Ознакомительная версия.
А пока я попала в объятия Саши, которая крепко расцеловала меня:
— Жан, как я рада, что ты все–таки пришла! Как твоя командировка? Как Нью–Йорк?
Я испытала укол совести: чтобы объяснить свое дневное отсутствие на свадьбе, мне пришлось придумать срочную командировку, в которую меня якобы заслал Аристарх как сотрудницу его журнала. Зато про Нью–Йорк врать не пришлось: я коротко поделилась своими впечатлениями от Бродвея и Таймс–сквер.
— Рада за тебя, ты всегда мечтала о том, чтобы связать свою жизнь с модой, — тепло улыбнулась подруга.
— А я рада за тебя! — Я поспешила перевести разговор на свадьбу и на жениха.
— Жанка, я такая счастливая! Даже самой не верится! — Саша порывисто сжала мои ладони и удивилась: — А ты чего такая холодная?
Я осторожно высвободила руки, неловко отговорившись:
— Да они у меня всегда такие.
Температура тела у вампира — примерно тридцать четыре градуса, и сердцебиение замедленное, как у человека в коме. Наши ученые говорят, что именно благодаря этому мы «законсервированы» в своем возрасте и не стареем, а живая кровь помогает нам поддерживать жизнеспособность. Но Сашке это знать ни к чему — к счастью, ее угроза вампирского существования миновала, и я поторопилась сменить тему. Похвалила ее свадебное платье, ресторан и праздничный стол, который ломился от деликатесов.
Саша радостно улыбнулась, даже не подозревая о том, что милейший модельер Роман Дворцов, который шил платье на заказ, на самом деле вампир, что шеф–поваром пиршества выступает тоже вампир — считающийся одним из лучших в своем ремесле. И что все торжество оплачено на деньги Клуба — в качестве еще одного подарка за молчание бывшему Гончему.
— Ты тоже прекрасно выглядишь, — вернула она мне комплимент. — Дай–ка на тебя поглядеть! — Она отстранилась, а я покрутилась перед ней, демонстрируя свое воздушное вечернее платье из шифона, тоже работы Дворцова. Осенью, когда мы ужинали в «Подземелье» с Глебом, а потом к нам присоединилась Инесса, Дворцов подходил поздороваться со старейшиной. Тогда я могла только мечтать о том, чтобы именитый дизайнер смастерил для меня наряд. И вот, узнав о том, что я подруга невесты, Роман сам предложил сшить платье. Нежно–кораллового цвета, в стиле ампир, с завышенной талией и без бретелек, оно делало меня хрупкой и очень женственной. Особенно на фоне Вацлава, ради свадьбы друга надевшего строгий темно–синий костюм.
Счастье просто фонтаном изливалось из Сашкиных глаз, окутывало меня заразительной радостью, наполняло эйфорией пространство небольшой кладовой, где хранились чистые скатерти и посуда, отражалось от хрустальной поверхности бокалов. Это было не просто счастье невесты, соединившей жизнь с любимым человеком. Это было какое–то еще более глобальное счастье, которое мне было недоступно.
— Жан! — Саша порывисто сжала мои ледяные ладони, уже не замечая их холода, и заговорщически взглянула мне в глаза: — Я беременна!
«Они просто созданы друг для друга, — услышала я как наяву голос Насти. — От таких союзов рождаются очень одаренные дети».
На глаза навернулись слезы радости. Я крепко обняла Сашку, вдохнув свежий цветочный аромат ее духов, и прошептала:
— Я за тебя очень, очень рада, подружка.
— Надеюсь, хотя бы быть крестной моего малыша ты не откажешься?
Ответить я не успела: на пороге возник тамада и весело объявил:
— Пора возвращаться!
Еще в коридоре нас настигли звуки караоке — Ирвинг исполнял песню о любви из кинофильма «Гардемарины, вперед!». И притом неплохо исполнял!
Как жизнь без весны,
Весна без листвы,
Листва без грозы
И гроза без молний,
Так годы скучны
Без права любви
Лететь на призыв
Или стон безмолвный твой.
Ему вторил нестройный хор мужских голосов. Неужели там и Вацлав подпевает? Представить его поющим было невозможно. Мне вспомнилось, как однажды в вампирском ресторане был вечер караоке, и Глеб тогда спел для меня песню Александра Серова «Я люблю тебя до слез», трогательно заламывая при этом руки и падая на колени. Было бы странно ждать от Вацлава чего–то подобного. Это уже будет не Вацлав. Не тот Вацлав, которого я люблю.
— Постойте пока здесь, — распорядился тамада и нырнул в зал.
Навстречу нам вышли, держась за руки, Алена и ее парень. Увидев нас, они смутились и быстро направились к крыльцу — подышать воздухом, а может, украдкой поцеловаться.
— Видела? — заговорщически спросила Саша, кивнув на младшую сестру. — Влюбилась вон!
— Надеюсь, он не вампир? — опасливо уточнила я. — Этот, как его там, Эдвард Каллен?
Саша рассмеялась хрустальным безмятежным смехом, какой я никогда не слышала у вампиров. Теперь я начинаю понимать, почему в книгах вампиры все время зловеще и демонически хохочут. Когда ведешь такой ненормальный образ жизни, как наш, разучиться смеяться по–человечески проще простого. И я в который раз порадовалась, что Саше удалось избежать этой участи и тех перемен, которые она бы неизбежно повлекла за собой. Подруга останется такой, какой я ее знаю и люблю: милой, доброй, нежной, светлой.
— Это наш новый сосед, недавно к нам в дом переехал, — объяснила она. — Алена, как его увидела, сразу про своих вампиров забыла. К счастью, и Алешка на нее внимание обратил, так что сестренка теперь летает на крыльях от счастья.
Это и немудрено, что обратил. Алена — та же Саша. Стройная, высокая, светловолосая, голубоглазая. Только более юная, наивная и легкомысленная.
— Значит, Алена и Алешка, говоришь? — улыбнулась я.
— Главное, чтобы глупостей не наделала, — посерьезнела подруга. — Ей ведь только восемнадцать исполнилось, а Алешка на два года старше.
Но тут вернулся тамада с Ирвингом, вручил ему похищенную невесту, и молодожены прошли в зал, где уже включили романтический хит на все времена — «Love story» Энди Уильямса.
Войдя в зал, где вокруг жениха с невестой уже кружились другие пары, я сразу угодила в объятия Вацлава.
— Потанцуем? — предложил он.
— А ты умеешь? — удивилась я.
— Обижаешь. Я в девятнадцатом был завсегдатаем балов. — Он взял мою руку в свою, а другой обхватил меня за талию.
— С тех пор музыка и танцы существенно изменились, — со смешком заметила я, позволяя увлечь себя в круг танцующих.
— Но вальс остался прежним. Открою тебе страшный секрет: это я давал Александре и Ирвингу уроки вальса перед свадьбой. — Он с улыбкой указал на танцующих жениха и невесту и удовлетворенно произнес: — Моя школа!
— Странно, Саша мне ничего не говорила!
Ознакомительная версия.
