если на первый взгляд могло показаться, что стол с шкафом и дверь одного и того же цвета, то всмотревшись внимательно, можно было заметить, что они различаются.
Если дверь была полностью белого цвета, без единого намека, хоть на какой-то другой схожий оттенок, то шкаф и стол, как раз таки и были нежно-молочного оттенка, что полностью вписывались в светлые, но приятные для глаз, стены кабинета.
На столе помимо множества книг, в обложках из самого разного материала, лежало также около дюжины свитков. Одни из них лежали полностью раскрытые друг на друге, создавая впечатление, что с ними работали до того, как ученики вошли в кабинет. Другие, наоборот, лежали на краю стола, аккуратно сложенные, создавая впечатление, что вряд ли они уже понадобятся своему владельцу.
Что же касалось книг, то если сосчитать сколько именно их лежало на столе, то можно было насчитать около десятка. Все они, начиная от маленькой книжки, скорее походившей на карманный словарь и заканчивая книгой, размером с энциклопедию, находились полностью в открытом состоянии.
Всю эту картину со свитками и книгами, дополняли несколько перьев для письма и большая, но аккуратная чернильница.
Когда ученики только вошли в кабинет, то от их взоров не укрылось, как одно из перьев само двигается и окунает кончик в чернильницу, а затем пишет что-то в одном из открытых свитков.
И, хотя, не одному из ребят не было видно, что именно писало перо, размер почерка и стиль написания, однако, виден был.
Несмотря на то, что перо не отличалось большим размером, а являлось скорее маленьким, что было бы удобно писать им только детям. Для взрослых писать таким пером, принесло бы неудобства. Но, буквы, выходившие из под этого пера ни в коем разе нельзя было бы назвать маленькими или, даже средними по размеру.
От этого складывалось впечатление, что почерк того, кто управлял этим пером никак нельзя посчитать за почерк ребенка.
И как оказалось, так оно и есть.
Что же касалось книжного шкафа, то он находился прямо возле одного и единственного, но большого настолько, что начиналось от потолка и доходило прямо до пола, окна.
Весь шкаф состоял лишь только из книг, и толстых и тонких, и хотя все книги выглядели элегантно, но стоило только взглянуть на них, сразу же становилось понятно, что каждая из этих книг пережила не одно поколение. Не одно поколение, даже самых почетных долгожителей.
И владелец этого кабинета, как раз стоял возле окна и наблюдал за тем, что происходило снаружи.
Если бы только кто-то из мальчиков знал, что окна кабинета главы академии выходят прямиком на тренировочное поле. Так, что стоит кому-то из учеников устроить не тренировку, а драку, то сам глава, в тот же миг узнавал об этом.
Увидев, как семеро учеников устроили бой между собой, который, едва ли можно было бы назвать боем, а скорее нелепой дракой, глава приказал позвать к себе этих юных волшебников и к его счастью, в тот момент к нему пришли госпожа Марана и господин Барлини.
Но едва заметив драку своих учеников за окном, девушка в тот же миг покинула кабинет, под смешки эльфа:
— Но ведь это же было очевидно, что они устроят драку. Марана не мешай им, — кричал девушке вслед эльф, но та оставалась глуха к его словам и покинув кабинет изначально хотела спуститься за волшебниками сама, но увидев одну из учениц класса волшебниц, приказала ей сходить за неугомонными учениками и привести их прямо к главе академии.
Не успев Вериана осознать, что только, что ей сказали и найтись с ответом, как Марана уже давно спустилась с этажа, направляясь в свой кабинет
Когда Вериана, наконец, выполнила приказ учителя и семеро, буянивших учеников прибыли прямо в кабинет главы, спустя пять ша, в кабинет вошла и сама Марана.
Что же касалось самого главы, то мужчина, одетый в полностью белые одежды, что украшал пояс с вышитым на нем цветком камелии, стоял у окна и терпеливо ждал, пока все соберутся.
Его длинные белые, как самый дорогой жемчуг, волосы не были собраны в высокий хвост или как-то заплетены, а вместо этого, развевались и ниспадали прямо до поясницы.
И стоило ему услышать, как все прибыли, он в то же мгновение обернулся и окинув каждого из присутствующих взором поочередно, улыбнулся улыбкой, что внушала спокойствие.
Эта улыбка и голос, трудно сочетались между собой, хотя, возможно, улыбка служила отвлекающим маневром и располагала к себе каждого, кто бы ее не увидел. В то время как голос, заявлял сразу, что с его владельцем лучше не натыкаться на неприятности и конфликт.
Вот почему тот, кто видел улыбку раньше, чем слышал голос оказывался обманут внешним видом этого мужчины.
Но, в конце концов, не зря говорят — не верь глазам своим.
Но в данной ситуации, всё было не так плохо.
— Госпожа Маргарон, решили ли вы как поступить с этими первогодками? — спросил глава академии, усаживаясь за стол.
— Господин Арегор, — девушка подошла поближе и протянула небольшой свиток прямо в руки мужчины. — посоветовавшись с господином Барлини, я решила, что лучшим наказанием для этих учеников будет испытание по добыче светлячков.
— Вот как, — задумался глава, а в его аметистовых глазах промелькнули проблески интереса и некого смешка. — Вы полагаете, что они справятся с этим заданием? Сегодня только их первый день, а вы уже хотите отправить их в Изумрудный лес. Не кажется ли вам, что эта задача трудновыполнимая, даже для более взрослых учеников, что уж говорить о этих?
Изумрудный лес не просто так получил такое название. Ведь, в отличии от остальных лесов, что располагались в большом количестве рядом с академией, Изумрудный лес находился не далеко и не очень близко. Настолько, что дорога до него занимала около трёх дней, но добравшись до него, глазам представала картина леса, что полностью отличалась от привычных лесов, что все привыкли видеть. Или, вернее будет сказать, лес был зелёным, но зелёным не благодаря большому количеству зелёных листьев деревьев или кустов, а потому что каждый куст, каждый цветок и, разумеется, каждое дерево, не считая его ствола, были полностью из изумруда. Таким образом, каждый лепесток цветка, что должен был быть обычным нежным и бархатным лепестком красного, розового, белого или синего цвета, в этом лесу был изумрудным лепестком и не был мягким, напротив, дотронувшись до него, ощущал, что в твоих руках оказался твердый и холодный камень.
Что касалось листьев кустов или самих деревьев, то ситуация с
