– Мастер Торбен! Дэниель! – в отчаянии завопил я, но они попросту исчезли. Инстинктивно ощущая, что нечто ужасное уже за спиной, я знал, что мне конец, если посмею оглянуться. Изо всех сил я мчался дальше, ни на шаг не продвигаясь, и тут чья-то рука схватила меня за плечо и я заорал как резаный.
Гаррет сидел возле лежанки и озабоченно смотрел на меня.
– Это всего лишь сон, Тим.
Он убрал руку с моего плеча. До рассвета было еще далеко. Тяжело дыша, я несколько секунд глядел на него, замерзший и мокрый от пота. Потом потихоньку осознал, где нахожусь. Он наблюдал за мной с тем же выражением на лице, как в тот раз, когда мне взбрело в голову сопровождать братьев в походе к лесной часовне.
– Спасибо… – пробормотал я, измученно опустившись на лежанку. Он подтянул одеяло, которое я сбросил на пол во время дикого бегства, до самого кончика моего носа, что действовало по меньшей мере успокаивающе. Затем лег на свою кровать. Я проспал еще немало времени после этого пробуждения и не видел больше снов.
Поздним утром я, снова придя в себя, увидел сидящего за столом Гарретта. Усмешка играла у него на губах, когда я открыл глаза и быстро вскочил, массируя раскалывающиеся от боли виски. Кое-как, превозмогая боль в суставах, я добрался до умывального таза, вылив на голову целый кувшин ледяной воды. * знакомые симптомы, а? Ощущения были поначалу ужасными, но это принесло пользу. Одевшись и сев за стол, чтоб всего себя без остатка посвятить приготовленному куску хлеба с сыром, я увидел, как Гарретт выбирает стрелы для следующего приключения.
Пережевывая скромный завтрак, я с интересом разглядывал удивительные кристаллы. Там были уже знакомые водяные и огненные стрелы, те самые, которые Лукас назвал „моховыми“ и о чьих свойствах мне еще не было известно, а также две совсем новых. Одна была с беловатым кристаллическим наконечником, а к концу другой кто-то приклеил деревянную трубочку. С интересом я наблюдал, как Гарретт прикрепляет лежащие на столе кристаллы к древку и проверяет балансировку стрелы. Он казался полностью погруженнум в свое заниятие, однако чрез некоторое время ответил на незаданный вопрос:
– Зеленые – моховые стрелы. Они помогают тихо и быстро передвигаться по полу, по которому иначе невозможно пройти без звука. Эта вот, – подбородком он кивнул на стрелу с деревянным наконечником – создает сильный шум. Такие хорошо использовать на лестничных пролетах Главной Башни. – Гарретт скорчил рожу, увидев, как я покраснел. – Белая очень ценная, она содержит газ, усыпляющий твоих врагов. То же самое я проделал вчера с громилами Ройбена.
Теперь стало понятно, как все случилось. Но каким образом ему удалось так быстро выстрелить? Вопрос, наверное, так четко был написан у меня на лице, что Гарретт сразу ответил:
– Вчера у меня с собой такой не было. Ты видел в действии световую и газовую бомбы.
Он указал на свой висящий у двери плащ. Довольный от того, что удостоился чести рассмотреть поближе неведомое оружие, я, пошарив во внутренних карманах плаща, вытащил два небольших шарика.
– Поаккуратнее с ними.
С невероятной осторожностью я разглядывал эти штуковины. Они были удивительно легкими и казались прочными, но было понятно, что активировать их можно простым нажатием. Я положил бомбы обратно. Гарретт закончил свою работусо трелами и теперь задумчиво смотрел в мою сторону.
– Тебя кто-нибудь учил обращаться с оружием? С чем-то, кроме молота?
Я покачал головой, потому как хотя и умел худо-бедно пользоваться луком и стрелы даже зачастую поппадали в цель, но не имел никакого понятия, как это получается. Применение кинжала в бою тоже было тайной за семью печатями и даже регулярные интенсивные тренировки с молотом не принесли своих плодов. Короче, воин из меня был никудышный.
– Возможно, нам придется туго в Катакомбах. Там шляется куча мертвяков, их намного больше, чем тебе до сих пор довелось повидать. Поэтому экономь стрелы и целься точнее. Лучше всего, конечно, проскочить незамеченными.
– А зачем нам туда?
– Самуэль нашел упоминания об одной древней летописи. Она должна лежать где-то там, в одной из невероятно древних хаммеритских могил.
Я лишь тихо вздохнул. Гарретт поднялся, доставая лук Крысюка.
– Время дорого.
Затем всучил мне оружие.
– Этот тип убьет меня, если заметит со своим луком, – отважился я на протест.
– А, и вот еще его кинжал, – невозмутимо продолжал вор. – Тебе также надо научиться быть незаметным и в случае опасности уметь постоять за себя.
Как тут можно спорить? Почти весь день мы провели в полях за Городом, пытаясь сделать из меня мало-мальски пригодного лучника. К вечеру я хотя и не стал таковым, однако приобрел некую уверенность в этом деле и уже знал, как летят разные стрелы. Водяные, например, немножко уклонялись вниз по дуге, моховые, обыкновенные и плющ-стрелы перемещались по сравнительной прямой траектории. При использовании огненных нужно было целиться несколько ниже выбранной мишени, в этом случае получался максимально эффективный взрыв. Газовые, по словам Гарретта, вели себя сходным образом. Меня поразила магия моховых стрел, которые молниеносно образовывали толстый зеленый ковер в радиусе примерно трех метров от центра попадания, независимо от вида поверхности. Мох неудержимо разрастался даже на чистой белизне снега и по этой мягкой подушке можно было абсолютно бесшумно двигаться. Гарретт учил, что таких стрел всегда нужно брать с собой побольше.
А потом он занялся нелегким трудом – начал растолковывать мне основы искусства оставаться невидимым и неслышимым. Я был безнадежен, но у вора имелся изрядный запас терпения.
Он рассказал мне про световую бомбу, которую уже довелось увидеть в действии, и каким образом ее можно активировать. Наполненный газом маленький шарик, который так эффективно обезвредил Крысюка с дружками, функционировал примерно также. Гарретт велел при использовании этого вида бомбы моментально покидать радиус ее действия.
К вечеру мы оба проголодались и замерзли как собаки, каждая кость у меня болела. Мы вернулись в Город в сумерках, повторив обычную процедуру с воротами. Уже проходя под аркой, я заметил, как взбудораженно и испуганно выглядели горожане. Наверняка что-то случилось. Я с удивлением заметил, что инстинктивно прячусь в тени домов. Две женщины разговаривали неподалеку, совершенно не замечая моего присутствия.
– Это, наверное, был один из хаммеритов... – прошептала одна. Другая согласно кивнула:
– Они больше никого не пускают внутрь. Это воистину ужасно. Я слыхала, что вроде бы он... – она что-то шепнула на ухо подруге, и та быстро закивала головой:
