— Где она?
— Кто? — удивился я.
— Фая!
— Не знаю.
Ведун положил руку на плечо Аль-йорда и тихо сказал:
— Он всю ночь у меня был.
— Мне доложили, что его видели на реке. Он кого-то в лодку на носилках перенес.
— Это Мида его родившую невольницу увезла, — объяснил ведун. — Ушла до заката. А ты Фаю на пиру видел. Значит, Мих-Костóнтис не виноват.
— Точно? — неуверенно спросил конунг.
— Он до утра никуда не выходил. А Фая действительно пропала? Она пила за столами?
— Нет, — ответил Аль-йорд. — Она ушла в покои. Я напился и ходил ее искать, но в спальне не нашел. Я повалял рабыню и уснул. Утром проснулся, а Фаи нет. Куда она делась?
— Странное дело, — проворчал ведун. — А по какому поводу был пир?
— Приехали представители южных родов. Говорили, что пришли на битву с драконом. Когда узнали, что зверь повержен, предложили это дело отметить, — начал объяснять конунг. — Надо узнать, их дракар на месте? Ей, Цуц-йорд, поднимайся. Давайте шевелитесь.
— Мы с Мих-Костóнтисом за мечом из арсенала пришли, — сказал ведун. — Но раз такое случилось, надо выяснить, что стало с твоей женой. А дети на месте?
— Да, и Фар и Аля в комнатах, — ответил Аль-йорд. — Аля говорила, что ей сон приснился, будто мама кричала. Ведун, ты же ведун. Почему не ведал, что случится тут?
— Сам я обычный человек, — ответил одноглазый. — Со мной говорят боги, а сегодня они молчали. Может они хотели, чтобы я не смог предотвратить это?
— Ведун, спроси богов, почему они позволили похитить Фаю? И кто виноват в этом? — рыкнул конунг.
Старик закрыл глаз и начал делать глубокие вдохи. Я рассматривал его ауру и видел, что энергетическое тело светилось, и из головы в небеса направился тонкий фиолетовый луч. Мы с нетерпением ждали результатов, и когда ведун очнулся, Аль-йорд вопрошающе взглянул на старика.
— Она на дракаре с мешком на голове. Куда идут, узнать не получилось. Мне помешал человек со знаком чужого бога.
— Они пришли с юга, если отчалили на рассвете, то далеко не могли уйти. До заката мы их догоним, — решил конунг. — Подъем лежебоки! Собирайтесь. Мы идем за моей женой. Ведун, ты с нами?
— Я дал слово, что доведу чужака до острова, — ответил одноглазый. — Дай длинный меч из арсенала, и мы поедем.
— А это подождать не может? — нахмурился Аль-йорд.
— У них человек чужого бога, — пояснил старик. — Я не могу их отследить. Пользы от меня нет. Лучше я пообщаюсь с богами на древних камнях и узнаю, как они могли допустить на наши земли врагов?
— А колдун? Нам бы пригодился его огненный шар, — предложил конунг.
— Ты хочешь прожаренную жену? — усмехнулся ведун.
— Ладно, забирай из арсенала длинную железку и спроси богов, за что же они на нас гневаются? Сначала дракон, теперь моя жена. А что дальше?
Пока Аль-йорд пинками поднимал сонных воинов, ведун вышел зала и отправился к большому сараю. Никакой стражи я не заметил, а сами ворота оказались просто прикрыты. Ведун отворил створку, и я заметил какого-то воина, спавшего на полу в обнимку с женщиной. И тут разврат. Если бы враги хотели вырезать правящую династию, то им бы это легко удалось.
Старик провел меня вдоль рядов трофейного оружия к дальней стене и вынул из небольшой кучи сваленного железа двуручный меч. Моему взору предстал клеймор длиной более полутора метров и шириной клинка у перекрестия сантиметров десять. Это какой-то монстр, а не меч. В Западной Европе существовали и более длинные варианты двуручника, такие как эспадон или цвайхандер, но они были ýже и у них на рукояти имелись специальные кольца, чтобы уберечь пальцы. У этого экземпляра защитных приспособлений не было, а перекрестие направлялось под небольшим углом в сторону противника. Навершие рукояти представляло собой небольшой шарик-противовес из какого-то блестящего металла, и вероятнее всего это не железо, потому что клинок слегка поржавел, а навершие продолжало отражать свет, льющийся из створа ворот.
— Имени и души у меча нет, — сообщил ведун. — Зато есть знак чужого бога на рукояти. Посмотри внимательно на навершие. Что ты видишь?
Я поднял довольно таки тяжелый клинок и с любопытством разглядывал малую спираль, больше походившую на раковину улитки. В аурном спектре она отображалась энергетической воронкой, которая была переполнена силой.
— Это что?
— Я же сказал, знак чужого бога, — ответил ведун. — Этот меч лежит тут много лет. Те клинки, что попали сюда одновременно с ним, давно покрылись ржавчиной, а этот до сих пор почти целый. Да, легкий налет есть, но обрати внимание на то, что ржаветь он начал с острия. Именно туда хуже всего доходит сила от рукояти. Ты колдун, ты должен понимать, что это значит.
— То что меч прислонили к стене, и он стоял вертикально. А с земли шла сырость и он начал ржаветь именно оттуда, — нашел я логическое объяснение.
— Возможно, но почему те клинки, что лежали наверху полностью сгнили, а этот почти целый? — задал очередной вопрос одноглазый.
— Качество железа хуже, — отмахнулся я и указал на мощный арбалет без тетивы. Вместо деревянных плеч там использовались стальные дуги. Рядом лежала так называемая козья ножка — специальный рычаг для зарядки. В свое время мне пришлось писать статью об этом виде оружия, и я знал, что стальные дуги невозможно натянуть подобным рычагом. Для этой цели использовали вороток с зубчиками и рукоятью. Нужно обладать невероятной мускулатурой, чтобы при помощи козьей ножки согнуть сталь в дугу. — Скажи, а этот арбалет можно взять? Кстати, а где его болты?
— Зачем он тебе? — удивился ведун. — Цуц-йорд не смог натянуть его, и порвал тетиву. Хотя, тут он гниет, так что забирай. А стрелы у него какие-то маленькие. Длиной короче ладони. Они где-то рядом должны быть.
Я покопался в хламе и обнаружил коробочку, в которой лежали болты разного размера. Когда-то исследователи провели испытания различных стрел в аэродинамической трубе, и пришли к выводу, что малые болты, обладающие формой ракеты, летят гораздо дальше, чем обычные с опереньем из бумаги. Я поискал вороток, но, к сожалению такого нужного приспособления не обнаружил. Вероятнее всего это трофеи после захвата замка какого-нибудь аристократа. Ванны видимо не поняли, для чего нужны зубчатые колесики с рукоятью, вот и не прихватили с собой. В принципе как сделать механизм я знаю, так что можно заказать кузнецу и тогда у меня будет весомый аргумент для общения с врагами.
Было бы время, я осмотрелся бы тут внимательней, но ведун торопил. Пришлось довольствоваться тем, что дали. Мы вышли из арсенала и направились к конюшне, я указал конюху, что нужно оседлать вороного дестирэ, а сам направился в стойло к гнедому жеребцу. Буран фыркнул и попытался взбрыкнуть, но настроение у меня не самое радужное, и жеребец вынужден был смириться. Процедура подготовки гнедого к путешествию оказалась утомительной, но, в конечном счете, мне удалось выполнить поставленную задачу. Ведун посмотрел на двух оседланных коней и спросил:
— Ты собираешься ехать на них одновременно?
— Мне гнедой Буран, тебе вороной Ворон, — пояснил я, но старик указал на Баратию, которая привела личный транспорт одноглазого. Ведун с кряхтением забрался в седло, и мы выехали на грунтовую дорогу. Он вкратце рассказал нашей спутнице о похищении. Она что-то возразила и начала отстаивать свою точку зрения. За несколько дней я научился понимать простые предложения, но когда собеседник произносил фразу, в которой много слов, я терялся. Трем всадникам, едущим по дороге спорой рысью сложно держаться за посох одновременно, так что все вопросы я приберег для стоянки. Несмотря на демонстративное кряхтение, во время подъема на коня, в седле ведун держался уверенно. Мы куда-то спешили, и периодически в просветах между деревьями мелькала гладь реки. В какой-то момент Баратия радостно рыкнула и указала на силуэт дракара, показавшийся за излучиной. Мы пришпорили коней, и мне приходилось сдерживать гнедого, чтобы жеребец не обогнал спутников. В таком темпе мы мчались долго. Никакого отдыха и перерыва на обед не последовало, а мой желудок требовал пищу.
