И только теперь Властелин осознал то, что, похоже, мгновение назад осознал Фарг.
Шестеро в поле не воины. Даже если один из них – Звезднорожденный, а остальные пятеро – дионагганы.
Теперь – не воины. Потому что сын Элиена, расплатившись своей жизнью, выкупил и обратил в ничто девять десятых их силы. А «кричащая дева» смела варанские ряды, прикрывающие их, как дуновение ветерка – легчайшую пушинку.
Никто не заметил, как нетопырь Хегуру, подрагивая от вожделения, воспользовался всеобщим замешательством и, вырвав глаза Гаассы окс Тамая, быстро сожрал их, воровато озираясь.
Нетопырь зря страшился наказания за невоздержанность. Когда Властелин бросил на него вроде бы ничего не значащий рассеянный взгляд, этот взгляд в действительности выражал простую, но важную мысль: только в крыльях нетопыря Хегуру отныне видит свое спасение Властелин Эры Благодатного Процветания.
Люди Алустрала неумолимо приближались.
Властелин украдкой посмотрел на хушаков.
Фарг озабоченно покусывал нижнюю губу. Двайр и Сав, словно сговорившись, вложили клинки в ножны. Нальк в прострации воззрился на окровавленную пасть Нетопыря. Шотор подобрал из-под ног ком земли и легонько подбрасывал его на ладони.
– Послушайте, милостивый гиазир, а зачем вы отослали эту суку, Ийен, к Сарганне, а?
Властелин не ответил. Он хотел дослушать до конца, не перебивая. Даром, что глаза застило слепым бешенством от первых же звуков хушачьего голоса – противного, наглого, развязного. Последний раз хушаки пытались так разговаривать с ним еще в Варане.
– Ведь, будь она с нами, – Шотор нервно возвысил голос, – мы могли бы учудить сейчас «Лук Гестры» и превратить этих, – хушак указал неопрятным ногтем на приближающийся штандарт Гамелинов, – в кучу угольев.
Краем глаза Властелин заметил, что Двайр и Сав – опять же, словно по команде – потянули мечи из ножен. Властелин, однако, продолжал хранить молчание.
– И вот теперь получается, милостивый гиазир…
Шотор в бессильной злобе швырнул ком земли в направлении Лорчей. До них оставалось шагов двести. Ком земли с легкостью преодолел это расстояние и, со слабым хлопком развалившись на сноп искр, исчез над головами людей Алустрала. Это было все, на что хватило силы Шотора.
– …получается, что мы будем вынуждены либо драться на мечах с этим мужичьем, как последние смерды, либо…
Шотор ударил Урайна носком сапога под колено, но тот, ожидавший чего-то подобного, притворно ойкнул и отдернул ногу. В следующее мгновение Шотор выронил вместе с отрубленной кистью меч дионаггана, уже готовый сверкнуть гибельной молнией над головой Урайна.
– …либо преподнести этому мужичью мою голову, чтобы откупиться?! – яростно прохрипел Властелин, отскакивая назад.
Нетопырь Хегуру угрожающе зашипел и бросился на Налька. Тот, резко обернувшись, махнул мечом перед оскаленной рожей твари. Шотор орал благим матом.
– Так вот, глупцы, – Урайн парировал выпад Двайра и уклонился от меча Сава. – Вам суждено погибнуть в любом случае…
Коготь Хуммера все еще сохранял часть своих сверхъестественных свойств. Меч Двайра, повторно повстречавшись с ним, разлетелся вдребезги.
Нальк полоснул нетопыря мечом по глазам, но было поздно. Полуослепленная тварь повалила его и в следующий момент Нальк захлебнулся кровью, которая хлестала из его разодранного горла. Хегуру, уже не таясь, сожрал глаза Налька, философично проворчав: «А обещал мои съесть, змеиная кровь…»
– …в любом случае, потому что вашей смерти хотят все. Все!!!
Властелин обманным движением усыпил бдительность Сава, дал ему рукоятью меча по затылку и, когда тот неловко валился лицом на землю, перерубил хушаку позвоночник.
Фарг тем временем отшвырнул свой меч. Никто не заметил, когда он успел пройти навстречу Лорчам тридцать шагов. Фарг сделал тридцать первый и, широко расставив руки, что было мочи закричал на варанском языке:
– Я есть Нар окс Нон! Я сдаюсь! Сдаюсь!
К огромному удивлению Властелина, который только сейчас, вскакивая на спину Хегуру, обратил на Фарга внимание, его не постигла смерть от удара алустральской секиры. Двое Лорчей скрутили хушака, а остальные со всех ног понеслись прямо на него, на Властелина.
Хегуру был ранен. Но лететь он мог, хотя гнусная слизистая кровь залила ему всю морду. Кое-как оторвавшись от земли, нетопырь поднялся в воздух. Шотор, перехвативший меч левой рукой, в припадке последней злобы пытался достать его мягкое подбрюшье.
Он забыл об осторожности. Классически кавалерийский удар Когтя Хуммера – прямая отмашка сверху вниз – едва не расколол Шотору череп. Хушак отлетел назад, заливаясь кровью.
Не считая трусливого Фарга, хушаков осталось двое: дважды раненый Шотор и Двайр, подобравший взамен своего меч Сава.
Властелин гнал Хегуру на восток. Он не видел, как Двайр крепко обнял Шотора, а когда он отпустил своего «братка», тот был уже мертв – меч Сава пронзил его насквозь.
Потом Двайр криво улыбнулся Лорчам и ушел в небытие вслед за Шотором.
– У-ушш-шел, с-сыть Хуммерова! – досадливо прошипел Торвент, глядя, как Хегуру тяжело набирает высоту.
– Зато нам достались трупы пяти самых главных варанцев. Это Гаасса окс Тамай – узнаю мерзавца – а это четверо членов бывшего Совета, – Герфегест небрежно пнул одного из мертвых хушаков, облаченных в личины давным-давно умерщвленных истинных варанцев. – А Урайн от нас никуда не денется. Через пару недель будем в Орине.
– Ты так уверен в победе? – спросил Торвент.
Вопрос Торвента был отнюдь не риторическим. Властелин-то, конечно, позорно бежал, но оставались еще грюты, гервериты, да и варанцы, в общем-то, тоже.
– Я всегда уверен в победе и лишь поэтому еще жив, – отрезал Герфегест, оглядываясь назад, где гром и рев рукопашной схватки сотрясал небеса над Пелнами.
Хармана никак не могла отдышаться после стремительного броска против Властелина. Она пристально глядела на Налька.
Лицо его, обезображенное болью, зеленоватое в свете Великой Матери Тайа-Ароан, почему-то не казалось мертвым. Быть может, потому, что кожа на лице Налька едва-едва заметно подрагивала. А затем, прямо на глазах у Харманы, кожа Налька треснула на лбу, на подбородке, за ушами… Кожа ползла!
