— Возможно, — повторил Роланд. — Мой старый учитель говорил, что это единственное слово из тысячи букв.
Каллагэн рассмеялся.
— Неплохо! В любом случае, с едой у нас дела обстоят лучше, чем у вас. Есть даже свежие сдобные шары, Залия их нашла, но, подозреваю, вы тоже знаете, где они растут. Она говорит, что в одном месте их явно собирали.
— Их нашел Джейк, — Роланд посмотрел на мальчика.
— Точнее, Ыш, — Джейк погладил своего любимца по голове. — Он у меня натаскан на сдобные шары.
— Давно вам известно о нашем присутствии? — спросил Каллагэн.
— Два дня.
Во взгляде Каллагэна читалось и удивление, и легкое раздражение.
— То есть, с того момента, как мы пошли по вашему следу. А мы-то изо всех сил старались не засветиться.
— Если б вы не думали, что вам понадобятся люди, которые опытнее вас, то не пришли бы сюда.
Каллагэн вздохнул.
— Истину говоришь, спасибо тебе.
— То есть вы пришли за помощью? — спросил Роланд. В его голосе слышалось лишь легкое любопытство, но Эдди Дин почувствовал, как его обдало волной холода. Слова, казалось, повисли в воздухе, вибрируя от скрытого в них смысла. Не он один это почувствовал. Сюзанна взяла его за правую руку. Мгновением позже рука Джейка нашла его левую.
— Я не вправе отвечать на этот вопрос, — в голосе Каллагэна внезапно зазвучала неуверенность. Может, и страх.
— Вы знаете, что пришли к потомкам Эльда? — спросил Роланд все тем же на удивление мягким, не свойственным ему голосом. Протянул руку к Эдди, Сюзанне, Джейку. Даже к Ышу. — Ибо они — часть меня. А я — часть их. Мы — единое целое, мы — шар, и катимся, как он. И вы знали, кто мы.
— И это так? — спросил Каллагэн. — Вы все — единое целое?
— Роланд, в какую историю ты нас тащишь? — спросила Сюзанна.
— Пока никуда. Я вам не хозяин. Вы — мне. По крайней мере, на текущий момент. Они еще не решились попросить.
«Но они решатся», — подумал Эдди. Несмотря на грезы о розе и ментальные прыжки, он ни в коей мере не считал себя экстрасенсом, но ведь и не требовалось обладать сверхъестественными способностями, чтобы понять очевидное: люди, которые выбрали Каллагэна одним из своих представителей, попросят. Иной раз, в силу каких-то обстоятельств, каштаны падали в огонь, и Роланду предстояло их доставать.
Но ведь не одному Роланду.
«Вот тут ты допустил ошибку, папаша, — подумал Эдди. — Вполне объяснимую, но, тем не менее, ошибку. Мы — не кавалерия. Мы — не стрелки. Мы — всего лишь затерявшиеся души из Большого Яблока, которые…»
Но нет. Нет. Эдди знал, кем они стали после Речного Перекрестка, когда старики опустились на колени перед Роландом. Черт, он знал это с того момента, как в лесу (который он по-прежнему воспринимал, как лес Шардика) Роланд учил их целиться глазом, стрелять разумом, убивать сердцем. Их не трое, не четверо. Один. Роланд превратил их в единое целое, слил воедино, и это ужасно. Он наполнил их ядом и поцеловал отравленными губами. Он превратил их в стрелков, и неужто Эдди действительно думал, что в этом практически полностью опустевшем мире не останется работы для потомков Артура из Эльда? Что им позволят неспешно пройтись по Тропе Луча до Темной Башни Роланда и устранить все поломки? Не мог же он быть таким наивным?
Джейк озвучил мысли Эдди, и Эдди определенно не понравился охотничий блеск в глазах мальчика. Он полагал, что множество мальчишек шло на войну с таким вот блеском в глазах. Бедняга даже не знал, что он отравлен, а сие говорило за то, что с умом у него не очень, потому что, если кому и следовало знать о яде, так это ему.
— Они, однако, попросят, — сказал Джейк. — Не так ли, мистер Каллагэн? Они попросят.
— Я не знаю, — в голосе Каллагэна слышалось сомнение. — Вам придется убедить их… — он замолчал, робко вскинул глаза на Роланда. Стрелок покачал головой.
— Так не бывает. Ты не из Срединного мира и, возможно, этого не знаешь, но так не бывает. Убеждать — не по нашей части. Наше дело — свинец.
Каллагэн глубоко вдохнул, потом кивнул.
— У меня есть книга. Она называется «Сказания об Артуре».
Глаза Роланда блеснули.
— У тебя есть эта книга? Неужели есть? Я бы хотел заглянуть в нее. Я бы очень хотел заглянуть в нее.
— Может, и заглянешь. Истории эти не очень то напоминают сказания о рыцарях Круглого Стола, которые я читал в детстве, но… — он покачал головой. — Я понимаю, что вы мне говорите, и давайте пока закончим этот разговор. Есть три вопроса, не так ли? И вы только что задали мне первый.
— Да, три, — кивнул Роланд. — Три — число власти.
Эдди подумал: «Роланд, старина, если тебе действительно нужно число власти, лучше девятнадцати не сыскать».
— И на все три должен быть один ответ: «да».
Роланд кивнул.
— А после трех «да» новых вопросов быть не должно. Мы пойдем предназначенным нам путем, сэй Каллагэн, и ни один человек не сможет заставить нас повернуть назад. Постарайся разъяснить это своим людям, — он кивнул на лес к югу от них.
— Стрелок…
— Зови меня Роландом. Мы живем в мире, ты и я.
— Хорошо, Роланд. Выслушай меня внимательно, прошу тебя. Так уж мы говорим в Калье. Нас, кто пришел сюда, только полдюжины. И мы, вшестером, не можем принять решение. Решать может только вся Калья.
— Демократия, — Роланд сдвинул шляпу назад, потер лоб, вздохнул.
— Но если мы шестеро, особенно сэй Оуверхолсер… — он замолчал, посмотрел на Джейка. — Что? Что я такого сказал?
Джейк покачал головой, взмахом руки предложил Каллагэну продолжить.
— Если мы шестеро согласимся, считай, все схвачено.
Эдди закрыл глаза, по лицу разлилось блаженство. «Повтори это еще раз, приятель».
Каллагэн с тревогой посмотрел на него.
— Что?
— Все схвачено. Или что угодно из нашего времени и реальности. С нашей стороны большого ка.
Каллагэн задумался, потом губы разошлись в улыбке.
— Усраться и не жить, я нажрался в дупелину, напился в стельку, съехал с катушек, прошел по тонкому льду, ширнулся, въехал на розовой лошади в аллею кошмаров. Ты об этом?
Роланд в некотором замешательстве (где-то и со скукой) смотрел на Каллагэна, но Эдди Дин смаковал каждое слово. Сюзанна и Джейк грустно улыбались, тоже захваченные воспоминаниями.
— Продолжай приятель, — просипел Эдди, поощряюще взмахнул обеими руками. По голосу чувствовалось, что он борется со слезами. — Продолжай.
— Может, в другой раз, — мягко предложил Каллагэн. — Когда мы сможем посидеть и поговорить о местах, где нам довелось жить прежде, и тамошнем сленге. И о бейсболе, если у тебя не будет возражений. А сейчас времени в обрез.
