— А вообще странный он, этот Ральф Нейман, — продолжал князь. — Хоть и молод, но замкнут и угрюм, совершенно лишён чувства юмора. И вот ещё одна любопытная деталь. В те дни у нас стояла страшная жара, но он носил камзол с длинными рукавами и плотно облегающими манжетами. Во время нашей беседы одна из манжет, кажется правая, немного сдвинулась вверх, он тут же её поправил, но я успел мельком заметить на запястье глубокие шрамы. Похоже, несколько лет назад он вскрывал себе вены.
— Не обязательно, — возразил Марк. — С тем же успехом он мог получить эти шрамы в бою или плену, либо в результате несчастного случая. Хотя и попытка самоубийства не исключена. В жизни всякое бывает…
Заночевав в Хабенштадте, Марк наутро двинулся в обратный путь, прихватив с собой деньги для Герти, которые Виллем собирался на днях отправить с посыльным на Торнин. Также князь попытался всучить ещё и очередную партию нарядов из гардероба своих племянниц, но тут уж Марк решительно отказался. Ему совсем не улыбалось везти с собой дополнительный груз, и в то же время он не имел возможности переслать его в школу «почтовым курьером» (так назывался колдовской способ мгновенной передачи на расстояние неодушевлённых предметов, который для людей и прочих живых существ не годился). От Зелунда до Торнина Марк мог перебросить лишь мелкие предметы, весом не более ста грамм. Получив отказ, князь Виллем, однако, не сдался и пообещал отправить подарок для Герти обычной, неколдовской почтой.
* * *
Марк вернулся на Торнин в середине воскресенья — последнего дня каникул. Он постарался попасть в школу незамеченным, чтобы об этом не узнали Герти с Абигалью, иначе бы они тут же прибежали к нему в гости. У себя в квартире Марк принял ванну и пару часов поспал, отдыхая с дороги, а вечером уже сам пошёл к Герти, чтобы передать ей деньги от князя Виллема.
Однако в комнате он застал только Абигаль. Девушка очень обрадовалась его возвращению, но сразу и огорчилась, когда он отверг предложение пойти на прогулку. Следующие четверть часа Марк терпеливо слушал её трескотню, дожидаясь Герти, которая, по словам Абигали, «вот-вот должна прийти». В конце концов он устал ждать и, сосредоточившись, послал Герти мысленный вызов. Ответа не последовало — либо она находилась за пределами школы (Герти ещё не умела принимать мысли на больших расстояниях), либо закрыла свой разум, чтобы её никто не беспокоил.
Не выдержав, Марк оборвал болтовню Абигали:
— Так когда же вернётся Герти?
— Ну… — Абигаль слегка растерялась. — Сегодня она что-то задерживается. Обычно в это время Герти уже возвращается и мы вместе идём на ужин.
— Обычно? — переспросил Марк. — Что это значит?
Абигаль отвела взгляд и смущённо улыбнулась:
— Только не говорите ей, что я вам сказала, но… по-моему, у Герти появился парень.
— Вот как? — удивлённо произнёс Марк. — И кто же он?
— Я не знаю, честно. Герти скрытничает, ничего не хочет рассказывать, хоть как я её ни упрашиваю. Просто каждый вечер уходит, а примерно через час возвращается и выглядит при этом так… так… ох, даже не знаю как описать! Лучше я вам покажу.
Марк воспринял последние слова в привычном для колдуна значении и уже наготовился принять мысленную «картинку», но Абигаль просто изобразила на лице мечтательное выражение и искоса посмотрела на него томным взглядом.
— А ещё щёчки у неё румяные-румяные, — добавила она, вернув своему лицу обычное задорное выражение. — Герти точно влюбилась, я уверена.
— И когда это началось? — поинтересовался Марк.
— Да вот уже две недели. С того самого воскресенья, когда вы не захотели пойти с нами в город. Я тогда расстро… ну, тоже решила не идти, и Герти пошла сама. А вернулась только перед ужином, задумчивая и взволнованная, но совсем не расстроенная, а как раз наоборот… В общем, с тех пор и началось.
Марк встревожился:
— И что, она по вечерам ходит одна в город.
— Нет-нет, не в город, — успокоила его Абигаль. — Её парень явно из нашей школы, только я никак не могу вычислить, кто он. Вряд ли из наших «переростков», скорее какой-то шестиклассник. Думаю, в городе они случайно столкнулись, он предложил ей куда-нибудь пойти вместе, они хорошо провели время — ну, короче, понравились друг другу. В прошлое воскресенье она тоже весь день гуляла, и в четверг тоже. А в остальные дни они встречаются где-то в парке. Один раз я пыталась проследить за Герти, незаметно пошла за ней, но возле старого вяза передумала и вернулась в школу.
— Почему?
— Стыдно стало, — призналась девушка. — Ведь Герти моя подруга, и я должна уважать её тайны. А выслеживать её — это не по-дружески.
— Да, ты права, — согласился Марк и встал со стула. — Ну, ладно. Наверное, Герти сразу пойдёт на ужин. Как увидишь её, скажи, чтобы позже заглянула ко мне — князь Виллем передал для неё…
— Ах, нет, погодите, погодите! — Абигаль быстренько вскочила на ноги, крепко схватила его за плечи и усадила обратно. — Я же самого главного вам не рассказала! Помните, уже давно, по-моему, в первый день, когда вы только приехали, мы разговаривали про старого кота Нильса? Ну, что его призрак вроде бы видели в подвале?
— Да, помню, — кивнул Марк. — А что?
— Дело в том, — с таинственным видом сообщила Абигаль, — что я его тоже видела. В четверг, когда ходила стирать нашу с Герти одежду. Там, в прачечной, никого из девочек не было, и мне стало скучно ждать, не с кем поговорить. Видите ли, я круглая отличница по бытовой магии, мне не надо следить за самостиркой, мои заклинания работают безотказно — как положено выстирают, прополощут и выжмут…
— Да, конечно, знаю, — нетерпеливо перебил её Марк. — Так что было дальше?
— Ну, я решила прогуляться по подвалу и зашла на хозяйственные склады. А там, в коридоре, увидела кота. Большущего, вот такого, — она показала руками размеры, — серого, с белым «воротничком» на шее. Точно как описывали Нильса. А в зубах он держал мышку.
— Призрак держал в зубах мышь? — скептически переспросил Марк. — Странно.
— Да, странно, — не стала спорить Абигаль. — Но мышка точно была, причём ещё живая. Нильс её выронил, когда увидел меня, и она убежала.
— Тогда, наверное, это был не Нильс. И вообще не призрак, а просто похожий на него кот. Обыкновенный кот, не оборотень.
Но Абигаль так решительно мотнула головой, что её вьющиеся рыжие волосы упали на лицо.
— Нет, всё-таки призрак, — настаивала она. — Призрак кота-оборотня. Он громко зашипел на меня — «шшшш!!!» — сказал по-человечески: «Прочь отсюда, малявка!» — а затем исчез.
