Потом Она представила меня своей стае. Что сказать? Двуногие, пусть и очень необычные, но всё равно до Неё им далеко. Такие же любопытные, как и все остальные. Полдня ходили вокруг больших железных ящиков и восхищались. Было бы чем - на любой помойке похожие стоят, пусть и поменьше, но там хоть подкормиться можно. Потом ходили смотреть на огромных железных ястребов. Ох и жуткие твари - такой проглотит маленького ворона и не заметит, ну их к коршуну.
В гнездо вернулись уже вечером, закусили (единственное полезное дело за весь день) и стали устраиваться на ночлег. Но я там не остался - не люблю, когда вокруг мёртвый воздух. А он всегда мёртвый, когда неподвижен. Поэтому ночевал на одном из соседних деревьев. Всё равно я каждого из четверых издалека вижу, даже того самца, хоть он и не светится почти. Теперь не потеряются!
Это я тогда так думал. Р-разиня! Надо было сесть Ей на плечо и вцепиться когтями покрепче! А я, р-ротозей, решил ещё покрасоваться перед ней сегодня, крылья захотел размять. Но едва успел сделать несколько взмахов, как вдруг всё внизу заколыхалось, словно дно ручья под набежавшей волной, и через пару мгновений они исчезли, будто и не было их никогда. Я даже каркнуть не успел. Кинулся обратно, а там ничего! Ни клочка, ни волоска, ни лучика. Ну какой коршун дёрнул меня за хвост взлетать именно в тот момент? И где я теперь стану Её искать… Будто гуляет по городу какая-то дыра и глотает друзей младшего брата ворона. Ведь появились они тогда совсем в другом месте
А искать я буду! Непременно! Уж если по городу бродит дыра, в которую способны провалиться четверо крупных двуногих, один маленький ворон сумеет через неё проскочить, когда отыщет. Вперёд, на поиски! Кар-р! Кар-р!
Дим. Попаданец
А выделенные нам каюты на этот раз действительно оказались на уровне. Вполне себе апартаменты. И огромная, размером со стадион, кровать, которую и двуспальной-то называть неудобно, присутствовала. Все втроём поместимся, не заняв даже половины. Мне с ушастыми достался один такой номер, а хвостатая заселилась в аналогичный. Анжу слишком большой для неё одной, по мнению завхоза, размер ничуть не смущал. Да и привыкла, в общем, к такому количеству свободного пространства. Её зал у меня в замке был куда больше.
Когда остались одни, понял, что меня всё время беспокоило чувство какой-то недоговорённости. Только сформулировать, что же это, никак не получалось. Мысль вертелась в голове, но ускользала каждый раз, когда пытался её поймать. Ничего другого не оставалось, как поделиться пусть и смутными подозрениями со своими жёнами и Анжей. Может, они что заметили? Те смогли лишь подтвердить мои слова, но ничего конкретного не сказали. Почти ничего.
- Ещё за нами постоянно наблюдают, - уверенно заявила хвостатая. - Всё время.
- Это как раз более чем ожидаемо и вполне объяснимо, - спокойно ответил я.
- То, что должны наблюдать? - спросила Эль.
- Нет, то, что такое наблюдение мы просто обязаны ощущать. Или, скорее, не мы, а прежде всего именно Анжа, потом вы и в последнюю очередь я.
- Почему? - спросила хвостатая, которая явно считала: обнаружение ею слежки - уникальное достижение, не доступное никому другому.
- Коллективный разум, - объяснил я.
- И что?
- Если бы всем на базе заправлял компьютер, то мы бы наверняка ничего не почувствовали, будь он даже искусственным интеллектом, - начал объяснять я. - А раз его функции выполняют сами обитатели, объединённые в общую сеть, то их личности и накладывают отпечаток. Во всяком случае, я так думаю.
Не стал подробно объяснять спутницам, но сам считал, что в принципе постоянное наблюдение за каждым помещением и за каждым человеком (эльфом, гномом…) в космосе можно считать необходимым. Не за частной жизнью, а как бы сказать… приглядка, чтоб не случилось чего. Все ж космос, вакуум за тонкой стенкой что бы там маги о своих способностях ни думали. Да по словам Ли далеко не все имели её уровень, для большинства оказаться вне корабля - равносильно смерти. Мало ли - трещина в куполе, пробоина… Если не будет наблюдения - в такой ситуации человек может оказаться запертым в какой-то кладовке с утечкой воздуха, и никто не будет знать, что его спасать надо.
На кораблях ситуация усугубляется еще и тем, что для нормальной работы двигателей необходимо четко знать распределение масс на корабле. Для звёздного линкора местонахождение каждого члена экипажа скорей всго роли не играет, но кто его знает? Лично я точно сказать не могу, так как не представляю.
Вполне понятно, что если станцией управляет не компьютер, а коллективный "надразум" (во какой термин придумал!), приглядывать будет именно он. Но тут возникает масса этических вопросов - в отличие от компьютера составляющие "надразума" имеют свободу воли и могут испытывать эмоции. Наиболее вредной, думаю, следует считать любопытство в связке со скукой. Интересно же, а что делают в пятнадцатой секции Торин и Нюниэль? Чай пьют, что ли? Или гномий самогон? Или… Ну и поделиться знанием не менее интересно…
- Значит, хочешь сказать, что целенаправленно за нами не подглядывают? - сделала тем временем вывод Ларинэ.
- А вот этого я вовсе не говорил. Вполне могут, хотя я и не представляю зачем?
- Со скуки! - сразу нашла объяснение Анжа, о котором я и сам думал. - Сидят тут безвылазно тысячелетиями, вот теперь и любопытно за новенькими понаблюдать. А то, что как бы не обращают на нас особого внимания - притворяются. Уж это-то я точно заметила.
- Может, и так, - не стал возражать я.
В таких вещах на способности хвостатой вполне можно положиться. Раз сказала, значит, действительно нечто такое заметила.
- И что делать? - спросила Эль.
- Ничего, - ответил я. - В том смысле, что вести себя так, будто нам нет до наблюдателей никакого дела. Изучать всё показавшееся достойным и интересным, и в первую очередь искать способы скорейшего возвращения домой.
С этим все согласились. Даже Анжа. Если в Москве она была вовсе не прочь поискать приключений, то тут, среди такого количества сильных магов, чувствовала себя неуютно. Пусть старалась этого не показывать, но мы всё равно видели.
Ларинэ. Тёмная эльфийка
Оружейная у древних оказалась на удивление бедной. Пожалуй, правильнее сказать, однообразной, но всё равно бедной. Прежде всего, стояли длинные ряды одинаковых мечей. Никакого разнообразия, имелись только трёх образцов, причём все слишком короткие. Я понимаю, что это абордажные, но где в таком случае остальные?
- Зачем? - удивился моему вопросу человек-оружейник.
- Других не держим, - добавил его коллега гном.
- А если придётся сражаться не в стеснённых условиях корабля? В чистом поле, допустим? И у противника будет нормальное оружие, - попыталась объяснить им.
