— Это защита. — сообщил он Андрею.
— Что, типа колдовской круг?
— Да. Я наполню границу этого круга положительными для нас вероятностями. А внутри круга создам небольшую временную каверзу.
— Поподробнее насчет каверзы.
— Это как если бы я потащил нас в Лимб, но остановился на половине пути. Внутри круга мы будем в относительной безопасности и при этом сможем видеть стража. Хотя видеть его я не очень хочу, но если он вдруг вздумает напасть на нас, то у меня хоть будет шанс ударить в обратку, а не палить по деревьям. Принеси зайцев, быть может он попросит жертву.
— А зайцы то ему на хрена? Он что сам поймать не может?
— Нет не может. Вернее поймать-то он может. Сможет и убить, но вот съесть не сможет. И вообще хватит вопросов. Отвечу на все, когда мы подожжем хворост, а я его призову.
Андрей сделал все как сказал Михаэль, а тот в это время поджидал хворост. Поджигал он его довольно необычно, взял небольшую кучку и чиркнул по ней зажигалкой. Хворост вспыхнул, как будто был облит бензином. Михаэль подбросил еще немного из основной кучи и сел прямо на землю рядом с костром. Андрей принес зайцев и положил их рядом, а затем сел на землю напротив колдуна.
— Так, теперь не мешай мне и сиди тихо, я начинаю призывать стража.
Он закрыл глаза и просидел так где-то минуту, а потом сказал:
— Приди страж лесов и полей.
На этой простой фразе ритуал похоже закончился.
— Теперь я перетащу эту поляну на границу Лимба.
Тут он вообще ничего не сказал, но эффект получился более впечатляющий. Круг, очерченный колдуном на земле, вдруг стал видимым. То есть не сам круг, а только его граница. В пределах этого круга все осталось как прежде, но за ним краски как бы потускнели и темнота леса стала еще более черной. Звуки леса тоже перестали доноситься до Андрея, лес как будто в одно мгновение вымер. Снаружи круга вдруг появились, какие-то тени. Вернее очертания. Черные очертания людей. Их было почти не видно, но Андрей заметил, что они сотканы из сотен черных нитей. И эти нити постоянно переливались и перекатывались, как клубок змей. Всего на секунду этот клубок вышел под свет костра, и у Андрея сперло дыхание. Такой это был страшный и какой-то неправильный силуэт.
— Уходите отсюда. Здесь вам поживы не будет. — спокойно проговорил Михаэль.
И тени его послушались, но не сразу. Они еще с полминуты кружили вокруг, но потом пропали.
— Вот теперь можешь спрашивать. Страж может прийти в любой момент, но скорее всего не раньше чем через полчаса.
— Кто это был?
— Это и были нити. Сути самоубийц.
— Сути это я полагаю, значит — души?
— Смотря какое ты вкладываешь понятие в слово душа. Но в принципе верно. Тебе повезло, что ты не видел их при дневном свете, там они смотрятся куда противнее.
— Ладно, кто такой этот страж и зачем он нам нужен?
— Нужен он нам чтобы Абдула не напал на нас, пока мы будем странствовать по алям-аль-металю. Мы будем слишком беззащитны в это время, а у стража хватит сил, чтобы защитить нас не только от Абдулы, но вообще от кого угодно. А страж это один из духов земли. Всего их четыре, каждый отвечает за свою сторону света, и на ней живет. Сейчас мы находимся во владениях медведя. Он владыка всех лесов и полей этой страны.
— А что такое этот дух? Что-то типа приведения?
— Нет. Приведение — это блуждающая суть умершего человека. Дух — это форма существования. Живет он в основном вот здесь, на границе между Лимбом и реальностью. Хотя он может путешествовать между обоими планами. И там и тут он питается. Здесь зверьем там нитями и прочими тамошними обитателями. Но он очень могущественен, может почти все, но его суть совсем другая, чем суть людей, и поэтому он редко вмешивается в наши дела. А в Лимбе он имеет куда большие интересы. Не советую тебе встретиться там с ним.
— Да я и не собираюсь. Но если его не интересуют человеческие дела, зачем ему нам помогать?
— Затем, что мы его об этом попросим. Я же говорю, его психология отличается от нашей. И если ты смог его позвать, он непременно придет поинтересоваться что тебе от него нужно. А если ты его вежливо попросишь, то он вполне может тебе помочь. Но впрочем, он может и отказать, по разным причинам. Может он даже напасть на тебя, но это случается крайне редко. Главное вести с ним себя вежливо и знать о чем просить. Если ты попросишь у него защиты, то он поможет, но если ты попросишь у него убить кого-нибудь, то он непременно ответит отказом. Есть шанс, если ты предложишь ему поохотиться вместе, то он согласиться, но только если различит в тебе охотника достойного охотиться с ним на равных. Но таких охотников очень мало и ты скоро поймешь почему.
Они немного помолчали, Андрей, переваривая новую информацию, а Михаэль за какими-то своими мыслями. Андрей посмотрел на Михаэля. Перед костром он переменился, стал похож не на колдуна, а скорее на какого-то шамана древнего племени. Отблески костра причудливо играли на его лице, поднимая завесу его возраста. Перед ним он выглядел на свои девяносто лет, огонь выделял и подчеркивал каждую морщину на его лице, превратившимся в неподвижную маску. Но более всего притягивали его глаза, в миг заполнившиеся какой-то злобной мудростью. Впервые глядя на него, Андрей сильно испугался. Перед ним сидел такой же старик, как и Абдула, и плевать, что он был моложе на пятьдесят лет, а выглядел на тридцатилетнего. Ночь и пламя костра обнажили его суть, и суть эта была совсем не хорошая. Это была суть старого и мудрого колдуна, но мудрого черной мудростью. Михаэль вдруг повернулся и спросил:
— Что страшный я? Сам знаю что страшный. Но я не злой Андрей. Я просто другой, я очень сильно отличаюсь от тебя, и поэтому я для тебя, да и для других простых людей, так страшен. Боишься того чего не понимаешь.
Он снова отвернулся. Андрей с трудом отвел взгляд от колдуна и посмотрел на костер. Обстановка была напряженная и Андрей решил разрядить ее разговором. Он заставил себя снова посмотреть на Михаэля и убедился, что наваждение прошло, перед ним снова сидел простой мужчина лет тридцати-тридцати пяти. А в глаза ему можно и не смотреть.
— Послушай Михаэль, я худо-бедно понял про вероятности, но как это все соотнести с этим Лимбом и вызыванием духов? Я уже привык думать, что колдовство это просто везение сверх меры, но как ты нас затащил на эту границу?
— Колдовство это и больше и меньше везения сверх меры. Хотя, в общем, конечно верно. Но прежде чем рассказать о том, как я сюда попадаю, я расскажу о четырех измерениях.
— Что снова физику изучать? Я и в школе по ней был дуб дубом, а сейчас и подавно.
