Конечно, планета та же, и тело, к которому он успел привыкнуть, вроде, осталось тем же самым, разве что плечи стали чуть пошире, мышцы сильнее, да время от времени приходилось бриться, убирая с лица противные мягкие волоски.
Но в остальном, это, несомненно, будет новое попаданство. Другой мир со своими законами, обычаями и правилами, отличными от тех, к которым он успел привыкнуть в Тонго. Не слишком ли часто это с ним происходит в последнее время?
Юноша вогнал топор в будущую лодку и отпил воды. С другой стороны, следующей возможности выбраться отсюда, можно прождать не один десяток лет.
— Отсюда надо уматывать, — по-русски пробормотал он, поднимаясь.
Но что делать дальше? Куда податься бедному попаданцу на этот раз? Единственная возможность легализоваться — появиться в обитаемых землях вместе с Энохсетом.
— Опять в слуги? — юноша плюнул и чуть не попал топором себе по ноге.
Работа не шла.
«Сначала доберусь до Нидоса, а там видно будет», — решил Александр после недолгого раздумья.
Теперь предстояло уговорить старого келлуанина вернуться на родину.
Юноша еще немного поработал, собрал щепу в корзину, и, размышляя о том, какие аргументы приводить в разговоре с Энохсетом, направился в поселок.
Старик стоял на террасе и, подслеповато щурясь, смотрел на клонившееся к закату солнце.
— Все строишь свою лодку? — спросил он с ироничной улыбкой.
— Любое дело надо доводить до конца, — вернул улыбку юноша.
Келлуанин кивнул, соглашаясь, и строго сдвинул седые брови.
— Алекс, посмотри, в какое рванье одета наша девочка!?
Юноша окинул взглядом мятую, порванную во многих местах тунику и согласился со стариком.
— Покажи ей кладовые и сундуки и помоги подобрать новую одежду, — распорядился Энохсет.
— Может быть лучше завтра? — предложил Александр. — Вот-вот стемнеет.
— Хорошо, — величественно кивнул старик.
Энохсет, изрядно уменьшив за сегодняшний день винные запасы, к концу ужина пришел почти в невменяемое состояние. Он то плакал, вспоминая свою семью, то смеялся, благодаря богов за встречу с Айри. Уставшая девочка смотрела на него осоловевшими глазами и только глупо улыбалась.
Алекс насилу увел старика спать, а когда вернулся к очагу, Айри уже ушла. Посмотрев на дверь её дома, юноша с улыбкой подумал:
«Теперь у нас один Робинзон и целых две Пятницы».
Глава V. Одни чудеса кругом
Произошли, по-видимому, какие-то чудеса, если только он не преподносит нам грандиозную ложь, что, кстати сказать, более чем вероятно.
Артур Конан Дойль Затерянный мир
Девочка привычно проснулась с первым лучом солнца. Несколько секунд бессмысленно смотрела на выложенный сухим камышом потолок, не понимая, где находится. Вспомнив, сладко до хруста потянулась.
Выбравшись из шкур, она натянула тунику, подошла к двери и по привычке, прежде чем выйти, посмотрела в щель между неплотно пригнанными дощечками. Увиденное заставило её замереть от удивления.
Голый до пояса Алекс, широко расставив ноги, стоял возле прудика с каменным выражением на лице. При этом руки его совершали какие-то сложные движения, так что твердые узлы мышц перекатывались под гладкой кожей.
«Колдует!» — испуганно подумала Айри.
Движения убыстрялись, все больше напоминая танец, в котором начинали принимать участие ноги. Юноша двигался как настоящий акробат, поднимая их выше головы, совершая головокружительные прыжки и перевороты.
Девочке ужасно хотелось писать, но она твердо решила не выходить, пока Алекс не закончит свое волшебное действо. Она вдруг подумала, что все это напоминает ей тренировку призовых бойцов в Нидосском цирке. Тем временем парень совершил несколько прыжков, легко, словно играючи сел на шпагат, перекатился спиной, нанося удары ногами, потом резко вскочил и с резким выдохом поклонился.
Айри сглотнула. Юноша поднял ведро с водой и вылил себе на голову. Взял со столика полотенце и начал вытираться.
— Интересно? — спросил он, глядя на дверь домика Айри.
Девочка поняла, что маскировка не сработала.
— Это колдовство? — спросила она, выходя.
— Нет, — усмехнулся Алекс. — Это для бодрости.
Айри фыркнула и поспешила к уборной.
Вернувшись, она умылась и с интересом стала наблюдать за манипуляциями молодого человека. Тот замешивал тесто из остатков вчерашней муки.
— Ты моряк? — поинтересовалась девочка.
— Угу, — кивнул Алекс.
— А прыгаешь как акробат, — сказала она, прищурившись.
— У меня много талантов, — скромно ответил юноша, сверкнув белозубой улыбкой.
— Куда плыл твой корабль?
— Не знаю, — Алекс размял тесто. — Я же не капитан.
Айри собиралась задать ему еще много вопросов, но тут послышался надсадный старческий кашель, и на веранду выбрался голый, опухший со сна Энохсет. Девочка отвернулась, чтобы скрыть улыбку. Остатки волос на голове старого писца стояли дыбом и делали его похожим на сердитого ежика.
— Алекс! — позвал он юношу. — Помоги мне умыться.
Парень взглянул на Айри.
— Испечешь лепешки?
Девочка робко улыбнулась и пожала плечами.
— Я лучше помогу ему вымыться.
— Сумеешь?
Айри обиженно фыркнула.
— Я же была служанкой!
Старик страшно обрадовался, когда девочка предложила ему свою помощь. Они прошли в маленький домик с толстыми стенами и узким отверстием под крышей.
— Здесь мы моемся, — ответил Энохсет не её недоуменный взгляд. — Раньше я просто ополаскивался на улице, но Алекс недавно построил эту баню, и мне она нравится.
Внутри оказалось очень темно и тесно. На очаге, обложенном большими камнями, стоял вместительный котел.
В доме господина Каралума в Абидосе, где Айри жила со своей мамой, тоже имелась ванная комната, только просторная и светлая. Но то, что она здесь увидела, больше всего напомнило либрийскую мыльню.
— Если захочешь сполоснуться, надо будет принести еще воды, — гостеприимно предложил старик.
— Попозже, — вежливо отказалась девочка.
Она не только помогла Энохсету вымыться, но и умастила тело душистым маслом, подкрасила веки и провела тонкую линию вокруг глаз.
Празднично одетый и накрашенный старик стал походить на настоящего знатного келлуанина. На дряблой шее висело широкое ожерелье из полудрагоценных камней и цветного стекла, а поверх него амулет Сета.
Торжественно восседая во главе стола, он медленно жевал перетертое мясо и с каким-то странным лицом разглядывал молодых людей, переводя взгляд с Айри, уплетавшей подвяленный виноград, на юношу, лениво ковырявшегося во вчерашней рыбине.
