Входя в замок, Кэти больно зацепила ухом косяк. «Странно, – равнодушно подумала она, – такие широкие двери, как это я…» – она подняла руку, потрогать себя за ухо… И остановилась как вкопанная. Рука наткнулась на что-то тёплое и мягкое – на ухо. Но ухо это почему-то свисало ниже плеча. Кэти потрогала второе ухо, потом потянула за кончик и посмотрела на него. Ухо было, несомненно, её собственное. Только было оно размером с тарелку. «Да какая, собственно, разница?» – решила Кэти, откинула уши за спину и побрела мимо глазеющих на неё студентов в сторону башни Гриффиндора.
– Да что же это такое! – кто-то схватил её за плечо. – Пошли скорее!
Алиса опять догнала её и тащила теперь куда-то. Кэти безвольно шла следом. Ей было всё равно.
Алиса привела Кэти в больничное крыло. Мадам Помфри захлопотала вокруг, допытываясь у Кэти, что та делала, с кем разговаривала, что ела или пила. Больше всего Кэти хотелось, чтобы её оставили в покое. Но время от времени она будто выныривала из глубокого омута. В такие мгновения она смутно понимала, что с ней стряслось что-то нехорошее. Наконец мадам Помфри вытянула из неё, что полчаса назад она съела два стручка голодной сыти.
Мадам Помфри облегченно всплеснула руками:
– Эк, тебя угораздило! Разве так можно – тянуть в рот незнамо что? Вот, выпей это и укладывайся давай.
К вечеру Кэти немного пришла в себя, и мадам Помфри объяснила, что всё, что с ней произошло – и уши, вытянувшиеся теперь ниже колен, и апатия – это всё те самые побочные эффекты употребления голодной сыти.
– Это всё потому, что ты съела два стручка. От одного не было бы никакого эффекта. Даже не наелась бы. А если б съела три – у тебя бы ещё и нос вытянулся.
– Повезло, значит… А четыре?
– Руки-ноги стали бы толщиной с тумбочку.
– Это что ж, я превратилась бы в слона?
– Да нет, куда там. Просто стала бы таким страшилищем…
– Навсегда?!
– Да нет, не навсегда.
– А на сколько?
– А это, как повезёт, – загадочно усмехнулась мадам Помфри.
Кэти подождала объяснения, но не дождалась.
– А теперь как же?
– А теперь полежишь недельку, попьёшь ещё этой настойки…
– А потом?
– А потом на занятия пойдешь. И не трогай то, чего не знаешь! Кстати, если б ты съела пять стручков – ничего бы не случилось.
– А от одного…
– Тоже ничего. То есть вообще ничего. Ну разве что, стошнило бы от омерзения – жевать такую гадость.
Спать Кэти улеглась, скрутив правое ухо в рулончик и подложив его вместо подушки, и укрывшись левым, как одеялом – размеры позволяли.
Глава 9
БЕРЁЗОВЫЕ ШИШКИ И ЧЁРНЫЙ ОБОРОТЕНЬ
– А что потом?
– А ничего. Через неделю эти опахала высохли и сами отвалились.
– А твои уши? То есть твои собственные?
– Это и были мои собственные уши, – сказала Кэти. – Мадам Помфри дала мне ещё какую-то гадость, и выросли новые.
– Да-а… – протянула Алиса. – А это тебе урок на будущее: не суй в рот что попало! Ты не в Лондоне, ты в Хогвартсе!
– Да я же читала про эту голодную сыть, и не было там ничего про уши!
– Я вот чего не понимаю, – вмешалась Ребекка. – Как же такое опасное растение растёт прямо под ногами. Почему его не вырвут с корнем, пакость такую?!
– Не вырвут потому, что оно полезное всё-таки…
– Ничего себе полезное!
– Из него готовят эту самую настойку, ну, которую мне давала Поппи – чтобы уши отвалились.
Алиса засмеялась:
– Нечего сказать, очень полезное растение: сначала уши отрасти, потом их высуши!
Кэти тоже усмехнулась, а потом продолжила:
– Ещё из него готовят эликсир, возбуждающий аппетит. Я читала о нём: выпьешь ложечку, а потом слопаешь всё что угодно, даже свои старые ботинки. А ещё цветы голодной сыти входят в состав очень многих зелий и используются при заклинании Ормскирка. В общем, ценное сырье.
– Что за заклинание Ормскирка? – пробормотала Ребекка. – Не слышала о таком.
– Да и я только краем уха… Вернее, в одной рукописи упоминалось. Это заклинание вызова. Только не спрашивай, что такое заклинание вызова – не знаю.
– Ну так хоть огородили бы. Или выращивали на специальной делянке. А то, это ж может кто угодно сорвать и съесть? Кто знает, чем это обернётся!
– Я теперь знаю, – усмехнулась Кэти. – Да и вряд ли кто ещё сорвёт и съест. Эти стручки выглядят так, что ты побрезгуешь их даже в руки взять, не то что в рот.
– Ты же взяла, – сказала Алиса.
– Я знала, что это и для чего используется. А если б не знала – и в голову бы не пришло. Я вам как-нибудь покажу эту травку – сами увидите.
– Ты и в самом деле думаешь, что одна знаешь, что это такое?
– Нет, конечно. Да только вряд ли найдется ещё такой… умник, который решит утолить голод таким образом.
Алиса только головой покачала.
– Ладно, – вздохнула Кэти, – хватит об этой голодной сыти. Меня сейчас другое волнует. Я ведь тогда, в ту субботу, не смогла найти свою метлу.
– Бешеную Палку?
Кэти кивнула.
– Может, плохо смотрела? Ты тогда в таком состоянии была…
– Да вроде везде заглянула. Я же не зрение потеряла, а…
– А только интерес к жизни! – Алиса хлопнула ладонью по столу. – А в таком состоянии тебе всё равно было: есть метла, нет её.
Кэти заколебалась: Алиса права.
– Да и кто мог её взять? Ведь, кроме тебя, ею никто и управлять-то не может! А если попробует, так убьётся насмерть!
– Или улетит в Австралию, – равнодушно заметила Ребекка. Эта тема её не особенно интересовала.
– Схожу вечерком, поищу. Может, и в самом деле – проморгала? Вот только… зачем мне теперь метла?
– Как это – зачем? – удивилась Алиса.
– Из команды-то меня – тю-тю! Выгнали… Те же гоблинши постарались. Так что, зачем мне теперь Бешеная Палка?
– А как же наша команда? Малый Кубок?! – возмутилась Алиса. – К тому же рановато ты сдаешься! Нужно хорошо во всем разобраться и доказать, что ты не виновата, что Мери врёт!
– Что, Снейпа звать в свидетели?
– А хотя бы и Снейпа!
– Не хочу никому ничего доказывать! – Кэти насупилась. – А метлу поищу. Сегодня вечером и схожу.
– Я с тобой!
Но и вечером метла не нашлась. Алиса сама пересмотрела каждую палку, каждый прутик, обшарила все углы, даже обошла вокруг сараюшки – напрасно. Метлы с причудливо переплетенными прутьями не было нигде.
Расстроенные, они вернулась в спальню.
– Кто бы это мог быть? – недоумевала Алиса.
Кэти не очень и удивлялась: исчезновение метлы она рассматривала как продолжение неприятностей той злополучной субботы.
