все же проверить смысл был. Это взял на себя Райан. И третья — банк. И дело даже не в чеке, который выписала Розалинда и который — кто бы сомневался! — был обналичен буквально через полчаса после ухода афериста. Мы были практически уверены, что преступник успел подстраховаться и позаботился о том, чтобы опознать или выследить его по этому следу было невозможно. Банк интересовал нас с другой стороны. Именно там мы надеялись получить сведения о женщинах, которые, как и Розалинда, пострадали от «любовной аферы».
Данная идея принадлежала Дику и показалась нам с Райаном очень удачной. Как разыскать других жертв афериста? Можно было дать объявление по эхолиниям. Вполне вероятно, что кто-то бы откликнулся. Но в этом случае и сам аферист наверняка узнает, что мы его ищем, и затаится. Однако существовал и другой путь. Очевидно, что наш самородок выбирал себе жертву среди женщин богатых, хранящих сбережения на банковском счету. Поэтому имело смысл выяснить имена зажиточных горожанок, со счетов которых в последнее время была одноразово снята крупная сумма. Одноразово и без предварительного предупреждения. Через чек на предъявителя. Кроме того, список интересующих нас женщин можно было сузить, ограничившись незамужними. Наверняка аферист ориентировался в первую очередь на одиноких женщин, в которых жажда любви особенно сильна.
Задачу существенно облегчал тот факт, что банков в Тель-Рее — всего три, а богатые и знатные клиенты пользуются главным образом и вовсе одним, так называемым Универсальным банком, расположенным в центре города. Усложняло же задачу часто проявлявшееся нежелание руководства банка сотрудничать со стражами. Борясь за свою репутацию и отстаивая интересы клиентов, они нередко отказывались выдавать информацию представителям закона. Беда заключалась в том, что этот самый закон на предмет подобных ситуаций был сформулирован неоднозначно. Пункт о неприкосновенности частной жизни в сочетании с влиянием знатных клиентов зачастую препятствовал стражам порядка, тормозя расследования. Однако попытаться в любом случае стоило.
И вот на следующий день я шла по залитому солнцем городу. Тель-Рей шумел в своем обычном оживленном ритме. Перекрикивались торговки, стучали копыта, скрипели колеса проезжавших мимо телег. Я шла уверенной походкой по хорошо знакомым местам. Вот с левой стороны показалась вывеска «Зубной лекарь», а снизу подпись «Темная магическая анестезия». За небольшим окошком я разглядела сидящих в очереди пациентов. Лекари, сотрудничающие с темными анестезиологами, вообще пользуются значительно большей популярностью, чем прочие. Как-никак темная магия позволяет полностью снять чувствительность в нужной зоне, без каких-либо неприятных побочных ощущений. Конечно, можно было бы написать просто «магическая анестезия», и так было бы понятно, что это в компетенции темноволосых. Но существовал закон, согласно которому лекари, торговцы, мастера и прочие, если использовали в своей работе темную магию, были обязаны чётко это указывать. Причина скрывалась не в дискриминации, как можно было бы подумать. Скорее наоборот. Корни этого закона уходили в события сто пятидесятилетней давности. А именно — в эпоху Воссоединения, когда жители Темного Оплота вновь стали подданными королевства. Перед тогдашними правителями, заинтересованными в мирном сосуществовании разных мастей, встала задача побороть предубеждение против темноволосых среди светлого населения. Среди прочего было решено наглядно демонстрировать, что таланты темных могут использоваться не во вред, а во благо. Не последнюю роль сыграли как раз такие вот лекарские кабинеты, куда темноволосые стали устраиваться в качестве анестезиологов. Страх боли зачастую оказывался сильнее предубеждений. Ну а потом довольные пациенты рассказывали своим знакомым, что воспользовались услугами темного мага, и тот их не съел, а наоборот, помог.
И метод сработал. Не сразу, постепенно, но иррациональный страх перед темными отступил, и на сегодняшний день масти действительно сосуществовали в мире и относительном согласии.
Миновав лекарский дом, я увидела впереди аккуратно подстриженные кусты, стыдливо прикрывавшие вход в узкий переулок. Эта дорога вела в заведение Эльзы, и мне вдруг подумалось: а не заскочить ли туда? Да, понимаю, Дик сейчас высмеял бы меня, заявив, что я просто неспособна пройти мимо борделя. Но в действительности мне пришло в голову: а вдруг в борделе что-нибудь да знают? Практика показывала, что подобные места незаконопослушные маги используют порой для своих экспериментов. Надо же на ком-то тренироваться прежде, чем выходить на большое дело. И были случаи, когда подобные «испытания» проходили непосредственно в заведении Эльзы. Вот я и решила: почему бы не зайти? Раз уж по дороге.
Привратник, как и обычно, вежливо распахнул передо мной дверь. Правда, мне показалось, что на сей раз в его ухмылке промелькнуло нечто язвительное. Но, наверное, показалось? На всякий случай, оказавшись внутри, я глянула на себя в зеркало. Вроде бы все в порядке.
Эльза появилась почти сразу.
— О, Тиана! — радушно улыбнулась она. — Я смотрю, ты к нам зачастила! Может, все-таки задумалась над моим предложением?
— Нет, спасибо, — отрезала я. — Я на минутку. У меня возник один вопрос…
Сказала, да так и застыла с раскрытым ртом. И расширившимися глазами проследила за неспешным перемещением двух девушек, без сомнения, здешних «работниц», с ярким макияжем и в неприлично коротких юбках… Вот только эти юбки всем, если отвлечься от их длины, сильно напоминали мою. Синие, узкие и даже ткань, кажется, такая же. Белая блуза, пусть и с излишне глубоким декольте. Высокие черные сапоги. А уж камзол — практически копия моего, даже шевроны были такие же.
— Что это такое? — От растерянности я даже забыла рассердиться.
