— Яблочко от яблони недалеко падает. Разве ты не раздолбай, Апион Грант?! Да, ты — раздолбай, трус и эгоист! Вместо того, чтобы исполнить своё предназначение и бросить вызов Зорану, ты трусливо бежишь. И тебе, моему защитнику, полностью безразлична судьба моего родного мира! Вспомни клятву, которую ты давал, когда вступил в Сумеречные Клинки! Ты поклялся защищать Солнцеградское княжество.
— Я поклялся защищать, но никак не нападать первым на врага. Я — не трус, но и не самоубийца. Зоран непобедим и неуязвим. Ты видела, как Иллиндил проткнул ему сердце и продырявил Зорана сгустками светлой энергии. Но он восстановился. Причём мой отец был архимагом, не один десяток лет обучавшимся в Ситтарасе. А я три месяца учился магии у частного учителя, два месяца был учеником паладина — это один из типов боевых магов в нашем мире — и полгода учусь в академии Солнцеграда. Как ты думаешь, у кого из нас больше шансов победить в бою? Я предпочту покинуть Элам и вернуться на родину.
— Покинув Элам, ты должен вернуться на историческую родину — в Ситтарас. И поступить в тамошнюю магическую академию. А затем — вернуться в Элам и сокрушить Зорана.
— Как говорили у нас в тюрьме, не учи меня жить. Лучше помоги материально. Я не подписывался спасать миры. Я хочу вернуться домой, где уже являюсь героем. Даже если бы я хотел спасти все миры, где правят Братья Укбуфура, то не смог бы сделать это. Поэтому я не буду спасать мир. Только не надо говорить об ответственности. Элам — не мой мир, поэтому я его спасать не буду.
— Значит, тебе безразличен мой мир! — в слезах крикнула Снежана и дала мне пощёчину. — А значит, я тебе тоже безразлична! Ублюдок! Тебе было нужно только моё тело!
— Нет, Элам мне небезразличен! Просто я не всемогущ…
— Убирайся отсюда! — княжна навесила мне вторую пощёчину. — Видеть тебя больше не могу, тупой самовлюблённый уголовник! Я больше с тобой не разговариваю!
В этот вечер мы с Красномиром сидели в кабаке «Весёлый Лось» и попивали светлое солнцеградское пиво. Кабак в тот день выглядел как обычно: та же засаленная питейная стойка, рассчитанная на пятерых человек, те же стулья с облезлым лаком и та же ухмыляющаяся голова чучела лося, торчащая напротив входа. Обычно в кабаке ошивался и мой преподаватель Громобой, но в этот вечер его уже не было. Очевидно, напился в одиночку и пошёл в свою комнату в Башне Грозы.
— На тебе лица нет, Апион! — произнёс Красномир, наблюдая, как я наливаю пятую кружку пива. — Чем ты так расстроен? Что случилось? Мне казалось, с такими успехами, как у тебя, нет повода печалиться!
— Снежана меня бросила, — ответил я, наливая себе ещё пива. — Она больше не хочет со мной разговаривать.
— Да уж, все проблемы из-за женщин, — подтвердил Красномир. — Из-за чего это случилось?
— Мы поссорились из-за возможной войны с империей Айрос. Снежана считает, что по окончании академии я должен отправиться в Эльтон и убить Зорана.
— Ты?! Убить Зорана?! — однокурсник удивлённо посмотрел на меня, будто я неудачно пошутил, а то и сошёл с ума.
— Помнишь, я активно интересовался расой Истинных Магов, называющих себя Звёздными Странниками?
— Конечно! Ты постоянно просил Артемия рассказать побольше об этой расе на лекциях.
— Я узнал, что сам происхожу из этой расы, а значит, смогу вступить в бой против Зорана, — я решил промолчать о том, что сам прихожусь Зорану родственником.
— Апион, если это — шутка, то она не смешная!
— Значит, не веришь? — вот смотри, — я постучал средним пальцем правой руки по кристаллу браслета. Над столом проявилось изображение Иллиндила в красной робе архимага, стоящего перед изображением Зорана.
— Мы — защитники справедливости в Универсуме, Зоран, — произнёс Иллиндил, и вокруг него сгустился очень плотный магический щит, состоящий из переливающихся всеми цветами радуги потоков клатхи. — Именем Совета Двенадцати ты арестован! Следуй с нами!
— Я никогда не покину Хаос, архимаг Иллиндил Грант! — ответил Зоран.
— Видал? — спросил я у Красномира. — Помнишь, я рассказывал тебе, что моего отца звали Иллиндилом?
— Невероятно! Ты — маг с божественными корнями! Я бы ни за что не догадался! Значит, Снежана хочет, чтобы ты сразился с Зораном?
— Да. А я хочу побыть в стороне от большой политики — и спокойно практиковать аргомантию.
— Ты боишься Зорана?
— А ты, Красномир? Я не считаю себя трусом, но не настолько смел, чтобы добровольно лезть в петлю. Зоран непобедим. Смотри, что будет дальше…
Естественно, я показал соученику сцену боя без диалога между Зораном и Иллиндилом — чтобы не упоминалось родство между ними.
* * *
— Значит, Зоран убил твоего отца? — спросил Красномир после просмотра сцены боя между архимагом и Богом Хаоса. — И ты, как понимаю, хочешь отомстить?
— Я не могу отомстить, как бы я этого не хотел, — ответил я. — А Снежана этого не понимает. Она хочет, чтобы Зоран пал от моей руки.
— Почему именно от твоей? Какая этой капризной девчонке разница, кто именно убьёт Зорана?
— Только я могу победить Зорана, потому что я… — я осёкся. — Потому что я являюсь единственным представителем расы Истинных Магов здесь, в Эламе. Но моих сил не хватит на то, чтобы справиться с Зораном. И поэтому я не буду на него нападать.
— Я тебя понимаю, Апион. Думаю, на твоём месте я бы тоже не стал идти в атаку на Эльтон.
— А Снежана разозлилась на меня, поскольку я не захотел спасать Элам.
— И теперь ты, наверное, обходишь эту фурию стороной?
— В общем, да. Но если на Снежану нападут, я не останусь в стороне, потому что я поклялся ей, что буду её защищать. — Я не рассказывал никому из студентов, что состою в Сумеречных Клинках.
* * *
Началась сессия. Студенты наконец-то забросили пьянки и гулянки и уселись за учебники — ибо, как я знал, во всём Универсуме большинство студентов учится не во время семестра, а в сессию. Большинство недавних прогульщиков бегало по библиотекам и за отличниками — в надежде одолжить конспект. Особо раздолбаистые индивиды и во время сессии не уделяли нужного внимания учёбе, надеясь на авось и помощь богов, жрецами которых они, собственно говоря, являлись.
Первокурсники побаивались первой сессии, второкурсники неторопясь подучивали экзаменационные материалы. Студенты третьего курса с волнением обсуждали будущую летнюю сессию, до которой оставалось полгода — именно тогда можно было получить звание Младшего Мага — и перешёптывались о странном аргоманте-первокурснике, который осмелился претендовать на звание Младшего Мага уже после первого семестра, то есть обо мне. Студенты четвёртого курса учили билеты не очень активно — ибо знали, что уже не отчислят. Отдельные пятикурсники зачастую подходили к стенду, и, обнаружив, что расписания уже нет, спрашивали подвыпившим голосом: «а что, сессия уже была»? Хотя этих умников за подобную политику отчисляли и на старших курсах.
