– Куда?
– В тоннели, потом наверх. Я знаю путь.
Про то, что знаю не я, а разведавший дорогу миниробот, просигналивший эту новость под вечер на мой мику, говорить я не собираюсь.
– Лона не встанет! – неверяще качает головой женщина, что пекла лепешки. Сана, кажется.
– Значит понесем. – Категорично заявляю им. – Но уходить нужно всем! Оставшихся эти звери убьют!
– Мы не единственные рабыни в этой стране! – Почти кричит Лиза. – Если мы уйдем, их убьют!
– Откуда ты знаешь?
– Меня привезли сюда из другого места. Нас там стало очень много, вот и поделили.
– А где это место?
– В Новиле.
– Но Новил далеко!
– У них наши мику и они как-то общаются через них.
– И сколько вас там было?
– Почти шестьдесят человек.
Черт, а вот такой ситуации я и не предусмотрел. Мне даже в голову не могло прийти, что пленников может быть так много! И почему в таком случае, до сих пор никто не искал этих женщин?
– Лиза, а когда ты попала в плен?
– Почти полгода, по местному времени. Но сначала нас долго было только трое. Потом понемногу начали приводить новеньких. Потом умерла Зося, ее поймали первую. У нее был выкидыш…, ну ты понимаешь, они нас в покое не оставляли. Она потеряла много крови, и когда ей дали мику, было уже поздно.
– Сварилось, – тихо сообщила Сана, кивая на котел.
– Ешьте, – Кивнул я, – и попробуем покормить больных.
В нише, куда я ушел, чтобы не мешать им обсудить, кому ставить подкожные приборы, обстановка начала понемногу исправляться. На теле Сида начали под действием мощных препаратов понемногу затягиваться раны. Извини, друг, медроб один, а времени мало, вздыхаю я, отключая малютку. Медроб не возмущается, в обычных условиях такое случается только тогда, когда доставлен большой аппарат.
Устанавливаю медроб на груди Лоны и оборачиваюсь на робкое прикосновение ладони.
– Мы готовы, – шепчет маленькая кареглазая девушка с уродливо обкромсанными волосами.
– Повернись спиной!
Пока она, повернувшись спиной, задирает изодранную кофту, передаю Кире семь браслетов.
Кто наденет их первым, они уже видимо решили.
Надрез, приподнять кожу, вложить упругий тонкий диск, зажать края раны, подержать ладонью. Крошечные инъекторы, расположенные под оболочкой трансформа, мгновенно впрыснут по сигналу мику регенерирующее лекарство. Протереть стерильной салфеткой руки, кожу под лопаткой и снова…
Надрез… и так десять раз. В конце операции я настолько приловчился, что прорезал грязноватую бледную кожу почти без паники. Никогда до этого мне не приходилось видеть таких изможденных людей. Кроме как в совершенно отсталых мирах, и то нечасто.
– Марта… – хрипло бормочет Сид, едва открыв глаза, – тебя тоже поймали?
– Пока нет.- Протягивая ему приготовленную кружку с растворенной в воде капсулой, спокойно хмыкнул я.
– Что?! – От волнения беркут приподнимается на локте, забыв, что на нем не найти и клочка непобитой кожи. – А где мы?!
– Выпей сначала. Вот так. А мы в старой каменоломне. Тут под городом катакомбы. И почти под каждым домом шахта каменоломни. Аборигены не особенно утруждали себя подтаскиванием стройматериалов. В этой шахте они держат пленниц. И вас с Кинти сюда привезли. А я пришла по тоннелю. Там стояли решетки, но я их распилила.
Я специально говорю подробно и многословно, чтобы дать полковнику время на осознание реальности. Только оказывается, ему это не очень то и нужно.
– Чем распилила?! – В упор смотрит он.
– Минироботом. – Вздыхаю я тяжело, раз нам предстоит выбираться отсюда вместе, скрыть своих электронных помощников мне все равно не удастся.
– У тебя есть миниробот?! – Наконец-то мне удалось его поразить!
– Ну да.
– И где ты его прятала?!
– У женщин такие вещи не спрашивают,- решаю я прервать допрос, – лучше посмотри сюда.
И, загородив собой вход в нишу, включаю запись особо значимых сегодняшних событий.
Полковник глядит в голограмму, стиснув зубы, и только по побелевшим глазам можно догадаться, в каком он гневе.
– Кто ты?! – жестко глядит мне в глаза беркут, досмотрев запись.
– Я провожу расследование, по поступившим заявлениям о пропаже женщин. – Уклончиво отвечаю я, не желая открывать полковнику служебных тайн.
– Если у тебя есть план лучше моего, изложи. – Прошу Сида спустя несколько минут, – В противном случае мы уйдем отсюда по тоннелю. Миниробот нашел выход наружу. Он на окраине города. Потом можно будет пробраться к гостинице или авиетке. Решать придется по обстоятельствам.
– Судя по тому, в каком состоянии женщины, быстро идти они не смогут. – Начинает вслух рассуждать он. – Похитители, когда спохватятся, вполне сумеют перекрыть выход. Ведь не может же быть, чтобы аборигены о нем не знали?! Можем не успеть выйти наружу. И возьмут нас тепленькими. Как ты связывалась с ОПРП?
– Одноразовые передатчики, – буркнул я, и только после этого сообразил, что полковник поймал меня как новичка.
Ну и жук!
– Я так и думал. – Серьезно кивнул беркут. – И какие у тебя последние указания?
– Никаких. Ни на один отчет не было ответа.
– А аппаратура… в порядке?
– Да.
– Уверена?
– Слушай, беркут, перестань меня инспектировать. Я старше тебя и по возрасту и по опыту.
– Откуда ты знаешь… мои данные?!
– Лючия просветила.
– Ну, всего не знает и она. Ладно. Оставим это. Оружие у тебя есть?
– Да.
– Много?
– Не очень.
– А все – же?
– Тебе я могу дать запасной станнер. Все остальное не достать. Встроено.
– Ты в трансформе! – мгновенно догадался беркут.
Ну, разумеется, они тоже в подобных ходят на задание. Только другой модификации.
– Кушать хочешь? – Уходя от ответа, предложил я.
– Не откажусь. – Кивнул он.
– Кира, – негромко прошу, обернувшись в шахту, – покормим пациента?!
– Конечно, – она немедленно возникает с чашкой в руках.
Как будто стояла за углом. Застарелая профессиональная подозрительность громко кричит, что пленница подслушивала наш разговор, но я только кручу ей пальцем у виска. Ну, подслушала, и что?! Моя жизнь теперь так же зависит от них, как и их жизни от меня.
– Я сам могу! – предупреждающе поднял руку полковник, заметив, что женщина собирается его кормить с ложечки.
Но Кира неожиданно краснеет так, что на ее глазах выступают слезы.
– Кира, что случилось?! – бросаюсь к ней.
После стольких дней унизительного рабства, неудивительно, что у девушек начинают сдавать нервы.
– Мы моем руки вечером, – всхлипывает она в плечо моего трансформа. – А утром специально… из-за чистоплюя…
Теперь краснеет полковник. Вот это номер! Не думал, что хоть один из звездных беркутов на это еще способен!
