"Это же надо! Первый день в замке и уже нажила врагов. Да не кого ни будь попроще. Нет, мы по мелочам не размениваемся. Можно сказать, второму человеку в этой дыре умудрилась наступить на хвост. Они с прибабахнутым отпрыском меня живьем жрать будут! И пусть подавятся! Я им гадам этого вовек не прощу".
От разработки планов страшной мести Мирамо и его сынку Алекса отвлек конюх.
- Как ты?
- Спина болит, а так - нормально.
Мужик усмехнулся.
Из своего закутка Александра не видела, как собирались и уезжали соратники Кирохо. Зато слышала, как тепло прощался с ними Гатомо, передавая пожелания всяческих благ барону.
Алекс нащупала зашитую в куртке бумагу, и мысли ее обрели другое направление.
"После рассказа Симары ясно, что это Шанако написала письмо и спрятала в подушку. Она знала, что Гатомо после ее смерти передаст брату эту вещь. Значит, в послании содержится убойнейший компромат на здешнего шефа".
"При чем, - заметила она сама себе. - Если она года не вылезала с озера, то порочащие его сведения известны были давно. А вот передать братцу решилась только перед смертью. Странно."
И вдруг она чуть не привстала, зашипев от боли.
"Получается, Шанако решила слить компру, когда ей уже все будет по барабану! Значит, письмо грозит большой бякой не только самому Гатомо! Что же он такое натворил?"
Из исторической литературы Александра знала, как враждующие феодалы вырезали всех близких и дальних родичей друг друга, не считая слуг, рабов и прочей скотины. И еще она слышала, что недавно в Тонгойской империи прошла гражданская война. Не здесь ли кроется тайна Гатомо. Александра опять остро пожалела, что не умеет читать. Вот только кто ее научит?
"В любом случае, это еще одна веская причина в темпе слинять отсюда", - сделала вывод. И подумала: "Только перед этим надо отомстить. И мстя моя будет страшной".
Алекс вновь погрузилась в разработку коварных планов.
Пришла кухарка и, пряча глаза, протянула чашечку с рисом. Похоже, проглотистый Вонгыр успел ополовинить его порцию. Александра поблагодарила и быстро слопала холодную липкую кашу.
После обеда ее навестил необычный гость. Высокий мужчина с лицом постаревшего Джигурды и лысиной Куценко, одетый в просторный коричневый балахон, появился в сопровождении лебезящего Чжанчола.
Ключник поминутно кланялся, показывая дорогу. Александра встала, держась за стенку, и поклонилась.
- Вот, Макао-сей, - это Алекс, про которого тебе говорил мой господин Гатомо, - представил его ключник.
- Быстро ты от побоев оправился, - проговорил Макао.
"Надо же! И голос как у Джигурды, противный," - подумала Александра, а в слух сказала. - Это все бальзамы Симары. Если бы не они...
- Бальзамы бальзамами, а ты все таки ляг, - велел Макао. - Помоги ему, Чжанчол.
Ключник помог ей лечь.
- Иди, почтенный Чжанчол, у тебя наверняка много дел.
- Конечно, преподобный Макао-сей.
"Ты глянь," - усмехнулась про себя Александра,- "Преподобный? Поп, монах или еще жрец какой?"
Скрестив ноги, Макао уселся рядом на сено.
- Я монах из монастыря Небесного спокойствия,- представился он. - Когда-то я был старшим соратником Гатомо-сея, поэтому я иногда бываю в замке. Кто ты, Алекс? Расскажи мне, что помнишь.
- Только свое имя, - Александра решила твердо держаться прежней "легенды".
- Да, - кивнул Макао. - Мне говорили. А скажи, Алекс....
Никто еще не задавал ей столько вопросов. В начале "экзамен" шел сравнительно легко. Александра с упорством автоответчика твердила "ничего не помню". Не добившись ни чего, коричневый "инквизитор" решил зайти с другой стороны и стал расспрашивать о впечатлениях от "новой жизни": про замок, о его хозяине, старшем соратнике - козле, об отношении Алекс к вчерашней экзекуции. Вот тут ей пришлось гораздо труднее. Александра даже вспотела, удерживая рвущиеся с языка комментарии. "Без очков" было видно, что собеседник во всю старается ее спровоцировать. Чувствуя, что еще чуть-чуть, и она выскажет все, что думает о нем лично и этом гребаном мире вообще. Александра сама ринулась в наступление. Едва монах умолк, переводя дух, как она тут же его спросила.
- Скажи, пожалуйста, Макао-сей, кто такая Асиона?
Собеседник словно споткнулся.
- Откуда ты знаешь это имя?
- Не знаю, - пожал плечами Александр. - Вспомнилось, когда увидел Сайо-ли.
- Асиона - хранительница радуги, богиня - покровительница девочек. В старших сегунатах даже есть праздник в ее честь. Первый день месяца ящерицы, самое начало лета, - ответил Макао. - В этот день отцы и братья дарят маленьким девочкам подарки. Но в наших местах его не празднуют. Может быть, ты из тех краев?
- Может быть, - согласилась Алекс, и задала новый вопрос.
- Я слышал о войне с каким-то Самозванцем. Я не мог в ней участвовать?
Макао засмеялся.
- Ты слишком молод. Если и воевал, то только игрушечным мечом.
- Если у тебя есть время, расскажи мне о войне, преподобный? Расскажи мне об Тангойской империи. Слуги мало что знают, а благородных я расспрашивать не могу.
- За чем это тебе? - монах нахмурился и пристально посмотрел на Александру.
Но той было на самом деле очень интересно, поэтому ее взгляд светился чистотой и бескорыстием, совсем как на предвыборных плакатах в далекой России.
- Вдруг я услышу знакомое название или вспомню чего-нибудь. Пожалуйста, Макао-сей! Ты, наверняка знаешь очень много!
- Ну не очень много, все-таки я бывший воин. Слушай. Может быть, что-то и вспомнишь, - пожал плечами монах и, откашлявшись, начал:
- Империя подобно пирамиде. Внизу - крестьяне, они выращивают еду. Но земля нуждается в защите, поэтому она принадлежит благородным воинам: рыцарям, баронам, сегунам. На вершине пирамиды - Сын Неба. Чуть ниже - сегуны. Они прямые потомки первого Сына Неба. Семьсот лет наши предки завоевывали все новые и новые земли, увеличивая число сегунатов, пока Сумицо-завоеватель не установил священное число - 12. Шесть старших и шесть младших. Запретив под страхом проклятия небес увеличивать это число.
Макао замолк и взглянул на Александру. Та лежала с открытым ртом, ловя каждое слово. Монах продолжил.
- Как и империя, земли сегуната неделимы. Старший сын наследует все владения и титул. Прочие сыновья сегунов - становятся синими баронами...
- Почему синими? - не удержалась от вопроса Алекс.
- Цвет герба любого сегуна - синий, - пояснил монах. - Их потомки имеют в гербе синюю часть от предков сегунов. Барон же, с согласия сегуна, может выделить надел и младшему сыну, тогда он становится рыцарем, или же передать все земли старшему. Кое-кто, из младших сыновей баронов идут в соратники к старшим братьям или другим землевладельцам. Так сложилось уже очень давно. Правда, недавно появились желтые бароны и рыцари. Это землевладельцы, получившие наделы от сегунов по приказу Сына Неба.
