Галина Нигматулина - Со-рин твоего дома (СИ)

Анаишшш сидел напротив меня застывшей статуей и прищуренным взглядом темных сапфиров внимательно наблюдал, как я ем.

После всех волнений и получасового купания в кабинке, где на мне разорвали черное платье, ругаясь, что это не мой цвет, а потом долго оттирали кожу от чужого запаха ароматными губками, аппетит у меня разыгрался зверский. И хоть от взгляда блондина можно было подавиться, я стараясь не обращать внимания на раздраженного иссаэра, утоляла свой ненормальный голод. Понимая, что, если не хочу превратиться в истощенную мумию, нужно поесть, пока организм принимает. Всё-таки во мне две маленькие нааганитские жизни. К тому же Анаишшш все равно не на меня злился. Большей частью на себя, ну и еще кое на кого... Часа полтора назад, когда мы вошли в покои, и я прекратила лить слезы и жаловаться, мне устроили форменный допрос, заставив в подробностях рассказать, чем я занималась в спальне с ниидом и о чем мы с ним разговаривали. Н-да-а-а... Анаишшш в гневе, это что-то! И даже не скажешь, что холоднокровный. Был бы Шэйтассс рядом, даже и не знаю, чем бы все это закончилось. Сцепились бы точно. Может, и того хуже... Странно, наблюдая, за яростью иссаэра, почувствовала, как поднимается мое настроение. Неужели, ревнует? Хотелось бы... – Понравилось? – задал блондин вопрос, перестав строить из себя застывшего сфинкса, когда я насытилась. Только вот глаза почему-то странно напряжены, а в голосе остатки злости. – Да, спасибо. Было очень вкусно. – Допив последнюю каплю золотистого сока, я поставила бокал на стол, чувствуя, как начинает клонить в сон и что уже не так все страшно. До вечера было еще далеко. До разговора с ньером тоже. Темному пока не до нас: занят гостями и заключением договора. К тому же подумалось, что Дэй вряд ли позволит Шэйтасссу меня тронуть, зная, как я отношусь к его ши-ару. А даже если и согласится удовлетворить “справедливое” требование ниида, добровольно с черным змеем я все равно не лягу. И плевать мне на их приказы! Применят насилие – навредят детенышам. Я и Дэйрашшша-то с трудом приняла как мужчину, а темного... Не-е-ет. Зная мою эмоциональность и хрупкость организма, нитх не позволит подвергать угрозе свое потомство! По крайней мере, пока я беременная, а там, со временем, может у Шэйтассса вообще запал пройдет, и все забудется. Ведь я скоро раздуюсь как шарик и не буду больше “дивным, нежным, цветком”. Найдет с кем удовлетворить свою похоть. Хотя... а ведь и Дэй, и Анаишшш, тоже найдут. Ньера сейчас вон вообще “любимый” гарем окружает: я далеко, а с их нааганитской активностью... «Черт!!!» – представив зеленоволосого в окружении обольстительных рин, почему-то расстроилась. Представив Анаишшша, расстроилась еще больше. Там ведь и его кто-то все это время грел. Та-а-ак, Лена, даже не начинай. Нааганиту больше двухсот лет, не мальчик. Пытаясь выкинуть ненужные мысли из головы, подошла к белому змею. Усевшись к мужчине на колени, я обняла напряженный торс и прижалась щекой к твердой груди. «Главное, Анаишшш сейчас со мной, а что будет потом, жизнь покажет, – расслабившись, прикрыла глаза. – Может все будет хорошо…» – Я с-с-спрашиваю, тебе понравилось с Шэйтасссом? – Выдергивая из дремы, иссаэр грубо приподнял меня за подбородок, вплотную приблизив черные глаза. Гневно втягивая ноздрями воздух. Совсем что ли с дуба рухнул?! Чего это он? – Понравилось, – ответила я, наблюдая, как исказилось совершенное лицо. Жесткие пальцы стали стальным капканом. – Так же, как и тебе с Даирром. Только вот сдачи дать не смогла, не та весовая категория. – Увидела, как до змея стал доходить смысл моих слов. – Глупый... – погладила его по щеке, смягчая заострившиеся черты, – сам хоть веришь, в то, что спрашиваешь? – Потянувшись, накрыла его губы, чтобы забыть чужой вкус. Вкус черного ниида... – Прости. Трудно себя сдерживать. Не могу понять ... – Выдохнул иссаэр, перехватывая инициативу и обволакивая меня своим запахом. – Так и вижу, как он тебя заносит на руках. Как целует... ласкает... Его запах... Хочу убить. Рывок, пара шагов, и я на прохладных свежих простынях, а надо мной склонился самый желанный мужчина в мире, стаскивающий с меня изумрудный халатик и вылизывающий своим языком каждый сантиметр обнажающегося тела, недовольно шипя, что я просто провоняла черным ниидом. И это после всех купаний! Вот это обоняние. – На твоей коже будет только мой аромат, Лленна! Мой и ньера! Шэйтассс тебя не тронет... -Угрожающее шипение-рык, и в меня вошли плавным движением, показывая, кому я принадлежу. -Моя!!! – Довольно ощутимо прихватил клыками кожу на шее, ставя на несколько дней свою метку (с моей-то регенерацией). Точно ревнует! – Да, мой лорд! – Задохнувшись от сладкой волны с легкой болью, выгнулась навстречу иссаэру, вцепившись в его сильные плечи. – Тише, ты не рассчитываешь силу, любовь моя ... – Попросила я, невольно поморщившись, потому что нааганит действительно увлекся. Замер. А потом, извинившись, сменил темп на более мягкий и осторожный. – Да, вот так. Ох... Значит, твоя?! – Да, сладкая... Моя... – Впился в губы жадным поцелуем, а потом заскользил по шее влажным языком, прикусывая и слегка царапая кожу клыками, оставляя огненные дорожки с феромонами, которые тут же и зализывал. Спустился до груди. Прикусив сосок, вобрал его в рот и стал посасывать, лаская пальцами другой, доводя меня до исступления. Вернулся к губам, начиная пить их тепло. И двигался... двигался... двигался... своей возбужденной плотью, пока у меня перед глазами не вспыхнули звезды. Уловив мой стон, довольно заурчал и, вздрогнув, излился в мое тело... Обняв, прижал к себе, зарывшись носом в волосы. – Моя... – Шепот на границы слышимости. Сама не заметила, как улыбаясь, провалилась в сон. А когда на Адаманарр опустилась ночь, Шэйтассс сообщил, что Дэйрашшш на связи и хочет незамедлительно видеть свою со-рин и эна. **** Первое, что я заметила на голографическом экране, когда мы вошли в главный кабинет Шэйтассса, – трансформированный ньер, сидящий в огромном кресле, с потемневшими глазами, нервно бьющий кончиком гигантского хвоста по полу, яростно что-то шипящий на не менее раздраженного ши-ара. Ниид был в человеческой форме – это меня порадовало. Потому что суженный взгляд черных, все замечающих глаз, которым осмотрели мою помеченную шею, и хищные ноздри, втянувшие воздух окружающего пространства, смог бы заставить нервничать и не такого “стойкого бойца”, как я. Анаишшш сделал все, чтобы позлить темного и показать, какому дому я принадлежу на самом деле. Специально окутав мое тело своим ароматом, и не позволив мне прикрыть шарфиком, след от его клыков, хоть я и просила, не желая конфликта между нааганитами. Но кто меня слушал? Эта белобрысая сволочь еще и платье на меня нацепил в цветах своего дома, после того как превратил черное в изорванные лохмотья. Про украшения, одетые на меня иссаэром, вообще молчу: изящное ожерелье, серьги и стилизованные браслеты с изумительными зелеными камнями под названием изаниты в оправе из неизвестного мне голубого металла аранит, по утверждению блондина очень редкого и довольно дорогого (переплюнул ювелирный набор Шэйтассса в разы). На вопрос, где взял, – ведь раньше подобных вещиц я у него не замечала – ответил, что заказал, пока я спала, специально для своей надин. Еще и довольно скалился, застегивая колье и любуясь моими ошарашенными глазами. Ведь до этого дня меня такими подарками вообще не баловали, а тут уже второй комплект за сутки. Только вот кулончик и сережки от Шэйтассса иссаэр через раянку вернул обратно нииду, а мне выговор сделал, что взяла без разрешения. Правда, заметив блеснувшие в моих глазах слезы несправедливости, тут же извинился. В том, что произошло, моей вины не было. А вот его... Прижав к своему телу, пообещал, что подобное больше не повториться, и он никогда никому не позволит меня обидеть. Меня и детенышей его эна. Н-да-а-а, не думала, что “мягкий” Анаишшш может быть таким собственником и превратиться в цербера. Начала задумываться о том, что иссаэр и ревность, а еще болезненная забота о потомстве брата вещи несовместимые, и неизвестно каким боком мне потом выльются... – Лена, подойди поближе, я хочу тебя увидеть. – Голосу, прервавшему ход моих мыслей, отказывать было нельзя. Подошла и, стараясь не показывать волнения, охватившего меня при виде зеленокожего гиганта, беззаботно улыбнулась своему ньеру, от власти которого я стала уже отвыкать, воспринимая больше Анаишшша своим ассиэром. – Как ты себя чувствуеш-ш-шь, со-рин? Не поранилась? – Нааганит подался вперед, желая услышать ответ и рассмотреть меня получше. – Как дети? Рас-с-скажи, что произош-ш-шло. Хочу услышать все именно от тебя, девочка. – Дэйрашшш обращался ко мне мягко и спокойно. – Только правду. И ничего не скрывай. Мне это не понравится... – Синий язык скользнул между клыков. На брата, стоящего за моей спиной и обнимающего меня за талию, даже не смотрел, лишь на меня... – Все хорошо. Не переживай, – стала уговаривать я ньера, чувствуя, что его спокойствие не совсем нормально. И буря может разразиться в любой момент. – Это просто был несчастный случай. И на брата не злись – Анаишшш ни в чем не виноват. Ну, поддался эмоциям, с кем не бывает? Ты ведь знаешь, кто такой Даирр? Так вот, мне он тоже не понравился. Аспид еще тот! Скользкая, неприятная тварь! Если бы не Даирр... Зачем вы его вообще впустили?! Ну и что, что второй лорд, вести себя вообще не умеет. А его замашки... Он и потом не успокоился, гад. А ты сам тогда говорил, что иссаэр находится под твоей защитой тоже, как и я. И ты никому не позволишь его тронуть, вот и... – Лленна, я знаю как ты относиш-ш-шься к моему эну. Не защищай его. Он в этом не нуждается, поверь. – Трансформированные губы третьего лорда искривила непонятная мне усмешка. – Говори, как было, цветочек. – Глаза цвета темного индиго странно блеснули. – Я сам решу, кто прав, кто виноват. – Откинулся в кресло, ударив по полу хвостом. – Не забыла? С моего дома требуют долг крови. Так что подумай лучше о себе, девочка. Шэйтассс, назвал тебе свою цену? -Да... – я испуганно посмотрела на ньера, а позади недовольно зашипел иссаэр. – Но... – Не волнуйся, со-рин. Я знаю, как ты к этому относиш-ш-шься. Помню, – перебил меня Дэйрашшш, добавив мягкости в голосе. – Рас-с-сказывай, маленькая, и ничего не бойся. Когда так уговаривают... Ну и рассказала. Как вышла из ванной. Как под раздачу чуть не попала. Как меня действительно спасли в последнее мгновение. Как потом донесли до своей спальни и приказали рин переодеть. Как вернулся... Дойдя до этого момента, невольно замолчала, чувствуя неловкость, не зная, как сообщить ньеру о том, что было после. – Дальш-ш-ше, со-рин. У вас что-то было? Он к тебе прикасался? – Грозовые глаза и слишком спокойный голос. Как с ребенком разговаривал, выпытывая правду. Ой, не нравится мне его настроение. Не нравится. – Я жду, Лленна, это важно! – А вот это уже приказ. Кинув на мрачного ниида косой взгляд, рассказала, что, да, прикасался и что при этом говорил. Про мою начавшуюся истерику, ведь я подумала, что темный специально все подстроил. Про клятву, которую мне дали, убедив, что ошибаюсь. Как успокаивал... Только вот я умолчала о последнем признании Шэйтассса и нашем поцелуе, не желая унижать черного лорда с кровавыми прядями, щадя его чувства. Ведь то, что он мне сказал, было только для меня, я этого даже Анаишшшу не рассказала. И пусть я не знаю, насколько искренен был в тот момент со мной темный, есть вещи, которые переступать ни в коем случае нельзя, если не хочешь нажить себе врага. Мужскую гордость и мужское самолюбие. Тем более, когда речь идет о нааганите. Кожей почувствовала обжигающий взгляд черного змея, но головы не повернула. Пусть думает что хочет. Пожаловалась Дэйрашшшу на прибывших лордов во время знакомства. И как меня насторожил интерес Раисса к нашей девочке. Мои опасения за ее судьбу. О странном взгляде Даирра, которым он нас с иссаэром проводил, когда мы покидали кабинет. Попросила Дэя, если можно, отправить этого аспида подальше от нас, заодно и линха туда же! Ну и что, что лорды?! Они меня оба сильно нервируют. И вообще! Нечего к нам всяких “гадов” пускать! Тогда и проблем не будет. До этого ведь все было хорошо?.. Фу-у-ух. Что-то я разошлась. – Все?! – спросил ньер, когда я замолчала. В голосе ожидание, а змеиные глаза нехорошо сузились. – Ну да. А что еще? – Пожала плечами, не понимая вопроса. В принципе, все важное я сказала, и даже больше, чем требовали. – Чьи следы на твоей шее? – Кончик синего языка снова скользнул между клыков. – Мои. Прости, эн. Не с-с-сдержался. – Проговорил иссаэр, даже не думая скрывать наши отношения.- И прежде чем ты начнешь на меня шипеть, скажу сразу: надин нравится все, что я с-с-с ней делаю. Это не вредит ее здоровью и твоим детенышам. Даже наоборот... Можешь считать информацию с нуара. Правда, моя с-с-сладкая? Покраснев, кивнула, соглашаясь. Не думала, что мы и этот вопрос вынесем на всеобщее обсуждение. А блондин, словно специально, чтобы подразнить ниида, прижал меня к себе и, скользнув рукой по животу вверх, сдавил мою грудь, лизнув языком в щеку. Довольно поцокал. – Ты же знаеш-ш-шь, как я отношусь к нашей со-рин? – пропел иссаэр, фыркнув, когда я ткнула его локтем под ребра, чтобы прекратил выделываться. – Против воли не трогаю и о-о-очень ос-с-сторожен с малышами... – Зарылся носом мне в макушку, так и не выпустив из объятий, снова опустив руку на живот, посылая теплые, успокаивающие волны. – И я говорю сразу. Что бы ты ни решил – твой ши-ар ее не тронет! – Голос стал намного серьезнее. – Не позволю ни ему, ни кому другому прикасаться к своей надин. Она принадлежит только нам. Иначе... – Угрожающее шипение, вызывающее озноб даже у меня. Рука иссаэра покрылась белой чешуей. – Ты меня знаеш-ш-шь, эн. Я редко иду против твоей воли. Поэтому лучше предложи своему ши-ару другую цену. Прошу как брата. Пожалуйста, Дэй... – В голосе мольба и напряжение. – Прошу... Пару секунд Дэйрашшш не сводил с иссаэра внимательного, задумчивого взгляда, а потом как-то мягко улыбнулся Анаишшшу и посмотрел на нас светлеющими глазами. – Понимаю... Рад за тебя брат. Будеш-ш-шь мне должен, малыш-ш-ш. – Да, мой лорд. – Захват стал мягче, а прижимающееся со спины мужское тело более расслабленным. – Я тебе и старых то долгов не отдал... спасибо. Почувствовав, как на глаза наворачиваются слезы, сдерживая свои эмоции, развернулась и прижалась к иссаэру, всхлипнув. В сердце было тепло-тепло. Защитил. И какие же они молодцы. Так чувствовать друг друга. Эны! Тот, кто делит с тобой дыхание жизни. Братья... – Шэйтассс, я принял решение. – Услышав голос ньера, замерла. Может, я опять все неправильно поняла и зря расслабилась? – В том, что произошло, есть и твоя вина, ниид. Я надеялся на тебя, а ты не смог обеспечить моей со-рин и моему потомству безопасности. К тому же, ты без разрешения прикоснулся к той, кого трогать не имеешь права! Но, не смотря на это, я все же признаю за собой долг крови. Лена это подтвердила. Только прости, темный, но дать того, что ты хочеш-ш-шь, я не могу. Она моя со-рин, мать моего потомства и Анаишшш правильно сказал: может принадлежать только нам. Поэтому, чтобы уладить между нами формальности и еще сильнее укрепить союз, я предлагаю твоему дому замену. Причем такую, от которой ты не сможеш-ш-шь отказаться. А ес-с-сли откажешься в сторону своей похоти, то буде-ш-ш-шь настоящим глупцом! -Какую? Что ты можеш-ш-шь мне предложить взамен своего дивного цветка? – В раздраженном голосе темного прозвучало любопытство. – Меня другие самки пока не интересуют, ты это знаешь. Мне тоже стало очень интересно, про какую замену говорил ньер. Поэтому, высвободившись из ласкающих мою спину мужских рук, посмотрела на Дэйрашшша. «Чего это он такой довольный? Может, правда нашел за это время необычную наложницу? Где и как?» – почувствовала укол ревности. – Заинтересуют. – Гигант в золотисто-зеленой чешуе, переходящей в синь, чуть не смеялся. – Заодно решим множество наших проблем. Спасибо, цветочек, что подсказала. – Перевел свой прищуренный хитрый взгляд на меня. – Я?! Когда это было? – Кажется, не только меня слова Дэя поставили в тупик. Вон даже черный нааганит не понял. Усмехнувшись, ньер обратился к супругу. – Если ты согласишься, Шэйтассс, я предлагаю заключить брачный договор между наследником первой ветви Лейшшшаром и моей пока еще не рождённой дочерью, наследницей дома зеленых нитхов Аналлин. Дети наших детей лучше любого договора укрепят союз между домами и по праву рождения унаследуют все, что мы имеем, не внося раздора между ниидами и нитхами. К тому же моя девочка не покинет родного дома, а у тебя появится дополнительный стимул защищать мою семью. Как думаеш-ш-шь, ши-ар, это равноценное предложение или всё-таки будеш-ш-шь настаивать на своем? – Здоровенные пальцы с острыми синими когтями стали бить по подлокотнику кресла в ожидании ответа. Хвост нааганита тоже спокойно не лежал, живя своей отдельной, ползучей жизнью (это говорило о том, что всё-таки, ньер был не так спокоен, как казалось). – Равноценное. Даже более чем! От такого предложения действительно только глупец откажется. – Губы цвета переспелой вишни растянулись в усмешке. В жутких, нечеловеческих змеиных глазах блеснула хитринка. – Вот поэтому, арри, я тебя и выбрал. Ты ведь не так прост, как многие думают, третий лорд. Позаботился и о будущем своего сокровища, и уберег от моего внимания свою со-рин... пока уберег. – Кровавый язык скользнул между клыков. – Я не отступлю, Дэй, и придёт время, когда ты сам, позволиш-ш-шь мне сорвать этот цветок . Я умею ждать, ты это знаешь, арри. – Знаю. А еще я знаю, что ты позаботишься о Лленне, как никто другой, и не преступиш-ш-шь черты предательства. Я прав, ниид? -Дэйрашшш очень внимательно посмотрел на Шэйтассса. -Прав, нитх-х-х... – Глухой голос. – Вот поэтому я и согласился на союз с твоим домом, с-с-супруг. – Довольный оскал. – Увидимся завтра, со-рин. Отдыхай, девочка. – Ньер отключился. Бли-и-ин, сговорились что ли? У меня опять глаза на мокром месте! А на душе так спокойно. Лейшшшар и Аналлин. Здорово Дэй придумал! Моя девочка будет расти со своим будущим супругом. Это не будет чужак, который возьмет ее силой против воли. А самое главное, она останется в нашей семье, под защитой родичей. И когда придёт мое время, я уйду спокойно, зная о будущем своей малышки. Интересно, а как Дэйрашшш назвал нашего сына? Жаль, что у моего мальчика никогда не будет настоящей спутницы жизни. Очень жаль. Внезапно я почувствовала, как у меня закружилась голова. Наверное, переволновалась. – Анаишшш, что-то мне нехорошо, хочу присесть. Можно воды... – Ноги стали ватными, на языке появился противный металлический привкус. Перед глазами все поплыло. Черт! – Лена!!! – Тревога в голосе, и сильные руки подхватили мое оседающее тело. – Не переживай, просто утомление. Так тоже бывает. Пройдет... – прошептала я, теряя сознание. **** Очнулась уже в своей спальне. И почему в сиреневых глазах иссаэра жалость, а рядом мрачнее мрачного сидит Шэйтассс? Странно. Чего это они... – Вы чего? Что-то не так? Дети?! Анаишшш?! – я с тревогой обратилась к блондину, пытаясь присесть, заметив, что на мне все то же зеленое платье. Значит, прошло не так уж и много времени. Не позволил, вернув обратно на подушки сильной рукой. – Не вставай, надин. – Погладил по щеке, успокаивая и продолжая смотреть на меня пугающими глазами, полными сочувствия и боли. – С потомством все нормально, а вот твои показатели… мы пригласили Гррана. Он скоро придет. Как ты себя чувствуешь, девочка? В страхе прислушалась к себе. – Да вроде все хорошо, – проговорила я, стараясь не паниковать раньше времени, потому что ничего сверхъестественного в себе не чувствовала. – Голова немного кружится и ужасно проголодалась. Можно чего-нибудь сладенького? Хотя, – снова прислушалась к своим ощущениям, заметив, как Шэйтассс при этом, не сводивший с меня внимательных глаз, удивленно переглянулся с иссаэром, – мясо тоже хочется, и, если можно, побольше и пусть будет немного недожаренным. С кровью. Ой! – Испуганно посмотрела на нахмурившихся мужчин. – А что вы на меня так странно смотрите? Нельзя с кровью? Ну пожалуйста- а- а, – протянула я, подумав, что откажут. – Я и сама бы раньше такую гадость в рот не взяла, а сейчас так и вижу: большой кусок мяса с золотистой корочкой и красной сочной мякотью внутри, истекающий соком. М-м-м… – Сглотнула набежавшую слюну, почувствовав, как от голода свело живот (а ведь я пару часов назад уже ела). – И нечего на меня так странно смотреть! Не знаю, что вы там себе навыдумывали, но в данный момент я умираю от голода, а не от ваших показателей! Ау-у-у? – Захотелось помахать рукой перед застывшими нааганитскими лицами. – Вы меня слышите? Шэйтассс? Анаишшш? Да что с ними такое?! – Да, со-рин, сейчас. – Отмерев, ниид кинул на меня странный косой взгляд и дал указания по нуарру своим поварам, повторив мои пожелания, нервно рявкнув, что это срочно. – Может, вы мне всё-таки объясните, что происходит? – Попыталась опять присесть, но иссаэр снова вернул меня в горизонтальное положение. – Прекрати, Анаишшш! Я же сказала, что со мной все в порядке! Отпусти! – Меня уже все это стало напрягать. – Нет. Пока мы не поймем, что с тобой происходит, будешь лежать в постели! – Впервые слышу такие жесткие нотки в мягком голосе иссаэра. – Лена, не противься, – стал уговаривать меня белый наг, заметив слезы обиды, – это для твоего же блага. Пожалуйста, малыш-ш-шка, полежи, пока тебя не осмотрят. – Мягко коснулся губ. – Потом все объясню. – Ладно, – буркнула я, понимая, что мое упрямство необоснованно и за меня действительно переживают. – Но вы своими намеками меня до инфаркта доведете! Иссаэр не успел мне ничего ответить. На его браслете раздался сигнал оповещения. Выслушав, что у дверей ждет Грран, приказал не задерживать доктора и как можно быстрее проводить его в нашу спальню. Через минуту в комнату уже заходил сосредоточенно-деловой нааганит в военной форме дома черных ниидов, которого сопровождали два нитха, помогая краснокожему змею донести знакомый мне уже серебристый диагностик и какой-то новый аппарат с прозрачными трубками и… иглами. Огромными. Острыми. Блестящими. Полыми. Иглами!!! А зачем такие иглы? Правильно, их вводят в тело! Посмотрев на устрашающую конструкцию расширенными от ужаса глазами, я подскочила и, пока иссаэр и Шэйтассс отвлеклись на Гррана, попыталась улизнуть в ванную, надеясь, что, если смогу заблокировать дверь изнутри, эти помешанные на своем потомстве меня там не сразу достанут. – А-а-а-а-а!!! Отпусти, сволочь! Не хочу!!! – Я начала биться в руках Шэйтассса, который первым меня перехватил, благодаря своим рефлексам. Правда, недолго я была в его объятьях: ревниво шипя на темного, Анаишшш забрал меня у него и вернул в кровать, удерживая сильными руками, чтобы не убежала. Начал в чем-то мягко убеждать, называя своей девочкой, но я из-за паники его совсем не слышала. – Анаишшш, пожалуйста! Не на-а-адо! Со мной все в порядке! Я вам не подопытный кролик! Я не хочу, чтобы в меня этими иглами тыкали! Такие огромные! И страшные! Это больно, не хочу! Сволочи вы-ы-ы! Змеи!!! У меня началась истерика – с детства боюсь уколов. Голова закружилась сильнее. От страха стало мутить. А тут еще за спиной удерживающего меня иссаэра заметила краснокожего нааганита, который смотрел на меня своими бездушными глазами рептилии и довольно скалился. Очень довольно. Что захотят, то и сделают, главное – их потомство, а не желания маленькой глупой напуганной со- рин… Твари! Перед глазами снова все поплыло, стала отключаться. – Надин! Успокойся! Никто тебя не тронет. Какие иглы? Ты опять все неправильно поняла. Лена! – Слегка встряхнул, возвращая меня назад. – Код триста двадцать, атик для носителя, полдозы. – По крови разлилось приятное тепло, потому что Анаишшш активировал мой браслет, подчиняющийся и его голосу тоже. Прижал к себе мое ослабленное, вздрагивающее тело. – Тише, девочка, тише, вот так, успокойся… Мы не такие звери, как ты думаешь. Я ведь тебе уже говорил, что не позволю никому сделать тебе больно. Тише, надин, все хорошо. Ну чего ты опять навыдумывала? Тебя просто осмотрят. Как в прошлый раз. И все. Слышишь? – Уговаривающий голос. – Приляг. Почувствовав, что я начала потихоньку успокаиваться, попытался вернуть меня в постель, но я не отпустила мужчину, вцепившись в его тёмно-зелёную рубашку, спрятав лицо на холодной груди. Не позволит он… Я ведь не дура и, не смотря на наши отношения, прекрасно понимаю, что между мной и потомством своего брата выберут не меня. Сама бы так поступила на его месте… Дети важнее. Поэтому, увидев доктора с таким набором, и испугалась. Они могут сделать со мной все, что посчитают нужным, абсолютно все. – Я не навыдумывала, – глухо прошептала я, чувствуя успокаивающее действие атика. – Не обещай того, чего не сможешь выполнить, нааганит. Я не так наивна, как вы думаете, и все прекрасно осознаю. Ради своего потомства и иглы воткнете, если понадобиться, и в комнате запрете, и отдадите на опыты. Все сделаешь… сделаете, – поправилась я. Обнимающее меня тело закаменело. – Ты знаешь, что это правда, иссаэр, и я знаю. Такова реальность вашей жизни... – Отстранилась. – Ладно, не будем задерживать доктора, пусть осматривает, раз уж вы его пригласили. Потом поем и спать. Устала… – Голод, не смотря на волнения, только усиливался. На застывшего блондина и совсем уже мрачного Шэйтассса не хотелось смотреть. – Приступайте, Грран, и простите за задержку. Сами понимаете, нервы… – Ты права, маленькая с-с-со-рин, такую реакцию на с-с-с-вое посещение я еще не видел, – раздался голос краснокожего нааганита, присевшего на кровать и опустившего свою ладонь на мой живот. При этом улыбочка на его змеином лице так и цвела. Кажется, кто-то очень повеселился, наблюдая за моим шоу, хорошо хоть нитхи, после того как занесли оборудование, сразу ушли и не видели устроенного мной представления. – Теперь я понимаю, почему на мою консоль постоянно поступают такие противоречивые показатели, – проговорил, наг, сосредоточенно прослушиваясь к моему нутру. – Повышенная нервная возбудимость и нестабильный эмоциональный фон. А после того, что я увидел, вам только можно посочувствовать, мой лорд, – хмыкнул Грран, обращаясь к иссаэру, спустив руку по моему животу чуть ниже и продолжая свою диагностику. – Ваш брат поставил перед вами непростую задачу, – говоря это, змей даже не брал в расчет то, что я его тоже слушала. – Боюсь, что в дальнейшем вам придётся чаще использовать атик или фаалин: девочка на грани нервного срыва. Хотя… если полученные от вас данные правильны, думаю, у со-рин началась вторая фаза в развитии беременности. Поэтому и такие перепады настроения, и все остальное. Вообще-то, для восьми недель еще рановато, – задумчиво произнес наг, – такая активность у плода начинается ближе к третьему месяцу, но беременность с самого начала аномальна, и у нас нет нужной информации, на которую можно было бы ориентироваться, чтобы составить полную картину происходящего. – Показалось или в янтарных глазах, помимо нездоровой веселости, мелькнула мягкость? – Но я думаю, что именно из-за того, что зародыши резко ускорили свое развитие, у Лены так сильно и изменился гормональный, фон и упали физические показатели. – Рука на животе потеплела. – А вот питание нужно улучшить! Эны начали тянуть из матери полезные вещества. Я чувствую их голод. Почему вы ее так плохо кормите? – В голосе озабоченность и укор. Убрав руку, он подошел к своим инструментам. – Позже возьму новые анализы и перепроверю данные с нуарра. Уровень токсинов слишком высок. Таких резких скачков быть не должно, учитывая прошлые показатели. Но над этим я подумаю потом, а сейчас, посмотрим повнимательнее на малыш-ш-шку? Не знаю как вы, а я уже давно в предвкушении и ждал этого с той самой первой минуты, как узнал, кого ждет наша удивительная маленькая самочка… Грран набрал код на серебристом коробе, трансформируя его в переносную лабораторию. А потом взял в руки тот самый прибор с иглами и, усмехнувшись, кинул на меня прищуренный веселый взгляд: – Продолжим осмотр, со-рин? Не поняла… Еще и веселится, сволочь?! Эскулап хренов! Ему бы только в морге работать, а не с беременными женщинами! Садист! А эти… Видя, что ни Анаишшш, ни Шэйтассс, даже не пошевелились, чтобы пресечь действия Гррана, я невольно впилась ногтями в простынь и, понимая, что поддержки все равно ни от кого не дождусь, сжавшись, прикрыла глаза. Красноволосый ведь не сделает того, что причинит вред их детенышам? А значит, надеюсь, и мне не сильно достанется. Если что, потерплю. Как же всё-таки страшно! И атик уже не действует. Нелюди! – Ты не прав, Грран, боюсь, что фаалин скоро придётся принимать мне. – Почувствовала, как меня подхватывают сильные руки блондина и прижимают к прохладному мужскому телу. – И я стану первым в истории иссаэром, подсевшим на успокоительное! – Фыркнул в макушку. – Прости, надин, я все время забываю о том, что ты воспринимаешь реальность, исходя из своего опыта, и часто делаешь неправильные выводы, потому что у тебя нет полной информации и знаний о нашем образе жизни и виде. А ты, Грран, перестань ее пугать! Лена не понимает ни твоих действий, ни твоих слов. Собирай транксис и приступай к работе! – Глупая, ну почему с тобой так сложно? – это обратились уже ко мне. Приподнял за подбородок, заставляя на себя посмотреть. – Спасибо хоть заранее предупредила о том, что меня может ждать. – Мягко улыбнувшись, вытер большими пальцами, бегущие по щекам слезы. – Поэтому я могу тебя понять и простить тебе большую часть слов, хотя не спорю, в них есть доля правды. Между твоей жизнью и жизнью потомства я, как и любой нааганит, выберу потомство… – Мягко коснулся моих соленых губ и, прижав к себе, стал укачивать, как ребенка. – Но между своей жизнью и твоей выберу твою – вот это ты и должна запомнить, Лена. Слово дис-иссаэра, моя надин! Последнюю фразу Анаишшш произнес не совсем уж и мягким голосом. А я поняла, что, признавшись в своей природе перед Шэйтасссом и Грраном, он действительно выбрал меня, а заодно кое-кого предупредил о том, что не так безобиден, как о нем думают, и, если понадобится, может показать и свои клыки. Ядовитые клыки. Смертельно ядовитые. Поверила и снова разревелась, не сдержавшись. Только это уже были другие слезы. Ниид же молча за нами наблюдал. Внимательными черными глазами. И не только он… **** Ну а в следующие пять минут, постепенно успокаиваясь и согреваясь в объятьях своего холоднокровного нага, наблюдая за тем, как Грран с помощью игл и трубок соединяет два инопланетных аппарата, поняла, какая я идиотка! Это же надо было такую истерику закатить на пустом месте?! Щеки просто пылали. Мне было стыдно за свое поведение перед Анаишшшем, да и перед Шэйтасссом тоже. Я ему таких слов наговорила в запале, да еще при свидетелях, а он снова меня простил и теперь так тяжело смотрит. Жадно смотрит и о-о-о-чень ревниво, осмысливая признание Анаишшша. Если бы я так себя не вела… – Готово. Сейчас посмотрим, как там наши эны. – От самоедства меня отвлек довольный голос красного нааганита, закончившего настраивать свой транксис. Щелчок, и над непонятной конструкцией засветилась довольно приличная мутно-серая объемная сфера. А потом доктор взял небольшой щуп с самой длинной трубкой и вставил его в свой нуарр до упора. Высокий звук, и браслет засветился ровным голубым светом, обволакивая мягким сиянием мужское запястье. Змей подошел ко мне. Попросил прилечь на спину и попытаться расслабиться. Подождав со снисходительной улыбочкой, пока иссаэр меня осторожно вернет в кровать, присел рядом и положил свою светящуюся ладонь на мой живот прямо через ткань платья. Нажал на браслете пластинку. Как только наг это сделал, сфера-экран вспыхнула тусклым желтым светом, высветив внутри какие-то тени. Недовольно цокнув, Грран сосредоточенно нахмурил брови и, сдвинув руку чуть в сторону, послал внутрь меня импульс тепла, а потом я увидела их… Тени наполнились объемом и превратились в два маленьких, вполне уже сформировавшихся плода: с ручками и ножками, с довольно большой головкой и закрытыми глазками. Маленькие бледно-розовые тела, сжатые в позу эмбриона, с тонкими светящимися нитями пуповин. Такие хрупкие. Нежные. Беззащитные. Выглядящие, как зародыши на третьем месяце человеческой беременности – по телевизору в передаче смотрела – правда, один из двойняшек был заметно крупнее второго, и, может, мне это только казалось, но плод все время пытался повернуться к нам так, чтобы прикрыть собой эна поменьше. «Боже! – от нахлынувших эмоций снова не сдержала слез. – Мои близнецы! Неужели они уже что-то чувствуют, и брат пытается защитить сестру? Вон как недовольно сморщился, когда Грран со смешком сдвинул руку в ее сторону. Малыш даже ножками дернул! А я почувствовала внутри себя далекий глухой толчок. Неужели?! Но ведь еще очень рано или для второй фазы, о которой говорил Грран, нет? – Довольно улыбнувшись и словно дразня малыша, Грран чуть сдавил мой живот. И плод снова зашевелился, хмуря личико, а я вновь почувствовала биение его жизни. – Ой, опять! Да что же сегодня за день такой! В жизни столько не ревела. Точно беременность во всем виновата! Жаль, что Дэй этого чуда не видит и не чувствует». Зато когда живота коснулась рука Анаишшша, малыш явно расслабился и успокоился. А девочка наоборот шевельнулась навстречу своему дяде и, открыв еще белесые, мутные глазки… улыбнулась… Кажется, не только у меня от умиления перехватило дыхание. В комнате наступила неестественная тишина. Мы все четверо смотрели на них, и смотрели, и смотрели… Пока доктор со словами «все понятно» не убрал руку и не прервал этот удивительный сеанс. И кто это так недовольно шипит на Гррана, что мог и не торопиться? Шэйтассс! А кто подхватывает меня на руки и целует, целует, целует, благодаря за то чудо, что он увидел и почувствовал? – Анаишшш. А кто так глупо улыбается и восторженно щебечет, не сдерживая эмоций и чуть не прыгая на кровати, что это просто фантастика?! Я! Короче, насмотрелся Гран на бесплатный цирк вволю. Когда все немного успокоились, нам с усмешкой сообщили, что пока никакой патологии в развитии детенышей он не увидел – наоборот, все даже лучше, чем могло быть. Очень сильное потомство и развивается быстрее обычного, но, чтобы до конца завершить обследование, нужно еще взять у меня немного крови и слюны для анализа. Взял. А через несколько минут на консоли появились неутешительные цифры. Беременность начала меня убивать... Странно, услышав свой приговор, глядя на помрачневших враз трех здоровенных нааганитов, я не испытала отчаянье. Перед глазами все еще стояли мои малыши: мальчик и девочка. «Не переживайте, Аналлин, Александр, – положила руку на свой едва заметный животик, печально улыбнувшись, мысленно обращаясь к тем, кто меня еще не слышал и, может, никогда не услышит. – Я сделаю все, чтобы вы смогли родиться здоровыми и сильными нааганитами, дети. Слышите? На все соглашусь и буду выполнять все рекомендации ваших родичей». Слабый толчок, словно ответ. И не реветь. Не реветь, Лена. Ведь надежда умирает последней…