— Может, это связано с его работой?
Гастек посмотрел на меня, будто я его обвинила в пожирании маленьких детей.
— Мы не идиоты, — сказал он, подразумевая «Я не идиот». — Всех наших люди, у которых есть такая степень мастерства, опросили.
— Кроме этого и тени, скольких вы потеряли? — спросила я.
— Четверых.
— Четверых? Четверых вампиров?
Гастек переминался, чувствуя себя некомфортно, выглядел, будто попробовал что-то склизкое и кислое.
— Мы не рады такой ситуации.
— Где остальные фотографии?
— Их нет. Остальных забрали. Мы не смогли вернуть их тела.
— В смысле забрали?
— Что-то их мгновенно убило, разрывая связь между их разумом и теми, кто ими управлял. Тела убрали прежде, чем наша выездная команда смогла их забрать. — Он достал лист бумаги с аккуратно написанным текстом. — Здесь список мест, дат и времени.
Дерек забрал у него лист и протянул мне. Я посмотрела на него и засунула в карман. Шесть вампиров и семь оборотней. Кто-то пытался начать войну между Стаей и Братством и сделал для этого чертовски хорошую работу. Кому от этого польза?
— У вас нет шести вампиров, и вы можете дать отчет только о двух телах. Вы уверены, что четыре остальных неактивны? — Мысль о четырех неуправляемых вампирах, бегающих по городу, приводила меня в ужас.
— Они мертвы, Кейт! — Натараджа вышел из задумчивости. — Почему бы тебе не спросить Каррана и его зверушек-мантикор что было сделано с нашим имуществом?
Мантикора — ошибочный термин по отношению к Корвину. Но Нейт выглядел слишком довольным, используя его, поэтому я пропустила это мимо ушей.
— Я говорила со Стаей, — сказала я. — Мне нужно было снять подозрения с Корвина.
— Не лучший расклад для меня, — ответил Натараджа.
— Мне пришлось. — Все это словесное фехтование заставляла терять терпение. — Его м-скан не подошел.
— Я видел м-скан места убийства, — сказал Гастек, словно ожившая акула, почуявшая в воде кровь. — Не было никакой отпечатанной силы, кроме вампира и Оракула.
Черт. Я и мой длинный язык. Мне нужно держать баннер с огромной надписью «Бесплатно Раздаю Конфиденциальную Информацию!» Как минимум, это даст людям знать, с кем они имеют дело.
— Должно быть, ты видел не тот м-скан. Тот, что видела я, имеет четкую запись о силе убийцы.
Я почти могла чувствовать, как гигантский мозг работает в черепушке Гастека.
— Не хотела бы ты поделиться с нами копией другого м-скана?
— Не хотел бы ты рассказать мне, какого черта твой теневой вампир следил за Фельдманом?
— Возможно, мы просто хотели приглядеть за Оракулом, — сказал Натараджа.
Я притворилась, что обдумываю.
— Нет. Я не куплюсь на это. Держать вампира в полевых условиях слишком дорого для простого наблюдения.
— Нам больше нечего обсуждать, — сказал Натараджа.
— Я тоже очень рада была повидаться, — ответила я.
— Гастек, проводи представителя Ордена с территории, — Натараджа скривился. — Мы бы не хотели, чтобы с ней что-нибудь произошло. Я бы просто не смог этого перенести.
Гастек странно посмотрел на меня и вышел вместе с нами, оставляя позади Ровену и Натараджу.
Как только мы отошли на достаточное расстояние, я остановилась.
— Тебе действительно не обязательно меня провожать.
— Но я это сделаю.
— В таком случае, у меня вопрос.
Гастек посмотрел на меня.
— Если бы я могла заразить живого зверя магией некроманта, то как бы я это сделала?
— Что ты имеешь в виду под заразить…?
Любой ответ на этот вопрос выдал бы меня. Видимо, я слишком глупа для этой работы.
— Достаточное количество некромантии, чтобы оставить смешанный след силы.
— Какого цвета?
Я процедила сквозь стиснутые зубы:
— Светло-оранжевый.
Он задумался.
— Так, самый очевидный ответ — кормить животное некротическим мясом. Если крыса проглотит мясо вампира, некромантия даст о себе знать в желудке. Часть ее просочится в кровяной поток. Но, так же как и очевидно, предположение ошибочно. Я сканировал животных, которые кормились мясом нежити, и отпечаток силы был чисто некромантическим.
— Магия мяса нежити перекрывает магию животного?
Гастек кивнул.
— Да. Чтобы произвести смешанный отпечаток, воздействие некромантии должно быть едва уловимое. В теории — и только в теории — это должна быть репродукция.
— Не понимаю.
— Если ты спросишь нежнее, я, может, и объясню, — сказал Гастек.
— Не мог бы ты объяснить это мне? Это важно, и я буду очень признательна.
Гастек позволил улыбнуться. Она коснулась его губ и, колыхнувшись, исчезла, будто это было не больше, чем подергивание мышц. Я показала ему свои зубы.
— Ты гораздо милее, когда говоришь как обычный человек, — сказал Гастек. Моя улыбка не сбила его. — Храбрость забавна, но становится утомительной.
Я вздохнула.
— Я наемник. Я хожу как наемник, я разговариваю как наемник, я действую как наемник.
— То есть ты предпочитаешь быть ходячим стереотипом?
— Это безопаснее, — сказала я с надеждой.
В какой-то момент я подумала, что он каким-то образом понял глубинный смысл моих слов. Потом он сказал:
— Мы говорили о крысах?
— Да. И я спросила нежнее.
— В теории, если я возьму крысу-самку и накормлю ее мясом нежити, позволю ей спариваться и нести потомство определенный период времени, потом повторю процесс с потомством, где-то в дальнейших поколениях потомства первой крысы, может проявиться постоянное влияние некромантии, которая отобразится слабым отпечатком. Что-то вроде светло-оранжевого на м-скане.
— Спасибо.
— Тебе спасибо, — он улыбнулся.
ВОДА В ФОНТАНЕ БЫЛА ОСВЕЖАЮЩЕЙ. Я брызнула ей на лицо, борясь с желанием улечься на привлекательно холодный бетон. Маленький тест Натараджи израсходовал все мои резервы, зато мне снова удалось предотвратить демонстрацию силы, которую он попытался спровоцировать. Я села на край фонтана.
— Устала. Чувствую себя грязной и хочу в душ. Ты как?
Ухватившись за край фонтана, Дерек засунул голову в воду. Затем встряхнулся, разбрызгивая капли воды с влажных волос, и промыл ноздри, чтобы очистить нос от сильного запаха.
— Здесь воняет смертью, — сказал он.
— Да. Знаешь, было неразумно огрызаться на Натараджу.
— Кто бы говорил.
— Того, что я начну огрызаться — он ждет. В любом случае это было прикольно. Что ты думаешь о Ровене?
— Ты не хочешь этого знать, — сказал он.
— Ты прав. Возможно, не хочу. Она меня донимает, — призналась я.
