- Первый ребенок короля Эжена - мой старший брат - родился мертворожденным. Я - человек. Слухи оказались не более, чем больной фантазией.
Мирра отвернулась. Так вот, как оно завершилось - ожидание Левелеи. Ее правнук просто умер. Ветви Дейдруда не суждено было продолжиться. А Перец? Девушка уже готова была поверить в то, что он только привиделся ей. Прекрасный фантом - и не более. Порождение одиночества.
- Ну, мы просто теряем время, - засуетился Людвик. - Возможно, у нас его не так много, - он подошел ближе к Страннику и приказал: - Протяните ладонь.
Когда тот выполнил требование, принц шлепнул небольшую печать, прямо на кожу. Видимо, резкое движение причинило боль, потому что мужчина поморщился. А молодой человек пояснил:
- Предъявите ладонь привратникам. Это ваш пропуск. Не смывается, держится практически год. Думаю, этого времени вам должно хватить, чтобы определиться с диагнозом для моего отца.
Мирра приготовилась отвезти Дина, но принц остановил ее легким движением руки.
- Как это будет выглядеть? Прилетает неизвестный на драконе с королевской печатью на ладони? Наши люди, конечно, готовы ко всяким неожиданностям, но давайте обойдемся без эпатажа.
Странник улыбнулся дочери, приобнял и шепнул, что все будет в порядке. А потом пошел по дороге в направлении дворца. Драконица проводила его тревожным взглядом.
- Надеюсь, вы не откажетесь немного поговорить со мной? - принц теперь стал любезным и галантным. - Явление белой говорящей совы произвело фурор при дворе.
Мирра заинтересовано глянула в сторону собеседника.
- Особенно под впечатлением оказался некий мелкий магишка Флап, - Людвик смеялся, ведя легкий светский разговор, в надежде очаровать драконицу. - Представляете, он даже хлопнулся в обморок, как барышня.
- Представляю, - не смогла удержаться от смешка девушка. - Он подобрал Юзу два года назад в наших краях, обучил некоторым фокусам, а потом бросил. Теперь птица не может ни вернуться к своим, ни прибиться к миру людей.
- Думаю, на нее весьма повысился спрос. И виной тому этот же бездельник Флап. Он растрепал по всему дворцу, что его дедом был рыцарь Харезм, замужем за которым была моя прабабка Левелея. И конечно реакция этого трепача на сову не осталась не замеченной. Хотя, Юза - вы сказали? Юза сделала вид, что не знакома с ним, - принц незаметно оказался рядом с Миррой и даже легонько прикасался к ее передней лапе. - А вы, моя милая леди, не хотите сделать вид, что мы с вами не знакомы? Может пора снять покров тайны, сказать мне ваше имя, коль скоро вы уже знаете мое. И превратиться, наконец, в милую очаровательную девицу.
Сердцу драконицы стало сначала тесно, а потом наоборот слишком просторно. Душа скользнула куда-то в самый кончик хвоста и заледенела. Его высочество вызывал ужас и только.
Мирра постаралась взять себя в руки:
- Я не мила, и не очаровательна, не знаю, что вы там себе напридумывали. Да, и по возрасту мне уже очень далеко от девицы.
- Да? - Людвик окинул драконицу недоверчивым взглядом, но не повторил слов Перца, насчет того, что пластины на ее гребне еще не огрубели, что говорит о юном возрасте. - Но имя-то сказать мне можете?
- Соль, - сорвалось с языка Мирры.
- Странное имя. Почему не Сахар, например?
- Не люблю послевкусия.
Девушка уже нисколько не сомневалась, что принц - это не Перец. Последние сомнения развеялись. Однако обрывать с ним отношения было глупо: в темнице томился Жюль, ко дворцу шел отец, среди придворных летала Юза.
- Итак, Соль, - его высочество поклонился. - Позвольте пригласить вас быть гостьей при моем дворе.
- Я подумаю над вашим предложением, хотя ведь, двор пока не ваш, - она не упустила возможности уколоть.
- Это дело времени. Увы, - Людвик трагически вздохнул, даже не делая вид, что печаль настоящая, а не притворная. - Все мы смертны. Хотя я слышал, опять же от дядюшки, что драконов нужно убить дважды.
Мирра хлопнула крыльями. Мелкие снежинки взвились будто пепел на кострище. Холод улицы проникал в нутро и обжигал.
- Я не знаю. Меня некому было учить. А в книгах об этом не пишут, - слукавила драконица.
- Где вы живете? Я слышал, в месте обитания дракона вырастает замок.
- Да, - кивнула она, - и он очень далеко. В королевстве короля Лаферта, - как хорошо, что она могла назвать какие-то конкретные имена.
- Всегда мечтал иметь своего дракона, - теперь принц вздохнул искренне. - Жаль, что нельзя вас присвоить.
- Меня никто не может присвоить. Я никому не принадлежу, - невольно возмутилась Мирра.
Людвик смутился. Его глаза забегали. Девушка почувствовала свое преимущество перед ним - в человеческом обличье было бы труднее скрывать свои эмоции.
- Но ведь драконы обладают некой мощью, неподвластной даже сильным магам. Любому королю хочется иметь, - он быстро исправился, - дружить с крылатым.
- Разве в ваших краях нет дракона, с которым вы могли бы, - Мирра произнесла нарочито подчеркнуто, - дружить?
Принц промолчал. В его мыслях мелькало что-то неопределенное. Не сказать, чтобы он что-то скрывал, просто не думал именно об этом. Девушка даже пожалела, что в силу своих принципов не заглянула в его помыслы ранее.
- Становится холодно, - Людвик поежился. - Если вы не хотите принять приглашение, тогда простимся.
- Я дождусь возвращение моего отца после осмотра короля.
- Здесь?
- Возможно. Но может быть и в другом месте, - неопределенно ответила Мирра.
- Хорошо. Я передам ему, - принц кивнул, пожал лапу драконице и скрылся в ночной мгле.
Мирра взмахнула крыльями и поднялась в воздух. Посылая мысленный клич: "Перец" - она не была уверена, что получит ответ. Но надежда - это странная штука.
20.
Отец вернулся через несколько дней, хотя казалось, что прошел целый сезон, с того момента, как он ушел по дороге ко дворцу. Юза прилетела следом за Странником, хотя Мирра не ожидала увидеть ее так скоро. Оба принесли вести. Дин, что король если и отравлен, то только собственной виной, разъедающей душу и соответственно тело. А сова - что маги при дворе - не менее напыщенные глупцы, чем Флап и иметь с ними дело она не хочет.
- Что за вина терзает короля Эжена? - спросила девушка, невольно радуясь, что принц, каким бы напыщенным он ни был, не приложил к нездоровью отца свою руку.
- Мне не удалось выяснить этого, - покачал головой мужчина. - Он плох, его почти не разглядеть среди простыней. Король либо почти все время без сознания, либо бредит. Твердит, как он виноват и просит прощения у своей жены и бабушки.
- Левелеи? - Мирра задумалась.
