«Ир Гаал! Именем Хозяина Твоего, именем Ашхи Дара, сына Хаоса Истинного, зазываю и заклинаю губителя миров, смертного разрушителя. Прими дар богатый, приди и забери, что твоё по праву! Авэн!!!»
- Ну Серёга! – берясь покрепче за оружие, воскликнул Ворон: - Ну друг! Ну завёл в деревеньку тихую!!! Добрый ты человек! Все для народа! Ничего себе!!!
- Для хорошего человека мне дерьма не жалко!!! – отзываюсь, вспоминая и активируя все умения, усиливающие не только меня, но и войско, после чего про себя прошептав: - Ну, Боги славные, не забудьте о нас в случае чего. Да помогите, как сможете.
- Что там с агрегатором? – раздался крик Воислава.
- Не запускается! – отозвался гном: - Всю энергию из него вытягивает!
- Замечательно! Тогда Чёрный Режим! Открыть НЗ!!! И я хрен знает, что делать с этим!!! – вскрикнул Воислав, указывая на падающий из открывшейся под облаками чёрной воронки Прорыва Миров сгусток чего-то огромного.
- Будем бить! – отозвался кто-то: - Эх, сейчас бы музычку, чтобы погибать было веселее!!!
- Это можно! – донёсся голос, и тут же зазвучали гусли, и сразу же народ подхватил слова знакомой многим песни.
Звездопад, да рокот зарниц.
Грозы седлают коней,
Но над землёй тихо льётся покой
Монастырей.
А поверх седых облаков
Синь соколиная высь.
Здесь, под покровом небес
Мы родились.
Цепные молнии ударили прямо в бегущих тварей, сплетаясь в паутину вспышек, тут же раздались взрывы огненных шаров и трески вспучивающейся земли. Перед стоящими плотной стеной щитами выросли ледяные колья, направленные к надвигающейся орде, игнорирующей летящие в неё заряды и стрелы. Десятки юрких мелких тварей, какие я уже видел, и с которыми мне пришлось тогда сражаться, мельтеша, первыми бросились на выставленные навстречу копья. Маленькие тельца сталь с лёгкостью пронзила, но сучащие ножками лишь отдалённо напоминающие детей выродки тянули свои крохотные ручонки, хлыстающиеся по древкам копий щупальцевидными отростками.
Щиты зазвенели, сдерживая натиск набежавшей массы, сотни щупалец захлестали по стальной стене, но гномы и воины стояли, зная, что, если хоть один из них отступит, вся оборона тут же захлебнётся в собственной крови. И это знали стоявшие вторым рядом бойцы, орудующие длинными копьями, борясь с сомнениями и страхами. Беснующееся пламя вокруг обороняющихся исторгало из себя опалённых тварей, устремляющихся на щиты и не обращающих внимания на ожоги.
- А-АД-ГРА-А-АХ-ХА-А! – разнеслось, заставляя повернуть голову в сторону проревевшего гиганта: - ИР ГААЛ ИШХАДИ!!! УТРИ СИ ГААНДИ!
Сметая пропитавшийся вонью и копотью воздух, по округе разлетелся зеленоватый густой туман гнилостно-трупного смрада, заставившего каждого вспомнить, как мгновение назад легко и непринуждённо дышалось. Буйствующее пламя, оказавшись внутри тумана, тут же угасало, дышать становилось тяжелее, в глазах сразу же начиналось помутнение. Лишь окруживший войско вихрь, вызванный магами, смог сдержать, вытягивая к облакам, где верхние ветра подхватывали, унося прочь.
- Держать! Бить точно!!! – очередной раз Воислав попытался перекричать стоящий над войском ор, смешавшийся с разномастными песнями и откровенным матом, доносящимся с передовой.
- Вась, выстоим, все нормально, - попытался я поддержать, не отводя взгляда от медленно идущего от места падения уродливого шестирукого великана.
- Да этих покромсаем, с большим проблем будет куча! Я таких и не видел.
- Да я тоже, маленьких только. Страшно, никогда таких не е… имел.
- Ты это щас про? – на лице прежде напряжённого Воислава появилась улыбка: - Ага, я тоже, вот и шанс отличный выдался. А ещё и местный поп проповеди все не перестаёт читать.
«И сказал Сын Его Апостолам своим: Не с миром и Спасением пришёл я к вам, но с войной и Карой Небесной. Не наставлять на путь истинный, но карать за прегрешения ваши. Не Спаситель я есть, но Разрушитель Мира Сего. И каждому будет воздано по делам его, и каждого ждёт посмертие страшное и вечное».
- Все не угомонится, - сплюнул Ворон, с прищуром очередной раз нацеливая стену пламени, несколько раз преграждая путь изуродованной хаосом нежити: - Чёртов туман, зажечь нормально не даёт, вся деревня уже погасла, ни хрена теперь не видно.
«И после сего видел я четырёх Ангелов Смерти, стоящих на четырёх углах земли, держащих четыре Погибели, чтобы мир познал участь свою, дабы очиститься от грехов его. И видел я иного Ангела, восходящего от заката солнца и имеющего печать Бога Мёртвого. И воскликнул он громким голосом к четырём Ангелам, которым дано вредить земле и морю, говоря: испепелите землю, осушите моря и океаны, обескровьте живое, доколе ничто не останется, лишь плоть мёртвого мира. И я слышал число армии идущей, кой было сто сорок четыре тысячи из всех колен сынов Израилевых, вышедших с земли Иуды и от крови Его! И имя им Легионы Смерти, и придут они в Ночи среди Бела Дня!»
- Твою мать! Серёга!!! – недовольный окрик Воислава утонул в налетающем грохоте от внезапно ускорившегося шестирукого гиганта, каждая конечность которого завершалась костяном отростком-саблей. Грузное мешкообразное тело на бегу сотрясалось, шрамы и отростки уродливо расширялись, из гноящихся язв вываливались змеевидные твари, устремляющиеся следом за хозяином, таращимся во все стороны десятком выпяченных буркал и скалясь пастью из четырёх отдельных челюстей, распахивающихся в разные стороны: - Куда?!! Тени, прикрытие!!! Борислав!!! И ты!!! Отставить!!! Держаться вместе!!!
Обнявшийся белым с призрачной каймой пламенем Волоколак нёсся навстречу гиганту, раскручивая сияющий двуручный меч. Следом за ним нёсся гигантский Медведь, сметающий оказавшуюся на пути нежить, также пылая подобно кузнечному горнилу. А позади них из строя выскакивали волки и оборотни, контратакующие тварей, следуя единому зову, исходящему от еле стоявшего посреди круга Емельяна и бормочущего «Не могу, поспешите. Не выстою, поспешите. Мать-Сыра Земля, прими меня, защити душу мою от Небытия…».
Ир Гаал оскалился, высвобождая ряды хищных резцов, каким позавидуют доисторические акулы, видя, что пища сама устремилась к нему. Руки разошлись в стороны, готовясь скосить рядами слабую для его сабель плоть, так сладостно окропляющую наросты жаркой кровью и питающие его мириадами капель своих смертных сущностей. Дети, шипя и извиваясь, устремились навстречу пище, стремясь успеть забрать что-нибудь себе. И вот первая мелкая жертва, вырвавшись из пелены его дыхания, взмыла вверх подобно птице, летящей навстречу.
