— Господин, правда можно открыть? — удивленно спросил Филипп.
— Можно, — кивнул я, и сын Арлетт аккуратно, будто бы боясь повредить повернул крышку.
Внутри были сладости, которые в этом мире назывались монпансье — леденцы с разными вкусами, которые я прихватил из шатра госпожи Адель Де’Мансауро.
Оба мальчишки завороженно уставились на конфеты, будто у них в руках была шкатулка с сокровищами.Хотя, для них, это скорее всего, так и было. Тем более, леденцы были разных цветов и действительно, были очень похожи на драгоценные камни.
— Ешьте, — сказал я мальчишкам, которые так и не притронулись к конфетам.
Филипп и Поль переглянулись и первый аккуратно выудил из коробки красный леденец, а второй зеленый. Ребятня положили конфеты в рот и их лица сразу же просияли от счастья.
— Вкусно! — практически хором воскликнули пацаны. — Господин, очень вкусно! Спасибо! — они с щенячьей преданностью смотрели на меня и на сердце стало сразу тепло.
В моем родном мире, подобных чувств я не испытывал ни разу…
— Негодники! — знакомый голос, послышавшийся сзади, заставил обоих пацанят вздрогнуть.
В их глазах застыл страх, когда они увидели приближающегося сзади Фредерика, чей суровый вид не сулил ребятам ничего хорошего.
— А ну, взяли у господина вещи и марш в дом! — рявкнул на них дворецкий и Поль с Филиппом, взяв с собой часть моих вещей, ретировались.
— Привет, Фредерик, — позводовался я с управляющим поместьем Кастельморов. — Рад тебя видеть.
— Господи… Кхм-м, Люк! Я тоже очень рад вас видеть видеть! — радостно произнес он, смотря на меня и улыбаясь.
«А ведь он, действительно, рад меня видеть», — подумал я, смотря на своего слугу в летах, искренняя улыбка которого не могла не растопить лед моего сердца.
Сначала ребятня, а теперь еще и Фредерик.
«В такое место приятно было возвращаться», — я невольно улыбнулся и произнес.
— У меня хорошие новости. Младший Рошфор мертв.
Улыбка на лице дворецкого с наивной и радостной сменилась на другую.
«Ого, никогда не видел ее прежде», — подумал я, смотря на своего дворецкого, от которого даже у меня — убийцы, повидавшего много всего на своем веку, по спине пробежал холодок.
Не знал, что он может быть таким…
— Спасибо, Люк, — бывший солдат Галларийской армии облегченно вздохнул. — Вы даже не представляете, насколько мне стало легче на душе, — произнес он и посмотрел вверх.
— Это только начало, — сказал я бывшему солдату. — С остальными справиться будет гораздо сложнее, — добавил я, вспоминая насколько сильная аура была у главы семейства Рошфоров.
А ведь он, если верить моей информации, не самый сильный маг в семействе. Интересно, какие же монстры, тогда остальные?
Как там зовут старшего? Огюст упоминал о нем? Точно — Винсент Рошфор по прозвищу Багровый палач, — вспомнил я слова эпидемиолога, пусть земля ему будет пухом. В одиночку сжечь целый кавалерийской полк, это дело не шуточное. Насколько же сильна его магия?
— Ой, Люк, прошу прощения, — голос Фредерика отвлек меня от дум о семейке Рошфоров, магия огня которых, передалавась из поколения в поколение. — Давайте мне ваши сумки! — он чуть ли не силком отнял все мои вещи, включая оружие, и вместе с ним, мы отправились в сторону поместья.
Так, сколько там детей у Рошфора? Вроде, пятеро. Четверо сыновей и дочь. Минус один — осталось трое, плюс сам Поль. Насчет дочери, вопрос спорный. Возможно, она вообще не в курсе того, чем занимается ее семейка.
— Фредерик, а что ты можешь сказать про дочь Рошфоров? — спросил я управляющего поместьем.
Дворецкий задумался.
— Мало, гос… Люк, — ответил мой собеседник. — Четвертый ребенок в семье. Говорят, что тоже одаренная. Если я правильно помню, ваша ровесница, — добавил Фредерик.
— Ровесница и все еще не замужем? — удивился я.
— Да. Об этом ходит много слухов, Люк, — ответил дворецкий. — Ее, вроде, даже в свет не выводят, но при этом говорят, что она очень красива и умна, — добавил он.
— Что-то не сходиться, — озадаченно произнес я. — Красивая, умная, но при этом ее не выводят в свет?
— Все так, — кивнул Фредерик. — Потому все и находятся в недоумении, — добавил он.
— Видимо, у Рошфоров на нее какие-то особые планы, — задумчиво произнес я.
— Наверное, — мой собеседник пожал плечами.
— Что-то интересное произошло, пока меня не было? — поинтересовался я по дороге.
— Нет, господин, — ответил дворецкий. — Хотя, пришло письмо с печатью королевской канцелярии. Я положил его в сейф в кабинете. Плюс, сегодня утром доставили одежду. Вашу и слуг, — добавил старый солдат. — Приказал все постирать. Завтра все уже будут в цветах дома Кастельморов. Я позволил себе небольшую вольность и заказал вещи в один цвет — Зеленый.
— Хорошее решение, — кивнул я.
Пребывая в замке Рошфоров, мне понравилось, что все слуги и воины, носят одни цвета. Это смотрелось очень гармонично, а главное со вкусом.
— Это все? — спросил я.
— Да, господин, — кивнул мой собеседник, ибо на крыльце меня уже ждали.
При слугах, у вас с Фредериком была договоренность, что он обращается ко мне как положено, причем, это была сугубо его инициатива.
— Добро пожаловать, господин, — практически хором, произнесли слуги, стоило мне приблизиться к дому.
— Спасибо, — улыбнулся я. — Сегодня вечером устроим ужин и все приглашены, — произнес я, ибо настроение у меня было замечательное, и мне не хотелось праздновать одному.
А повод был, да ее какой. Не каждый день удается свершить месть и покарать виновных. Я посмотрел на Фредерика, который сверлил меня недовольным взглядом.
— Не спорь, я все решил, — улыбнулся я и посмотрел на немногочисленный состав прислуги в доме.
Арлет — симпатичная горничная с черными волосами и карими глазами, которой было едва за тридцать. Рядом с ней ее сын Филипп — бойкий русый малец лет шести — семи. Белла — юная рыжая красотка, которую я забрал из постоялого двора, а подне нее ее брат Поль, которого я вылечил от Зеленой хвори. Ну и Зигфрида, которая возвышалась над миниатюрными девушками и пацанами на добрых полметра, а-то и больше.
Да уж, хорошо что ее не видел Де’Жориньи, который судя по всему, испытывал слабость к сильным женщинам.
А моя кухарка норскийка была не только сильной, но еще и опасно-красивой и я был не удивлен, почему Фредерик, аки юнец, был влюблен в эту женщину, которой судя по всему, было немного за сорок. Я улыбнулся, смотря на своих слуг, которых знал всего-ничего, но уже успел привыкнуть к ним.
— Белла, кипяти воду. Фрида, приготовь что-нибудь перекусить. Шалопаи, я вам уши сейчас откручу, если продолжите бездельничать! — управляющий смерил всех хмурым взглядом. — Зря вы их балуете, господин, — произнес он, и я усмехнулся про себя, наблюдая за тем, как мальчишки прячутся за своими матерью и сестрой, но улыбаются, понимая, что ничего Фредерик им не сделает.
Ведь в душе, бывалый солдат, был очень добрый.
— Все! За работу! — прикрикнул на них управляющий поместьем и девушки, улыбнувшись, сделав легкий книксен, который получился даже у Фриды, пошли заниматься делами.
Дети, к слову, тоже.
— Ванна будет попозже, господин, — произнес дворецкий и я кивнул.
— Мне просто пока умыться с дороги, — ответил я Фредерику.
— Куда подать воду? — спросил он.
— В кабинет. Умоюсь там, — ответил я управляющему, и первым делом отправился посмотреть на письмо. — Вещи можешь разобрать завтра. Сегодня празднуем, — дал я указания дворецкому.
— Хорошо, господин, — ответил он, открывая передо мной дверь кабинета.
Зайдя внутрь я втянул ноздрями воздух, который уже успел стать для меня родным. Подойдя к сейфу, я открыл его, и вынул конверт на котором стоял штамп королевской канцелярии в виде лилии.
«Интересно, что там?» — подумал я, ломая печать, а затем, с помощью метательного ножа, который всегда был у меня под рукой — я держал его в специальном кармане в рукаве камзола, разрезал бумагу и начал читать.
