Хлопнула дверь, и появился Борин, нагруженный свёртками и кожаным чехлом, в котором угадывался профиль инструмента. Он был сердит и мокр, о чём сразу и сообщил, подойдя к столу где развалились бездельники, истязающие таланта, которому они и в подмётки не годятся.
После гневной тирады, он пододвинул стул к очагу, в котором весело пылали сосновые поленья, протянул к нему руки, погрел, и любовно отерев рукавом капли дождя с чехла, достал из него инструмент.
Инструмент был красив, как бывают красивы женщины — прихотливый гладкий бок инструмента наводил мысли о женских бёдрах, а гриф — о руках девушки.
Борин ласково погладил тратину, приладился и взял аккорды, выдав в воздух чистые, звенящие звуки, похожие одновременно и на весеннюю капель, и на гул осеннего ветра, и крики улетающих на юг птиц…он играл минуты три, но этого хватило, даже для далёкого от творчества Влада, чтобы понять — этот парень настоящий гений. И тут он запел…
Песня Борина была не похожа на гламурные и ритмичные песни родины Влада, она была непривычна человеку, бегущего куда-то и никогда не успевающего века — скорее, это был рассказ, рассказ человека о жизни, о любви, об уходящих вдаль и исчезающих за пеленой тумана кораблях, уносящих с собой мечты и грёзы…
Песня закончилась, а в трактире люди молчали, никто не двигался — песня взяла людей за душу и один из пьяненьких мужчин в углу расплакался, причитая сквозь пьяные слёзы:
— Жизнь прошла! Хотел, мечтал, любил — и ничего! Совсем ничего! Ах, сссуууука… Зачем живу?
Арина подмигнула музыканту, тот понимающе кивнул и заиграл что-то весёлое, слегка скабрезное, как понял Влад — обработанный народный фольклор.
Музыка пела, плясала, с ней пели и плясали гости, и скоро трактир превратился в танцевальную площадку, где вертелись и скакали раскрасневшиеся мужчины и откуда-то взявшиеся женщины с причудливо раскрашенными лицами, не оставляющими сомнения в их профессии.
Маг смотрел на это торжество искусства, и думал о том, что пресыщенный телевизионными шоу и концертами человек его времени не может понять такого искреннего проявления чувств, не может так благодарно слушать настоящую музыку. Только тут, в атмосфере информационного голода, слушатели могут так благодарно принимать любую музыку, любое искусство, доносимое до них, а уж если эта музыка и на самом деле гениальна — так сразу вспоминается сказка о гуслях-самогудах, пускающих в пляс всех, кто их слышал.
Музыкант играл ещё полчаса, и в трактире становилось всё больше и больше посетителей, потом он остановился, и с счастливой улыбкой сказал:
— Господа! Приглашаем вас, как только стемнеет, на наше представление! Не забудьте взять с собой немножко денег, чтобы артистам было на что поддержать своё пошатнувшееся от лишений и горестей здоровье! А мы уж постараемся вас не разочаровать!
— Да, да — подхватил трактирщик — вечером приходите, за вход пять медяков! И для артистов денег захватите! Не будут им бросать — сбегут от нас в другое место!
Арина благодарно кивнула трактирщику головой, с улыбкой переглянувшись с своими спутниками, и сказала своим партнёрам:
— Идите отдыхать — сегодня работать, а после этой грязи как бы булавы не растерять. И ты иди, Олег — тебе тоже сегодня работать, и я не хочу, чтобы ты промахнулся — стоять-то перед тобой буду я — когда-то я уже была в качестве мишени у нашего метателя, только вот не помогло ему его искусство, когда стрела пробила шею… наши девчонки для мишеней не годятся — невзначай вздрогнут и засадишь ты им нож в горло. Там ножи в свёртке, возьми — остались от нашего Марика. Ножи не кухонные — настоящие, метательные, посмотришь в комнате. Отдыхай.
Арина поднялась и грациозно пошла к лестнице, ведущей наверх, покачивая крепкими бёдрами. Влад ещё посидел за столом, прислушиваясь к разговорам посетителей, глядя в огонь очага, потом встал с места и тоже направился в свою комнату. В общем-то он не особенно утомился, но не стоило привлекать внимание к своей силе и выносливости.
В комнате было тихо, голоса клиентов заведения не доносились сюда через толстые перекрытия здания, только лишь, потрескивая, горел масляный светильник, посылая струйку чёрной копоти в полукруглую крышку копотеулавливателя.
Борин лежал, отвернувшись к стене и прижав к себе драгоценный инструмент, как любовницу…или любовника.
Влад усмехнулся и сел на свою кровать, положив подушку под спину и задумавшись: «Как я мечтал в детстве научиться играть на гитаре! Так и представлял себе — вот я, такой весь крутой и мужественный исполняю хиты по типу Битлз…или нет — кого-то из русских…тьфу — советских гитаристов! И все девки мои! А я так их отбрасываю, как в сору в них роюсь! Увы — оказалось, у меня нет слуха, нет умения и прилежности — всё, что я мог — хорошенько врезать по балде какому-нибудь супостату. Хммм…как и сейчас. Что изменилось? Такой же боец, только масштаб побольше…»
Владу стало грустно и досадно, а ещё — его душила огромное, зелёное гигантское земноводное с перепончатыми лапами — «Ну почему вот такое ничтожество, этот гомик умеет делать такие вещи, которые мне недоступны?! Ну да, я умею многое из того, что недоступно этому трансвеститу, но, оказывается, есть вещи, о которых я мечтал и которые всё-таки не даются мне в руки. Недоступны? Мне?! Не может быть!»
Владу пришла в голову шальная мысль и он осторожно, как кошка, встал на ноги и подкрался к дремлющему на кровати музыканту.
Наклонившись, маг резко ввёл музыканта в транс, влез в мозг, просматривая его содержимое и определяя — как он может исполнить свою мечту.
Перед ним пролетела вереница воспоминаний этого человека — иногда гнусных, иногда смешных, иногда радостных… Пролетели картинки детства — оказывается этот парень вырос в семье бродячих артистов, которые не очень-то блюли нравственность, а по пьянке совершали такие действия, что Влад чуть не выскочил из мозга парня, теряя контроль от отвращения.
Пережитое навсегда сломало психику этого человека — но Влад, покопавшись в его мозгу и просунувшись в самые дальние уголки, узнал, что его ориентация не имела никакого отношения к музыкальным способностям — «всего лишь» — особая форма голосовых связок и барабанные перепонки, которые улавливали малейшие обертоны звуковых колебаний.
Влад рассмотрел в подробностях — какие голосовые связки должны быть, чтобы выдавать чистый, летящий звук, какие должны быть барабанные перепонки, чтобы улавливать и передавать оттенки звуков, а потом стал скачивать умения музыканта — его умение играть на инструментах.
