Громила оторвался от кассы и заспешил к выходу. Гангстеры выскочили вон. Лили под прилавком тихо выдохнул.
***
— Шалавы побежали на запад от «Форда»! – очутившись на улице, старпер быстро зашагал к машинке. Охранник, ставший богаче на 50 долларов, засеменил следом… Нагнал босса на полдороге, торопливо глянул на наручные часы.
— Мистер Котик, может, займёмся розысками потом? Мне нужно через полчаса быть у парикмахера. Моя волосатая грудь жаждет…
— Громила, заткнись! — приказал босс, не сбавляя шага. И добавил важно: — Ты знаешь, вообще, с чего началось у меня сегодняшнее утро?
— Не знаю, мистер Котик, — заискивающе улыбнулся бугай. – Вы ведь расскажете, да?..
Котик встал у «Форда». Отдышался. Сунул пистолет за пояс. Произнёс с превосходством:
— Мне позвонил один чувак. Он сказал, что шалавы подгребут туда, где мы их видели. И если я хочу получить ощутимый пендель по мудям, то могу с ними встретиться! – старпер гордо приосанился.
— Гы. Чувак вас не обманул, мистер Котик, — озадаченно вымолвил павиан, становясь возле. – Я уж думал, вашим яйцам яичница…
Котик… согнал с лица широкую улыбку. Поразмышлял. И… размеренно поразился:
— Да, Громила… точняк. Я получил пендель по мудям от одной из сучек. Случилось…
— Случилось, мистер Котик.
Босс и шестёрка разглядывали друг друга в течение минуты. Мажа друг друга изумлением, будто вареньем пирог.
— Пендель по мудям – это не главное, Громила! – вдруг заорал Котик. — Чувак пообещал, что если я не буду лохом, то обрету то, что ждало меня целых пять лет! И я думаю — то, что меня ждало, лежит в кейсе, который у шалав!..
Павиан виновато съёжился, не смея и пёрднуть. Босс открыл переднюю дверцу и упал на сиденье. Рявкнул:
— Поехали ! Сучки где-то рядом, ща мы их быстро откопаем!
Охранник резвой рысью обежал автомобиль, приземлился на водительское сиденье. Вставил ключ в замок зажигания. Спросил подобострастно:
— Так кто же вам звонил, мистер Котик? Вы спросили имя у чувака?
— Он сам представился! – небрежно отмахнулся шеф. — Какой-то мистер Фэйс.
— Мистер Фэйс!?.. – испуганно возопил павиан. Он чуть не выскочил из тачки. — Ну, ни хрена себе!..
Продам деньги!
Узкая полоска скамейки не очень удобна для сиденья, но всё-таки лучше, чем неровная поверхность асфальта. Для интеллигентного перца! Принц примостил задницу на скамеечное дерево и покуривал, наслаждаясь относительной тишиной. У ног лежала шляпа Бэггара, здесь же – на подставке с ножкой, табличка. Башня заслоняла табачный магазинчик от городской суеты. Было часов десять утра, ещё не душно, но уже и не прохладно. На данное место надвигалась обычная для сих мест – жарища. Аристократ глянул на поднимающееся солнце — из-под ладони, обеспокоено поцокал языком:
— Зонтик бы не помешал… — он встал… затоптал окурок и осмотрелся. По неширокой улочке, время от времени, сновали пешеходы. Приблизительно раз в минутку проезжала случайная машинка. На тротуаре торчала купа пальм – футах в пятидесяти от магазинчика, ещё дальше виднелись автозаправочная станция и магазин пылесосов. Поблизости разбросано несколько одноэтажных коттеджей, гаражный массив и какое-то трёхэтажное учреждение, то ли школа, то ли библиотека. Райончик явно небогатый, но и не совсем уж бедняцкий, так – серединка на половинку… Мистер Игрок зевнул и… заметил совсем рядом одинокую пальму. Немножко не у самых дверей табачной лавки, зато идеальное место для коротания жары на улице. Принц подхватил шляпу, табличку и скамеечку, переместился под пальму. Так и есть – к стволу прислонена консервная банка-пепельница, валяется позапрошлогодний «Playboy», земля основательно истоптана – похоже, Бэггар здесь живёт днём, а утром и вечером торчит у самых дверей лавки. Природная специфика вносит свои коррективы в любое занятие.
Из магазина вышел необыкновенно толстый бюргер! Лет тридцати семи. Распечатывая на ходу только что купленную пачку сигарет, направился по улочке. Тяжело переваливаясь при ходьбе, подобно медведю-гризли. Бюргер миновал бомжа под его пальмой. Вдруг остановился… подумал и возвернулся. Уставился на табличку, укреплённую рядом с пальмой. Надпись гласила: «ПРОДАМ МИЛЛИОН ДОЛЛАРОВ».
— Почём миллион? – спросил толстяк небрежно, и без всякого стёба.
— Отдаю за Правду, — ответил бомж. Он недоверчиво оглядел бюргера, слишком быстро, чтобы данный сэр явился Правдой. Да и не похож сэр на Правду нисколько…
— Товар покажи, — попросил бюргер, закуривая.
— Правду вперёд!
— Правды у меня навалом, на любой вкус и цвет… — расплылся в снисходительной улыбке толстяк. — Какую хошь, такую и отдам, без всякого сожаления. И сколько хошь… Итак?
Чем быстрей отпустишь человека – тем быстрей он уйдёт из твоей жизни. Освободив место для новых людей… Уход не означает, что данный человек плохой, просто свою роль он уже сыграл. Аристократ отрицательно качнул головой:
— Нет, мне не нужна ваша Правда. Проходите мимо.
Улыбка бюргера, на удивление, стала ещё шире. Он не обиделся, а обрадовался!
— Забавный ты чувачила, — подмигнул сэр. — Умеешь поднять настроение…
Бюргер достал из бумажника долларовую банкноту, кряхтя, нагнулся и опустил денежку в шляпу. Когда подобный свинтус наклоняется только для того, чтобы подать милостыню – это значит, что у него весомые причины согнуть несгибаемое тело. Прогнуть, — можно и так…
— Удачной продажи, чувак! – пожелал толстяк. — Оригинальный способ выбивания бабла у честных граждан!.. Я оценил… — Он подмигнул и вразвалку удалился.
Принц, несколько в смешанных чувствах, рассмотрел доллар у своих ног.
Сокровище Саддама
Голос генерала Лоренса звучал без всякого пафоса, чуть устало и надменно.
— Саддам Хусейн имел сокровище. То, что болтают о его банковских миллиардах – ерунда по сравнению с тем, что было спрятано у него в Тикрите.
Вояка сидел за массивным письменным столом, в своём кабинете. Курил сигарку и рассказывал о том, как у него прошёл день 13 декабря 2003 года. Лицо – изрядно помятое, такую физиономию можно увидеть в зеркале после бессонной ночи.
— Мы с Джимом и Майком арестовали Саддама. Его увезли на нашу базу, а мы… нашли тайник. Там лежал Алмаз необыкновенно большого размера.
Кабинет генерала — это помещение площадью 70 футов. Квадратной формы. Стены заставлены и увешаны военными трофеями, включая человеческие скальпы. Впрочем, скальпы являлись голимым понтом, искусно сделанным из папье-маше, и висели чисто с целью «оригинального бахвальства»! В углу – тяжёлый сейф, рядом настенный бар.
— Мы не отдали Алмаз Правительству.
Слушателем вояки был диакон Патрик. На теле – священническая одежда, на груди – золотой крест Джозефа. Служитель беспрерывно зевал, а в редких промежутках между зевками – дремал с открытыми глазами. Последствия бессонной ночи в полиции являли себя без компромиссов! В отличие от вояки, для которого вынужденная бессонница – не более, чем часть жизни. Парочка полчаса назад приехала из участка, где им всю ночь вынимали мозг.
Не сон и не явь – самое гениальное время для головного мозга! Он нам сейчас рисует то, что никогда не покажет ни во сне, ни наяву, если взять эти состояния по отдельности! Сознание Патрика как раз и болталось в ирреале. Пухлячок отдельными деталями видел всё то, чем делился генерал. Очень яркие насыщенные картинки!..
♦ Деревянный ящичек, вкопанный в земляной пол, а в нём предмет чуть овальной формы, завёрнутый в ткань… размером не меньше человеческой головы!..
♦ Вот генеральские руки достали из ящичка свёрток, аккуратно опустили на цветастый платок, что расстелен на полу… Почему руки именно генеральские?.. Дак вот он и сам генерал Лоренс – сидит на корточках, в какой-то комнатке с явным восточным орнаментом, и смотрит на свёрток алчным взглядом!.. Рядом два парня, с полковничьими погонами, наверняка Джим и Майк... выражения лиц примерно как и у генерала!..
