отчего бедная Васса чахла на глазах и отдавала всю себя подготовке к празднеству. Доминика не могла подобрать для нее верных слов поддержки, все, что касалось Куно с ее точки зрения помещалось в одну фразу: «Я знала, что так будет».
Доминика тряхнула головой, смахивая налипшие на вспотевший лоб волосы, взглянула на Ладвига. Он отошел к столику, где слуги очень вовремя оставили графин с водой и пару кубков, и наполнял их, не сводя с Доминики веселого взгляда.
— Не устала? У тебя только начало получаться.
— Откуда у тебя столько знаний о танцах? — слова давались трудно, приходилось втискивать их между тяжелыми вздохами. Ладвиг запрокинул голову назад и захохотал.
— Не ожидала? — вместо ответа Доминика лишь помотала головой. — А ты думаешь, только на юге людей голубых кровей учат ножками под музыку махать?
Доминика неопределенно пожала плечами и с благодарностью приняла стакан с водой из рук Ладвига. Сделала несколько глотков, запрокинула голову назад, заново вспоминая, как дышать. Она открыла глаза и неожиданно столкнулась с пылающим взглядом Ладвига, впившимся в ее шею. Доминика провела рукой по коже, там, где глаза князя, казалось, оставили ожог.
— Я уже хочу, чтобы это все закончилось, — сказала она, снова провела рукой по лбу. Она почувствовала, как дрожат пальцы.
— С празднествами всегда так: сперва устаешь до смерти и хочешь, чтобы все прекратилось, а потом тебе все мало и хочется, чтобы это веселье длилось вечность, — вздохнул Ладвиг. — Не переживай, сегодня финальная репетиция. Скоро приедут гости.
Доминика согласно кивнула и снова заняла позицию для танцев, позволяя мужчине обхватить ее одной рукой за талию и прижать к себе, а второй — держать ее ладонь и вести в такт музыке. В Ост-Гаэле такая близость, взгляд глаза в глаза, прикосновения кожи к коже, стала бы поводом для скандала или скорой женитьбы, осуждающих шепотков, сальных шуточек и быстрого ухода из высшего света. Но здесь все было иначе. Здесь быть рядом, говорить на равных, было так естественно, что Доминика не понимала, как могло быть иначе.
Она собрала волю в кулак и вложила все силы в последние три круга танца. Ладвиг вел ее уверенно, но легко, так что в конце концов ей и самой удалось расслабиться и даже получать удовольствие от всех этих бесконечных поворотов и подскоков. На губах заиграла улыбка, и Ладвиг подхватил ее веселость, из его горла то и дело вырывались порыкивающие смешки. Доминика все хотела спросить, в чем дело, но дыхания едва хватало. Наконец, они остановились. Со всем своим перфекционизмом Доминика могла уверенно сказать, что в этот раз получилось идеально.
— Ты их покоришь, — кивнул Ладвиг. Доминика благодарно кивнула. Слова Ладвига отозвались смущенной улыбкой на губах и трепетным румянцем. Даже сердце начало биться быстрее, хотя, возможно, это было лишь реакцией на быстрые движения.
— Я делаю все, что в моих силах, — скромно опустила голову принцесса, но Ладвиг удержал ее за подбородок и заставил смотреть прямо. В его глазах горела довольная гордость.
— Я попрошу тебя сегодня присутствовать на совете князей. Что скажешь? Отчасти, князья приезжают сюда ради тебя. Новость о южной принцессе уже разошлась достаточно далеко, и теперь им надо будет убедиться, что ты не представляешь угрозы и не пытаешься… скажем, захватить власть в Бернберге, чтобы подчинить север Ост-Гаэлю и передать своей родине ресурсы для дальнейшего ведения войн.
— И в мыслях не было, — на одном дыхании сказала Доминика. Ее взгляд застыл на высоко повисшем над горизонтом солнце. Вскоре должны были прибыть князья, дозорные уже сообщили о приближающемся караване. Доминика чувствовала, как начинает копиться волнение.
Видение начало дрожать и расходиться кругами, дальнейший их разговор превратился в бесконечный поток прерывистых звуков, пока совсем не утих, а перед глазами не разверзлась темень. Куно тряхнул головой и стянул с глаз повязку. В принципе, он увидел достаточно, хотя изображение все еще было нечетким, зато звуки — он слышал даже стук их сердец. Перед чародеем лежала развернутая книга, еще одна из коллекции Ланса. Юноша старательно учился, исследовал древнюю магию, Ланс внимательно следил за его прогрессом, помогал в трактовке текстов, но учеба все равно не шла так близко, как ему бы хотелось. А теперь, когда он увидел, что отношения Ладвига и Доминики стали достаточно близкими, в нем теплилась надежда, что вскоре Доминика забудет о своей просьбе найти способ разрушить чары.
***
Встречей гостей полностью занималась Васса. Она же общалась со слугами по всем вопросам размещения и, стоило сказать, ей это отлично удавалось и даже приносило удовольствие. Годы работы в доме торговцев, где она оказалась из-за долгов отца, не прошли даром (хоть и не обошлись без неприятных воспоминаний), теперь Васса могла угадывать желания других людей наперед, а слуги видели в ней свою и становились сговорчивее, даже пожилой камердинер с ней не спорил. Поэтому, когда колокол возвестил о прибытии гостей, девушке не составило труда выстроить прислугу у главного входа и торжественно встретить князей и княгинь.
Двор быстро наполнился гномоном голосов и фырканьем лошадей. Князья въезжали верхом, некоторые везли с собой прочные сани: в основном со звериными шкурами и бочками видами, обычными вещами, которые подразумеваются при подобных «визитах вежливости». В одних санях сидела молодая светловолосая женщина, укутанная в длинную шубу, так что сначала не было видно округлости новой жизни, что теплилась в ней. Рядом с санями ехал верхом темноволосый мужчина с ледяными глазами и аккуратной бородкой, холодный и напряженный — князь Фредерик. Он то и дело бросал пристальные взгляды на беременную жену, будто боялся, что ее вновь похитят, стоит им переступить порог Бернберга.
Васса кивком направила конюхов помогать слугам гостей, а следом за ними выпустила вперед служанок с подносами теплого вина. Напиток помог бы гостям расслабиться после дороги, а Вассе этот жест давал возможность лучше узнать их гостей. О князьях она слышала в основном со слов Ладвига и Эдвина, и лести в их рассказах было мало, да и вообще чего-то хорошего там почти не было. Но по реакции гостей сейчас Васса могла хотя бы примерно предположить, с какой стороны ждать беды.
Князь Фредерик помогал Элизабетте выбраться из саней, придерживая ее за локти и нетерпеливо указывая, куда поставить ногу. Княгиня пыталась переводить его напряженность в шутку, но у нее не очень получалось. Казалось, супруги не были довольны приездом. И все же, когда Элизабетта оказалась на твердой земле, Фредерик сам подозвал служанку и снял с подноса два стакана с клубившимися над ними облачками пара.
