Ознакомительная версия.
— Разбойниками? Какой ужас! А я всегда говорил, что с таким начальником стражи, как наш славный господин Урс, разбойники начнут не то что на дорогах — прямо на улицах города людей грабить… Вот у меня, например, недавно стащили из сумки кошелек и пять… нет — шесть яблок! Прямо на рынке, среди белого дня. Кстати, яблочко не хотите?
Не дожидаясь ответа, Айвен вытащил из сумки яблоко и ловко катнул его по столу прямо в руки своего соседа по комнате. Господин Ройбуш попытался было ухватить спелый плод, но промахнулся, и яблоко закатилось в его широкий рукав.
— Благодарю вас, юноша. Поужинать я забыл, так что ваше угощение будет весьма кстати, — старик вытащил яблоко из рукава и с хрустом откусил кусочек. Лицо его удивленно вытянулось, и он задумчиво посмотрел сперва на яблоко, а потом на Айвена.
— Вкусно? — хрипло спросил тот, внутренне холодея от ужаса. Яблоко ему попалось из числа тех, что он "позаимствовал" вот у этого самого деда, во время налета. — Сам я яблоки, если честно, с детства ненавижу, но одна сердобольная старушка угостила меня ими за то, что я помог ей дотащить с рынка тележку до дома. Вот и раздаю их теперь.
— Да, вкусно, еще раз благодарю вас, — откусил еще один кусочек историк и вернулся к своему списку, совсем позабыв про нежданного соседа.
Облегченно вздохнув, юноша начал раскладывать свои нехитрые пожитки. Время было уже за полночь, и поэтому единственное, чего ему сейчас хотелось, это была мягкая и прохладная кровать. Увы, комната находилась на солнечной стороне, и основательно прогретый за жаркий день дырявый матрас встретил его натужным скрипом, жалуясь на нелегкую судьбу и на излишки веса одного молодого вора.
Уже сквозь накатывающую дремоту Айвен услышал тихое бормотание старика:
— Айвен… Определенно, я уже слышал когда-то это имя… А на чем же я остановился-то? Ах да! — снова заскрипело перо, — Набор глиняной посуды племени хуманитов… или херовитов? Проклятая память!
— Хеонитов, — сонно побормотал юноша.
— Простите, что вы сказали? — встрепенулся старик.
— Племя хеонитов, — повторил вор и провалился в мир сновидений.
Увы, толком насладиться сном ему не удалось. Часа через два его разбудил какой-то громкий посторонний звук, вырвав из сладких объятий мира грез.
— Вот уж повезло так повезло, — с кислым выражением лица Айвен смотрел на своего храпящего соседа, — Даром, что старик, а легкие вон какие мощные — целый трубный оркестр перехрапит и даже не покраснеет с натуги. Ладно, еще посмотрим, кто кого.
Юноша откинул тонкое одеяло и начал легонько посвистывать — верное средство заставить храпуна умолкнуть. Правда, похоже, Ройбуш то ли не знал, какое это хорошее средство, то ли напротив, но храпеть он не перестал и даже наоборот — стал делать это громче, заглушая свист. Вор не сдался и поднажал. Просто так свистеть было не интересно, и поэтому он принялся высвистывать незатейливый мотивчик "Мельника и Доярки". Старик подхватил мелодию, и вскоре у них образовался довольно слаженный дуэт из храпуна и свистуна.
— Да что же это такое! — не выдержал Айвен поняв, что профессор истории и не думает умолкать, — я сюда на ночлег пришел, или на репетицию хорового свиста? Эй! Господин Ройбуш! Проснитесь, у нас тут пожар намечается!
Храп прервался, и старик заворочался на кровати. Тетрадь, лежавшая у него на груди, упала на пол, а одеяло он подмял под себя, ухитрившись закрутить его штопором. Храп раздался снова, но теперь он усиливался, отражаясь от стены.
— Ты издеваешься надо мною? Или мстишь за свое треклятое барахло? — юноша протянул руку и схватил свою сумку, лежащую на тумбе. — Что ж, господин Ройбуш, вы так любите глиняные миски и ложки? К сожалению, глиняных у меня нет, зато есть медные. — С этими словами он вытащил из сумки тарелку и ложку. — Храпите-храпите, а я вам пока ритм настучу…
Айвен сел на кровати и принялся старательно колотить ложкой по дну миски, сопровождая свои музыкальные упражнения выкриками:
— Пожар! Ай-я-яй, мы горим. Рукописи не горят, а вот мы горим!.. Потоп! Наводнение, караул, я не умею плавать — спасите меня, господин Ройбуш!.. О нет! Кто это там лезет в окно? О ужас, это же сам… Э-э-э… — фантазия его истощилась, и юноша задумался. — Да! Это же свирепый мурлопотамский историкоед! Да проснись же ты, каббров старик!!!
Храп оборвался. Господин Ройбуш дернул рукою, смахнув на пол подушку и лежащий под нею мешочек с уже знакомыми вору цветными камушками. С громким стуком камни посыпались на пол. Старик широко зевнул, перевернулся на другой бок и… захрапел с удвоенной энергией! Да еще выхрапывал при этом какой-то хитрый мотив, приноровиться к которому не представлялось возможным — это тебе не монотонный гул.
В конце-концов, под утро Айвена таки сморил сон. Так и уснул, сидя на кровати и удерживая руками подушку на голове — с ее помощью он пытался изолировать себя от храпа. Проснулся же он от того что кто-то заехал ему локтем в шею. С трудом разлепив тяжелые веки, юноша сфокусировал взгляд на своем соседе. Тот неуклюже прыгал по комнате и пытался натянуть на себя мятую рубаху, задевая все на своем пути. Заметив, что Айвен уже проснулся, он приветливо помахал рукой, зацепив и скинув с подоконника цветочный горшок. Кажется, в нем росла прямолистая мухоедка.
— А, мой юный друг… Доброе утро! Как вам спалось? Лично я выспался просто чудесно. Надеюсь, что и вы тоже? — улыбнулся профессор. И пока опешивший вор собирался с мыслями, продолжил, — Сам я сплю очень чутко, возраст, понимаете ли. Поэтому перед сном всегда закладываю в уши немного воска, чтобы не просыпаться от каждого шороха…
Заготовленные слова застряли у Айвена в горле. Он стиснул зубы и потянулся за селеритовым ножом. Не подозревающий о своей возможной кончине господин Ройбуш успел не только одеться, но и навести весьма творческий беспорядок: рассыпавшиеся камни, листки бумаги, куски каких-то тряпок и прочий непонятный мусор — все это валялось по всей комнате, даже на шкафу и в сумке Айвена, которую он точно помнил, как закрывал вчера вечером.
— Я тут насорил немного… — извиняясь пробормотал старик, — Искал свой второй носок
— Нашли? — угрюмо поинтересовался невыспавшийся вор.
— Увы, нет. — тяжело вздохнул историк и развел руками.
— В нашем безумном есть немного вещей, который никогда не меняются. И одна из них — это постоянно неизвестно куда девающийся второй носок.
— Юноша, вы несомненно правы! Ученые нашего Университета даже проводили специальные эксперименты и исследования этого феномена.
— И как успехи? — Айвен заинтересованно подался вперед и убрал нож подальше. Неуклюжий старик невольно вызывал у него что-то вроде симпатии. Ну как можно всерьез сердиться на это добродушное недоразумение?
Ознакомительная версия.
