Морган буквально рухнула в кресло, от изумления потеряв дар речи. Я и сам был несколько ошарашен.
— Пожалуйста, немного терпения, — попросил Адам. — Дело в том, что ваша мать была беременна близнецами, мальчиком и девочкой. Однако через некоторое время эмбрион девочки, развивавшийся более активно, как бы «поглотил» второй эмбрион, и тот стал развиваться внутри организма своего близнеца как некая циста, впрочем генетически ему родственная. Это довольно необычный случай, но все же иногда такое встречается. Собственно, подобных случаев я знаю довольно много…
— Я… значит, я… Господи, какую ужасную вещь я сделала? — заикаясь пролепетала Морган.
— Но совершенно бессознательно! Абсолютно непреднамеренно! — стала успокаивать ее Глория. — Разумеется, вы никак не могли!.. И это чистейшей воды несчастный случай!
— Я чувствую себя форменным… к-к-канни-балом!
— Чепуха! — Адам засмеялся. — Ваш брат жив-здоров, и вот это-то действительно явление уникальное. Но, существуя внутри вашего организма, он чувствует себя очень одиноким. Его страшно угнетает и раздражает то, что он изолирован от всего остального мира — ни друга, ни просто собеседника…
— Но п-почему он никогда не заговорил со мной?
— Он прекрасно воспринимает вашу речь на слух, но сам, увы, может разговаривать только с помощью ультразвука. И это прямо-таки в ярость его приводит. Но его ярость — не самое страшное для вас. Куда хуже то, что ваш брат — колдун. Причем колдун, существующий в форме цисты! — Адам помолчал, давая Морган возможность переварить данное сообщение. — Это ваш брат приносит вам несчастья. Самые тривиальные вещи способны порой так глубоко его ранить, что он от бессильного бешенства начинает творить зло с помощью различных заклятий. Разглагольствования вашего гостя за аперитивом чрезвычайно раздражали его, вот он и положил им конец… с помощью его ревнивой жены. Это он внушил ей столь необоснованные вещи.
— А как Глории удалось решить эту задачку? — поинтересовался я.
— Она пообещала ему товарища. Теперь он больше уже не будет так одинок, и поводов сердиться у него тоже не будет.
— И этим товарищем будет тот, кто может объясняться с помощью ультразвука?
— А также понимать обычную человеческую речь! Это будет очаровательная подружка… Впрочем, все зависит от мисс Барри.
— Ч-что от меня з-з-зависит?
Ну, и наш Магнетрон тут же пустил в ход всю свою дьявольскую притягательность, весь свой неотразимый шарм. А впрочем, это примерно одно и то же.
— Не хотели бы вы стать обладательницей прелестного и необычного зверька, который был бы с вами неразлучен? Умного, дружелюбного, пленительного существа, которое вызывает лишь всеобщий восторг и умиление?
— А, это будет нечто вроде Читы, няньки Тар|зана? — спросил я нахально, но на меня никто и внимания не обратил.
Морган не сводила с Адама широко раскрытых глаз.
— Я… я не имею ни малейшего п-п-представ-пения, о чем это вы, — заикаясь пробормотала она.
— О панде. Ее зовут Бок Пан, — сказала Глория. — Дамми через несколько дней доставит ее :юда для вашего брата. И ваш брат клянется, что с этого момента со всеми вашими неудачами будет покончено и он станет наколдовывать вам исключительно удачу.
— А теперь возвращайтесь поскорее в кафе «En coeur», — посоветовал Морган Адам. — Несчастный спонсор жив-здоров — ваш брат все-таки заставил эту особу промахнуться. Да он, в сущности, и не хотел его убивать. И теперь ваш гость так рад, что неожиданно оказался в центре всеобщего внимания, что охотно даст вам деньги на ваш проект.
Морган недоверчиво покачала головой:
— Неужели вы обо всем позаботились? А о том, что я приношу несчастье, не забыли?
— Мы позаботились обо всем. Венди Вестерн и панда Бок Пан выиграют премию «Эмми».
— Просто не верится!
— Ваш брат, во всяком случае, обещал. А теперь пожелайте поскорее попасть назад — вот сами все и проверите.
— Я… Но чем же мне с вами расплатиться?..
— Забудь об этом, Морги, — вмешался я. — Тот материал, который я сделал о тебе для журнала «На подмостках», впоследствии обеспечил мне прекрасный контракт с «Ригодоном». Я твой должник и сам обо всем позабочусь.
Она разразилась слезами, попыталась всех нас одновременно поцеловать и направилась к двери, опираясь на руку Глории.
— Мне нет необходимости желать вам удачи, — сказал ей Адам на прощанье. — У вас она и так уже есть!
Едва за Морган успела захлопнуться дверь, как Адам схватил «бутылку Кляйна» и стал ее рассматривать.
— А это еще что такое. Альф? — спросил он. — Что это за ковшик?
— В этой бутылке было «Кьянти». Я дал ее одному старому бродяге по имени Уртч. Он оши-вался у нашего крыльца, когда мы выключили Рубильник.
— Уртч? Это уменьшительное от «Демиуртч»?
— Нет, просто Уртч. Адам тихонько заворчал:
— И это он такое сделал с обыкновенной бутылкой?
— Я не видел. Может, и не он. Но именно в таком виде я ее потом обнаружил там.
— И он все время оставался возле нашего крыльца?
— Мало того — он на этом настаивал.
— А что с ним стало потом?
— Он, похоже, довольно скоро исчез. Во всяком случае, когда я снова выглянул на крыльцо, его там уже не было.
— Исчез? Может, все-таки сказал что-нибудь : интересное на прощанье?
— Да нет. Хотя вот: имевшуюся у него пустую бутылку он швырнул в этот густой туман, желая показать мне скопление фотонов. А когда я сказал, что за воротами движется нечто непонятное, он заявил, что это змей Уроборос.
— Хм… Это напоминание о сроках…
— Сроках чего?
— Да ничего особенного… Просто моя личная примета. Я… Боги! У меня же теперь есть своя собственная примета! Я сам ее придумал! Мне тоже есть теперь чем меняться! Извини, пожалуйста, я скоро вернусь… — Он подхватил канистру с инопланетными мозгами и бросился в сторону Дыры, приговаривая на бегу: — Каждая мелочь может оказаться чрезвычайно полезной!
Я пошел на кухню и приготовил горячий шоколад. Потом, когда мы с Глорией пили его, вернулся Адам. Он вытер руки о штаны и устало плюхнулся на диван.
Я налил ему чашку шоколада.
— Выдающийся шоколад! — отметил он, пробуя напиток. — Новые ингредиенты способствуют удивительной остроте восприятия!
— А мы разве не один и тот же шоколад пьем? — удивился я.
— Я не о шоколаде, Блэки. Об Иддроиде. Только я попытался придать ему три различных облика с помощью того, что мы уже раздобыли, и каждый раз получал абсолютно новый результат! Картина явно нелинейная. В ней отражена сама переменчивость жизни! Непознаваемое!
Глория подошла к нему и что-то ему «ультранула». Он молча протянул руку, и она положила ему на ладонь мои запонки. Адам внимательно их осмотрел, взвесил на ладони и как бы расстегнул в воздухе перед собой невидимую «молнию». Потом сунул руку в невидимое отверстие и вытащил оттуда какое-то приспособление, размером и видом напоминавшее консервный нож. «Консервный нож» повис перед ним в воздухе.
