Самки были настолько возбуждены, что ни одна из них не заметила странного напряжения в голосе Крезела.
Дверь открылась. Ведро упало. Механизм сработал безукоризненно. Инженерные уроки не прошли даром.
Все удалось, за исключением того, что дверь открыл не Глот. Вода вылилась на вытянутую морду генерала Маранты, а ведро упало у его ног.
– Бригадир! Скорее сюда! – Кэн узнал голос одного из часовых, оставленных охранять драконидиц. Он бежал, размахивая лапами и хлопая крыльями. Если бы дракониды могли бледнеть, этот был бы белее молока. – Бригадир! Там… – драконид с трудом перевел дыхание, – Генерал Маранта…
Не дослушав, Кэн побежал к амбару. Если бы он знал, что именно случилось, то, возможно, предпочел бы бежать к воротам. Он услышал взрыв хохота в амбаре и увидел у дверей Крезела с таким выражением морды, как будто он только что получил удар копьем в живот.
– Бригадир… – начал Крезел, с трудом ловя воздух.
Кэн оттолкнул драконида и вошел внутрь. Там действительно находился генерал Маранта. Но в каком виде! Он был весь мокрый, а драконидицы заходились от смеха.
– Что здесь происходит? – прорычал Кэн. При звуке его голоса смех мгновенно стих.
– Смирно! – скомандовала Фонрар. Драконидицы быстро построились в шеренгу, застыли по стойке смирно и уставились на командира. Кэн обвел их бешеным взглядом. Гнев его был почти осязаем. Самки были поражены, поскольку никогда еще на них не обрушивался гнев бригадира. Драконидицы стали переглядываться, двигая только глазами.
Кэн обернулся к генералу, который меланхолично стряхивал воду с одежды. Валяющееся рядом ведро объяснило Кэну произошедшее.
– Генерал, я искренне сожалею. Глубоко сожалею. Если я могу чем-нибудь…
При слове «генерал» драконидицы тихо ахнули.
– Итак, это мои сестры, – холодно прервал его генерал. – Интересным вещам вы их обучаете, бригадир.
Аураки обладали гордым независимым характером, они всегда ревниво относились к своему особому положению среди драконидов и требовали выказывать им знаки уважения. Они не переносили, когда в их присутствии кому-то, кого они считали ниже себя, оказывали большее почтение, чем им самим. Теперь Кэн понял, что даже сильнее, чем сам инцидент с водой, генерала задело то, что драконидицы встали по стойке смирно не перед ним, аураком, а перед каким-то бозаком, который к тому же ниже его по званию. По тону генерала Кэн понял, что тот не исключает возможности, что все это было подстроено самим бригадиром.
– Я прошу вас, генерал, – почтительно продолжил Кэн. – Прошу быть к ним снисходительным. Они еще так молоды и никогда не видели драконида вашего положения и звания.
Фонрар сглотнула и вышла вперед. Она вся заледенела от страха, но это было ее подразделение, и она не могла позволить бригадиру извиняться за них и брать на себя вину за поступок, к которому он не имел отношения.
– Простите, генерал, – сказала она, отчаянно стараясь, чтобы ее голос не слишком дрожал. – Если на кого и надо сердиться, то только на меня. Я здесь командир, и плохое поведение подразделения моя вина. Бригадир ничего не знал, мы хотели подшутить… над одним из наших младших офицеров, – под колючим взглядом генерала Фонрар почти покинули остатки мужества, но она упрямо продолжала, скорее для Кэна, чем для Маранты. – И мы готовы понести любое наказание.
– Генерал… – начал Кэн.
– Достаточно! – генерал поднял лапу. Пасть его скривилась, обнажив желтый клык. – Мальчишки, они и есть мальчишки… Особенно если они девчонки! – и генерал засмеялся.
Кэн тоже рассмеялся и бросил быстрый взгляд на Крезела и других драконидов, поддержавших генерала своим хохотом. Драконидицы напряженно молчали. Они ничего смешного не видели. Фонрар вообще боялась, что больше никогда не сможет смеяться.
– Ладно, они допустили оплошность, не будем судить их строго, – сказал Маранта, отсмеявшись. – Смотри-ка, как они выросли, Кэн, совсем большие. Настоящие воины, но рыхловаты. В свое время нам приходилось сражаться за каждую крошку хлеба, которую нам давали. Не помню, чтобы в детстве я чувствовал себя сытым хоть раз. Много еды приводит к слабости, запомните это, Кэн.
– Да, генерал, – вежливо согласился Кэн, – я запомню.
– По-моему, вы их перекармливаете, вам стоит побольше заниматься с ними на улице. Побольше физических упражнений – борьба, бокс и прочее.
– Простите, генерал, но это вряд ли возможно, особенно в свете сегодняшних событий. Дело чуть не закончилось бунтом…
– Пустое, – отмахнулся генерал. – Ребятам было просто интересно. Трудно их за это винить. Теперь они все видели, и больше проблем не возникнет, – он прищурился и посмотрел на Кэна. – Вас еще беспокоили сегодня?
– Нет, генерал.
– И не побеспокоят. Ну раз уж я здесь… пожалуй, стоит провести смотр… э… подразделения, – генерал усмехнулся.
Драконидицы стояли неподвижно в продолжение всего разговора, как будто разом превратились в окаменевших мертвых баазов. Генерал молча прошел вдоль строя. Кэн шел рядом. Фонрар, по кивку Кэна, шла на шаг сзади него. В конце шеренги стояла Тезик.
Генерал остановился и внимательно посмотрел на нее. Фонрар физически чувствовала напряжение подруги. Тезик выглядела настолько испуганной, что казалось, будто она вот-вот упадет в обморок. Длинный хвост ее свился кольцом.
– Как тебя зовут? – спросил, наконец, генерал.
– Тез… Тезик, – тихо, почти шепотом, ответила она, стараясь не смотреть на Маранту и уставившись в пол прямо перед собой.
– Аурак. Я уже много лет не встречал никого из нашего племени. Мы можем даже происходить от одних и тех же родителей. Можем оказаться братом и сестрой.
– Да, генерал, – окончательно смутилась Тезик. Она не понимала, к чему ведет свою речь этот странный драконид.
– Как твои магические способности, дорогая? – мягко спросил генерал.
У Фонрар душа ушла в пятки. Она хотела вмешаться, но не смогла произнести ни слова.
– Магические, генерал? – удивленно переспросила Тезик. – Но ведь магия покинула этот мир вместе с Владычицей Такхизис.
Генерал опешил.
– То есть ты не тренируешь свои магические способности?
– Тренирую? Нет, генерал, – ответила Тезик.
Да, подумала Фонрар с облегчением. Душа ее вернулась на положенное место. Тезик не соврала, она сказала чистую правду. Ей просто не надо тренироваться.
– Да, уход Владычицы – это большая потеря для всех нас, – проговорил наконец генерал и, внимательно взглянув на Кэна, направился к двери.
Смотр был закончен.
За дверью генерал положил лапу на плечо Кэна и сказал:
