Единственное, чего опасался Килир — непредсказуемости Шиз. Отзывчивая к суетным бедам живых, время от времени девчонка становилась холодной и отстраненной, будто резко вспоминая о том, кто она и как ей подобает себя вести. Это вносило толику неопределенности в его планы. Но результат стоил того, чтобы рискнуть.
Если она — избранный немертвый, он станет ее правой рукой. Не захочет добровольно — свяжет обязательствами. Скует долгом. Запутает обещаниями. До того, как это сделает кто-то другой.
Если же нет… Если девчонка действительно случайно обрела свою посмертную форму или же использовала для этого какую-то хитрость… Тем хуже для нее. И мысли о том, что он хотел, мог и собирался с ней сделать в этом случае, вызывали у Килира будоражащее чувство предвкушения.
Глава 9. Выбирая из двух зол
Как и в предыдущий раз, на условный стук староста вышел не сразу. Его настороженное лицо озарилось радостью, когда он увидел, что мы целы. Правда, уловив настроение Линс, мужик тут же посерьезнел.
— Тварь убита, — безучастно сообщила волшебница и отрицательно покачала головой в ответ на приглашающий жест Куля. — Пока можете выходить, но советую не терять бдительности.
— Чот еще стряслось? — тут же спросил староста.
— Да, еще партия тварей с северо-востока.
Продолжая стоять в дверях, Куль задумчиво пожевал ус, видимо, прикидывая, где находится этот самый северо-восток относительно поселения и насколько далеко.
— Ну мимо хворпоста не пройдут же… — с надеждой предположил он.
Линс устало пожала плечами.
— Сделаем, что сможем.
— Ну это… — староста замялся. — Спасибо вам. Да и… время оброка же. Вы сейчас обратно на хворпост али как? Мы зерно можем дать, полотно… Мож, с собой возьмете?
— Потом, не до того сейчас, — волшебница покачала головой.
Куль понимающе вздохнул.
— Ну вы это… заходите, если что. Говорите, мож чем подсобить сможем.
— Пока займитесь частоколом, — ровно ответила Линс. — От тварей он вас не спасет, конечно, но от разной мелочи…
Не дожидаясь ответа старосты, волшебница вскинула руку в прощальном жесте и сошла с крыльца. Я кивнула и, разворачиваясь, краем взгляда успела уловить, как мужик очертил в воздухе нам вслед священный символ Суртаза. Уголок влево, уголок вправо и вертикальная черта поверх получившихся вверху и внизу перекрестий рогатого ромба.
— Занятно… — протянул Альд.
— Что на этот раз?
— Суртаз запрещал нам использовать этот символ где бы то ни было.
— Почему?
— Он говорил, что начертание знаков без понимания их значения ни к чему хорошему не приведет.
— М-м-м… Ну тогда он мог бы объяснить значение этого символа.
— Если и мог, то не захотел.
— А где вы его вообще увидели?
— Этот символ был начертан на обложке книги, которую Суртаз всегда носил с собой.
— А что было в этой книге? Заклинания?
— Наверное. Я не видел.
— И никогда не спрашивал? Я же правильно понимаю, что ты был его самым любимым учеником?
— Любимым? — подселенец хмыкнул. — Нет. Первым.
— Ну… я имела в виду самым приближенным.
— Это уже вернее, но даже со мной Суртаз всегда держался холодно и отстраненно. Как и со всеми.
— То есть он вообще никак не показывал своего расположения к тебе? Ну… не хвалил, например?
— Если ты имеешь в виду отношение сродни… хм… отеческому. Нет, такого не было. Он выделял меня на фоне остальных тем, что давал больше знаний и иногда советовался по некоторым вопросам.
— Советовался?
— Да.
— Интересно, о чем с тобой мог советоваться Первый Некромант?
От удивления я едва не стукнулась черепом о верхний край открытого прохода в частоколе. Терпеливо ожидавшая меня Линс вышла следом и как-то так хитро прикрыла за собой створку, что я услышала лязг запора. Остальные два или три, надеюсь, селяне уже сами закроют. Волшебница же молча направилась по дороге, ведущей через поле к уже знакомым и слегка обгорелым кустам. На этот раз — пешком. Сомнительная экономия сил, учитывая острую нехватку времени, но… Свои советы я решила держать при себе.
— Удивительное благоразумие, — ехидно отозвался Альд.
— Между прочим, я спросила, о чем с тобой советовался Суртаз.
— О разном. Мы познавали некромантию, а он изучал наш мир и магию. Можно сказать, что те заклинания, которыми ты сейчас пользуешься, это своего рода адаптация тех знаний, которые он принес в наш мир. Некоторые чары не работали вообще или срабатывали неожиданным образом. Причем — только у нас. У Суртаза все было в порядке.
— Интересно, почему так?
— Ему это тоже было интересно. И со временем он пришел к выводу, что разница — в используемой энергии. Мы черпаем силы из пространства вокруг нас. Из-за этого Суртаз нередко называл наш мир… щедрым.
— Странная характеристика.
— Но он счел ее наиболее точно отображающей ту мысль, которую хотел донести. Насколько я понял по его рассказам, в том мире, откуда он пришел, черпать магическую энергию было куда сложнее. Требовалось соединиться с каким-то источником. Что он собой представлял и каким образом нужно было соединяться — я так и не понял. А Первый Некромант в подробности не вдавался.
— Но ты не договорил. Мы черпаем энергию из нашего мира, а откуда ее тогда черпал Суртаз, раз у него она была другой?
— Ниоткуда, насколько я понял. Он самодостаточен.
— Как такое может быть?
— Не знаю. Все, что я смог заметить за годы пребывания рядом с Первым Некромантов — он всегда охотнее колдовал на передовой. Не знаю, с чем это было связано. И связано ли вообще.
— Кста-а-ати, я тут кое-что вспомнила… — я придала своей мысли вкрадчивую интонацию.
— Что я обещал рассказать о безумном поступке, который когда-то совершил, да, — продолжил Альд вместо меня. — Но я при этом поставил условие, чтобы ты выжила, — издевательски добавил подселенец. — А ты уже полгода, как мертва. Даже чуть больше. Так что…
— А-а-альд…
— Я это к тому, что твоя невнимательность к деталям уговора когда-нибудь приведет к очень нехорошим последствиям.
— Не пытайся сменить тему…
— О, смотри, мертварь.
— Альд!
Возникшая в шаге передо мной печать упокоения и последовавшие за этим треск и шипение магического пламени отвлекли меня от внутреннего диалога. Что ж, похоже, тему действительно придется сменить.
При жизни мертварь, наверное, был девушкой. Судя по скатавшимся в огромный колтун длинным волосам.
И до этого я как-то даже никогда не задумывалась о том, насколько меняется акцент в названии этого вида нежити в зависимости от пола некромага при жизни.
Потому что конкретно эта девушка в посмертии была тварью редкостной.
Невысокая, даже ниже моего роста, она была вертлявой и подвижной. И, похоже, раздражала не только меня. Судя по выражению лица Линс, волшебнице явно хотелось огреть ее чем-то тяжелым, раз не удавалось испепелить. А мертварь, бодро пощелкивая частично скелетированной челюстью, только и делала, что уворачивалась от сгустков огня, отвечая то ядовитыми, то замедляющими, то ослабляющими печатями. И под меня упокаивание не забывала кидать, да. При жизни, наверное, талантливая была.
— Что-то тебя на размышления потянуло, — съехидничал Альд. — Упокаивай ее, и дело с концом.
— Мне для этого к ней нужно прикоснуться, знаешь ли.
— Учись делать это без физического контакта. Пробуй влиять через ауру. Тварь тогда ощутила тычок, значит, склонность к воздействию таким способом у тебя есть. Его принцип ты поняла, а какое заклинание при этом пытаешься использовать на расстоянии — не важно.
Интересно, мне показалось, или он меня только что вроде как похвалил?
— Опять слишком много думаешь…
Мысленно вздохнув, я попыталась увидеть ауру противницы. Учитывая то, как она мельтешила, это было непросто, но удалось справиться с первого раза. Традиционного гнилостно-зеленого цвета с фиолетовыми прожилками, ничего необычного.
