Ознакомительная версия.
Клаудия, не дожидаясь отца, устремилась к дому.
– Постой, дочка! – крикнул ей вслед Умберто, но девушка уже была на крыльце. Она дернула за ручку. Дверь, как и калитка, тоже оказалась не заперта, и Клаудия пропала внутри темного проема. Через мгновение из дома раздался пронзительный вскрик.
Выхватив меч, несколькими прыжками Умберто одолел расстояние, отделяющее его от крыльца. Рванув на себя дверь, он заскочил внутрь, готовый дать отпор любому существу, что притаилось там.
Прямо на пороге, освещенная полоской света, падающего из кухонного окна, лежала Анти. Вся ее голова была в крови, правая рука неестественно вывихнута, а на бедре через порванную юбку виднелась большая рваная рана. Клаудия, склонившись над матерью, беззвучно рыдала.
Горечь и отчаяние на секунду охватили брата Умберто. Но тут же их сменила холодная, какая-то отстраненная решимость. Он опустился на колени и приложил руку к шее жены. В течение минуты целитель боялся пошевелиться, пока не почувствовал слабый, едва уловимый пульс.
– Свет, воду и тряпки! – коротко приказал он.
– Мама… – всхлипнула Клаудия, – она…
– Она жива, и, да будет на то воля Создателя, мы спасем ее. Живее, мне нужна горячая вода и чистые тряпки.
Клаудия, стряхнув с себя оцепенение, поспешила исполнить указание отца. Только тут она заметила, что в кухне царит настоящий погром. Стулья были перевернуты, часть кухонной посуды и утвари разбросана и перебита, а возле лежащей Анти валялась погнутая кочерга. Быстро разведя в камине огонь и бросив отцу сдернутую со стола скатерть, Клаудия подобрала с пола котелок и побежала во двор к колодцу.
Наконец вода в котелке закипела. Умберто бросил туда несколько горстей целебных трав, которые достала из походной сумки Клаудия, и промокнул в отваре полоски разорванной скатерти. Духовная сила постепенно возвращалась к нему, поэтому он смог заговорить кровь и немного затянуть раны. Кроме тяжелой рваной раны на ноге и двух глубоких ссадин на лице, на левой руке жены остались следы глубоких царапин, словно от чьей-то когтистой лапы. Вывих правой руки оказался достаточно легким, и лекарь без труда вправил ее. Дыхание Анти стало более глубоким и ровным, но в себя она еще не пришла.
– Как мама? – Клаудия осторожно заглянула через плечо отца.
– Мы сделали все, что можно… и что нужно. – Умберто вытер последней тряпкой руки. – Будем ждать и молиться. К обеду она придет в себя. Но скажи, ты не видела братьев?
– Я обошла весь дом, все перевернуто и поломано, но Агастуса и Юстуса нигде нет. В их комнате самый большой разгром, но крови не видно.
– Присмотри пока за матерью. – Умберто поднялся и взял меч, брошенный им на стол. – Я пойду осмотрю сад.
– Осторожнее. – В глазах Клаудии читался страх – за отца, за братьев, за мать, за себя.
– Конечно. – Отец ласково потрепал ее по голове. – И не бойся – нечисти рядом нет. Но если что, кричи, я буду неподалеку.
Солнце поднялось уже достаточно высоко, и на земле, еще влажной от ночной сырости и тумана, можно было разобрать множество следов. Вспоминая уроки брата Винциуса, лекарь склонился над ними. Почти наверняка это были отпечатки оживших мертвецов. Местами среди расплывшихся вмятин от ног четко виднелись следы, оставленные костями скелетов.
Хотя следопытом лекарь был не слишком важным, но все же решил, что вряд ли нежити было больше, чем полтора десятка. Или они напали с двух сторон, или, что более вероятно, испуганным селянам со страха почудилось вдвое большее их число.
Все следы вели от ворот на проезжую дорогу к дому, а от дома – на задний двор. Там отпечатки терялись в густой траве. Ни одного тела Умберто не обнаружил, вероятно, нападение застало его семью врасплох. Но куда же могли деться сыновья? Их следов он нигде не заметил – среди отпечатков детских не было.
Раздумья Умберто прервал стук копыт, раздавшийся со стороны дороги. Держа наготове меч, он осторожно выглянул из-за угла дома и с облегчением вздохнул. Во двор въезжали человек с десяток верховых селян. Впереди ехал Вельн. Теперь вместо меча он был вооружен внушительной дубиной, утыканной металлическими шипами.
– Все ли у вас в порядке, уважаемый Умберто? – крикнул Вельн, на ходу спрыгивая с лошади. – После того как мы обыскали все селение и никого из нежити не нашли, староста отправил нас к вам в усадьбу.
– Спасибо. – Умберто с благодарностью кивнул. – Кстати, вот твой меч.
Он протянул оружие Вельну. Тот прикрепил дубину к седлу, так, чтобы шипы не кололи бока лошади, и взял меч.
– А как же ты сам?
– У меня в доме есть мой старый клинок. Но скажи, есть ли у вас немного времени?
– Конечно. Староста велел нам вернуться к вечеру, а солнце еще только взошло.
– Мои сыновья пропали. В доме их нет. Не мог бы ты со своими людьми помочь мне их отыскать?
– Ты думаешь, они живы?
– Зачем мертвецам брать пленных? Тел моих детей я не нашел. Скорее всего они прячутся в соседней роще.
– Хорошо. Тогда мы сейчас обыщем ее. – Вельн снова вскочил на лошадь.
– Спасибо. А я пока проверю сарай и сад.
Всадники, рассыпавшись веером, направились в сторону рощи, а сам Умберто торопливо зашагал к сараю. В том, что сыновей там нет, он был уверен. Иначе они наверняка бы уже давно выскочили на знакомые голоса. Нет, он даже подумать боялся о том, что мог там увидеть.
Худшие его опасения подтвердились. Дверь была сорвана, дощатый пол сорван, а земля под полом разрыта. Ларец, как ему казалась, надежно спрятанный, пропал. Но не золото и серебро, отложенные на черный день, были в нем. Нет, небольшой железный ящик скрывал сокровище куда более ценное – Длань, святыня, отданная ему на сохранение, была похищена.
Но кто мог знать о ней? Он один закопал ее здесь еще до рождения дочери. Даже Анти, потомок Спасителя, не знала о том, где скрыт обломок копья с отпечатавшейся рукой Самого. Когда-то, двадцать лет тому назад, все темные силы пытались завладеть Дланью, чтобы в мире настало царство Ненависти, Разрушения и Ужаса – царство Черной Троицы.
Неуверенно ступая, Умберто вышел из сарая и остановился, опершись о косяк выломанной двери. Руки его дрожали, на лбу выступил холодный пот. Что сказал бы ему брат Винциус, старший друг и наставник, будь он сейчас рядом?
«Прежде всего упокойся и подумай, – зазвучал у него в голове спокойный рассудительный голос. – Кому могла потребоваться Длань. Если не можешь догадаться сам, подумай, кто может дать тебе ответ. И помни – нет на свете ничего, что не под силу свершить человеку, если он уверен в себе».
– Отец, мама очнулась! – вернул его к действительности радостный голос Клаудии.
Встряхнув головой, Умберто направился к дому. Винциус, будь он сейчас рядом, дал бы именно такой совет. Он попробует выяснить, что же случилось в аббатстве Святого Галаты. Там же, за надежными стенами, можно будет укрыть и жену с дочерью.
Ознакомительная версия.
