"Мы счастливы служить тебе и побеждать!" — сказали они.
Вивек улыбнулся, увидев этих храбрецов вокруг себя, и призвал демонов празднования, чтобы проникнуть в ряды победителей. Любовь в своем величии была проявлена вокруг изловленного чудовища, и Вивек был в самом центре, в шлеме из составленных костей. Он засмеялся и рассказал мистические шутки и переженил глав трех домов, и переставил их в новый порядок.
"Вы теперь станете навсегда моей Вечной Стражей," — сказал он.
Потом Вивек пронзил Муатрой Орду Гор и сделал из нее огромный мешок костей. И от касания его рук сеть стала правильным писанием, и он зашвырнул ее на северо-восток. И ее содержание сияло, как отблеск сахарных крупинок и Вивек с Вечными Стражами вошел в нее, смеясь.
И потом кости Орды Гор упали наземь, и стали основанием для Града Мечей, который Вивек назвал своим собственным символом. А сеть упала на него и меж него, и стала невестой костей, и поскольку ее тенета испытали на себе прикосновение его мудрости, они стали самыми совершенными городскими улицами в известных мирах.
Тьмы велотов пришли в новый город, и Айем и Сет дали ему свое благословение. Улицы заполнились смехом и любовью, и силой детей врагов, похожих на деревья.
Айем сказала: "Городу моего брата-сестры я дарую святую защиту от дома Индорил, чьи силы и троны несравненны под небесами, откуда пришел Наставник".
Сет сказал: "Городу моего брата-сестры я дарую свободный проход через темные углы, все еще оставшиеся в Молаг-Бале, и заклинание: СО-Т-ХА СИЛ, которое есть мое имя для могущественных. Оно защитит потерявшихся, чей полет не лишен цели, наполнит дороги и аллеи тайными путями цивилизации, и даст городу разум и сделает из него источник совершенной концентрации АЛЬМСИВИ".
Так был основан город Вивек в дни Ресдайнии.
И конец этих слов — АЛЬМСИВИ.
Священное писание Города:
"Все города рождаются из света. Как и мой город, его город."
"Но затем свет потухает, и появляется светлый и ужасный ангел Велот. Он принимает свою до-кимерскую форму демонического ВЕХКА. Он бледен и прекрасен, его натянутся кожа почти прозрачна, пернатые змеи обвивают его руки. Его крылья раскрыты за спиной, и их красные и желтые перья переливаются на солнце. Огненные волосы окружены нимбом. Его присутствие несомненно, но страх перед ним невыносим."
"Это город Бога, отличный от других. Города других стран посылают своих жителей на восток, чтобы оказать мне почтение. Столица северных народов преклоняется перед городом Вивек и передо мной."
"Я заново себя построил. Скоро знаки на моей руке станут морем. В моем теле собрались все те, кто желает посмотреть, как я возрождаюсь. Мой позвоночник — главная улица города, которым я являюсь. Постоянное движение идет по моим венам и тротуарам. В моем черепе воздвигаются новые храмы, и вскоре я надену их, словно корону. Иди по губам Бога."
"Во мне делают новые и новые двери. Движение не прекращается, и я обретаю бессмертие. Я смотрю на мир новыми окнами. Вскоре будет у меня миллион глаз.
"Еретиков казнят на площадях. Я простираюсь по холмам, на которых вырастают мои дома. Города — противоядие охоте."
"Я зажигаю тысячи свечей, чтобы осветить мое имя. Город-бог наполняет каждый уголок именем своим, выкрикивая его на языках фонтанов, улиц, продавцов, воров и маленьких детей. Те, кто со мной, обретут счастье. Это обещание: яйцо, картина, человек, бог, город, государство. Я служу и служат мне. И я вхожу в свой бывший мир, где меня уже нет."
И конец этих слов — АЛЬМСИВИ.
Проповедь двадцать шестая
И потом Вивек покинул свое архитектурное вознесение и удалился в пространство, которое пространством не было. Из Дома Условности взирал он в Срединный мир, чтобы отыскать четвертого монстра, по имени Карманная Интрига.
Монстр спрятался в списках заклинаний великих волшебников Кимери, на востоке, где колпак Императора был силен. Вивек представился простым путешественником, но излучал слабую ткань ощущения, чтобы волшебники смогли отыскать его. А из Муатра он сделал простого гнома пешего.
Долго, долго, бродил он, невидимый, среди книгохранилищ Востока, скармливая своему пешему гному слова Карманной Интриги, и убегая, когда магия не могла помочь. Через год или два такого воровства, Муатра заболел желудком, и гном пеший взорвался возле загонов рабских башни волшебника. А Интрига Карманная проскочила через рты рабов и вновь оказалась спрятанной.
Вивек наблюдал, как рабы извергли ропот и обратились к магии. Они разломали свои клетки и пели свои недо-гимны, из которых возникло тайное и запретное знание. Бесы литании пришли и пили от их избытков. Похитители из Смежного Пространства окольными путями прошли в мир, и болтовня рабов разрушила все дела неважные.
И появился большой жук, конечно же, и величайший из волшебников востока сидел внутри. Он мог видеть через маскировку Вивека и знал о божественной природе воина-поэта, но самоуверен был и считал себя могущественным, и говорил дерзко:
"Смотри, что сотворил ты, глупец триединый! Кучи бессмыслицы и демоны литаний! Я не знаю, как умеренность или здравый смысл могут возродиться, ведь ты обжорствуешь и обжорствуешь! Раз так, почему бы тебе не сочетаться с демонами, а?"
Но Вивек ударил волшебника, используя его душу.
И сбруя большого жука упала на клетки рабские, и рабы бежали, свободные и беспечные, беспечные и из-за того, что носили слова в чреве своем. И цвета подчинили землю. Вивек создал демона с купольной головой, чтобы вместить это все.
"Карманная Интрига будет похоронена здесь отныне. Пусть это будет проклятая земля, где чародейство неверно и пагубно".
И потом он взял Муатра за бороду и оставил призрачную полусферу на демоне купологлавом. На границах ее Вивек положил предупреждения и песню входа, небезошибочную. Из костей изогнутых Муатра он сделал колья для палатки принципа крепости и пагубные языки были заточены навсегда.
Сет пошел смотреть на творение брата-сестры своего. Часовой Король произнес: "Во имя восьми монстров, это странно. Могу я подобрать это?"
Вивек позволил Сету сделать так, но сказал ему никогда не выпускать Карманную Интригу назад в Срединный мир. Сказал он: "Секреты моих странствий я спрятал здесь, и подобных Муатра поставил на стражу от безумцев. Под этим куполом мифы больше не становятся людьми".
И конец этих слов — АЛЬМСИВИ.
Проповедь двадцать седьмая
Замечание о Слове.
