За холмом дорога проходила вдоль леса, по самой его опушке. Погода стояла чудесная, солнечные лучи разогнали утренний туман, и поездка показалась путникам очень приятной. Немного напрягала верховая езда, так как никто из них не был любителем конного спорта, хотя все, хоть раз, на лошадях катались. Но, пока это им казалось веселым приключением, и они веселились, отпуская шутки, и подначивая друг друга.
В тени огромного дуба, выросшего посреди луга, они устроили привал. Вот тут уже сказалось отсутствие навыков верховой езды. С коней они все слезли с трудом, и, разминая уставшие ноги, неловко заковыляли по полянке. Сердобольная Люська достала тюбик смягчающего крема, и поделилась им с приятелями. Смазав кремом растертые промежности, они стали в состоянии продолжить путь.
Так, спускаясь в долину и поднимаясь на холмы, они проскакали до вечера. Солнце стало уходить за дальний лес, когда Захаров объявил ночлег. Они разбили лагерь у одного из ручьев, во множестве встречающихся им по дороге. Вода в нем была такой чистой и прозрачной, какую никогда не видели наши путники - типичные городские жители. В хворосте недостатка не было: слева от дороги начинался лес. Обычные березки, липы, да осины. Захаров с удовольствием размял ноги, бродя по опушке, и собирая в охапку сухие дреколья. Люська затеяла настоящий ужин, решив накормить путников до отвала, и ей это удалось. Напоследок они напились настоящего чая из своих запасов, и, поделив смены, повалились на спальники.
Первым попросился дежурить Сержик, собравшийся почитать книгу покойного колдуна. Еще не совсем стемнело, и у костра можно было спокойно разобрать крупные буквы, которыми были плотно исписаны страницы книги. А на случай темноты у него был припасен аккумуляторный фонарик с галогеновой лампочкой, которым Сержик предполагал освещать окрестности лагеря на дежурстве. Он удобно устроился у костра, и, раскрыв книгу, стал внимательно читать.
Часа через два, когда ночь уже вступила в свои права, а Сержик читал книгу с помощью фонаря, в лесу раздалось зловещее уханье филина. Караульный вскочил, лучом фонаря обвел окрестности, но, ничего опасного не заметив, успокоился. Он собрался продолжить чтение, но услышав повторное уханье уже ближе, застыл на месте, прислушиваясь. Филин замолчал, и Сержик, успокоившись, снова уселся у костра. Бормоча заклинания, вычитанные в книге, он щелкал пальцами, и делал пассы руками. Увлекшись, парень не заметил, как быстрые, бесшумные тени заключают лагерь в кольцо.
Глава вторая
Нападение было внезапным. Склонившийся над книгой Сержик получил удар по голове, и уткнулся носом в очередное заклинание. Захарова с Люськой обезоружили и спеленали надежно и быстро. Стреноженных коней выловили, взвалили на них обездвиженных путников, и, напоследок, собрали в рюкзаки все их имущество.
Кавалькада всадников простучала копытами по дороге, а потом свернула на луг, и растворилась в ночи.
Отряд остановился на рассвете. Пленников сбросили со спин лошадей, как тюки, и оставили лежать в росной траве. Утренняя роса холодила их спины, связанные руки и ноги онемели. Захаров видел перед собой спину Люськи в джинсовой куртке, и ноги Сержика. Люська слабо шевелила руками и ногами, стянутыми кожаными ремнями, а Сержик лежал неподвижно, что чрезвычайно тревожило Захарова. Он попытался сдернуть со рта повязку, закрывавшую его рот, и препятствующую выплевыванию кляпа. Антон терся лицом о траву до тех пор, пока это ему не удалось. Выплюнув изо рта вонючий кусок тряпки, Захаров размял онемевшие мышцы лица, и шепнул в Люськину спину:
- Как дела?
Люська пожала джинсовыми плечами, и попыталась перевернуться, но кто-то невидимый Захарову, из-за его спины, хлестнул ее плеткой по мягкому месту, отчего Люська замычала и задергалась. Захаров шепотом выругался. Внезапно его перевернули лицом вверх, и прямо перед глазами он увидел лицо одного из похитителей.
Черноволосый мужчина, похожий на араба, насупив брови, вглядывался в лицо Захарова. Его черные глаза с огромными зрачками пристально вглядывались в глаза пленника, словно пытаясь разгадать, что за птица попала в силки. Наконец, он поднялся, и коротко приказал:
- Этого ко мне на допрос.
Подбежавшие воины схватили Захарова за плечи, и рывком подняли. Один из воинов наклонился, и перерезал путы на его ногах. Захаров чуть не закричал, когда кровь начала поступать в онемевшие конечности, но сдержался. Воин посмотрел на его исказившееся от боли лицо, и с удовлетворением сказал:
- Молодец! Мужчина!
Он толкнул Захарова вперед, и тому пришлось, морщась, ковылять туда, куда его направляли. По дороге он успел подумать, что не зря спрятал камешек-переводчик в потайной карманчик брюк. Значит, похитители его не нашли.
Предводитель сидел по-турецки у костерка на кошме, постеленной прямо на траву. Склонив голову, он смотрел в огонь, и только тогда, когда Захарова толкнули сильнее, и он упал у костра, посмотрел на него.
- Кто ты такой, - спросил он.
- Путник, - ответил Захаров.
- Никогда не видел подобных тебе и твоим спутникам.
- Все когда-нибудь случается в первый раз!
- Ты прав! И все же?
- Мы из России. Страна такая.
- И где находится эта страна?
- Далеко, - сказал Захаров, не зная, что сказать.
- Далеко, - задумчиво произнес предводитель. - Хорошо! Вы мои пленники. По приезде домой я собираюсь продать вас. Вы все молоды, и здоровы, так что стоите немалых денег. Но тебе я предлагаю вступить в мое войско. Ты не только молод, но и силен. Мне такие нужны. Ты согласен?
- Я хотел бы подумать, - ответил Захаров. - Все же это мои соотечественники! Негоже бросать их.
- Ну что же, я понимаю тебя. Хорошо. Завтра мы ночуем в селении на границе с Сулифатом. А следующим утром я жду от тебя ответа.
- Можно нас развязать?
- Пока только ноги. Руки развяжем в селении. Там мы будем в безопасности. Это все.
Воины подхватили Захарова, и повели назад, к остальным пленникам.
Два дня пленники проскакали на своих лошадях, правда, со связанными впереди руками, но без ненавистных кляпов. Переговариваться им не дали, рассредоточив их среди воинов. Захаров приглядывался к отряду, к воинам, к их командиру. Пытался прислушиваться к разговорам воинов, но из этого ничего не вышло. Не разговаривали воины между собой. Совсем. Только кивали в ответ на приказы своего командира, и все.
Было их всего десять, что нельзя было назвать малыми силами. Все они были рослыми, широкоплечими воинами, наподобие Захарова. Из вооружения у них были кривые сабли, как основное оружие кавалерии, а также короткие дротики и луки. Доспехов воины не носили, из-за того, подумал Захаров, что находились они в свободном поиске, а не в войсковой операции. Подчинялись они своему командиру немедленно, и, конечно, беспрекословно.
